совсем свежие.
Но на этот вопрос Игвар ей не ответил. А когда они расходились, то посмотрел на её руку, и Олинн увидела, как изменилось его лицо. Она только сейчас поняла — он увидел звезду на её ладони. Но теперь она могла не опасаться этого, ведь знала, что Игвар ей не навредит. Вот только почему его лицо сразу стало мрачным и угрюмым? Игвар отвёл взгляд, чтобы не смотреть Олинн в глаза, и тревога снова сжала её сердце. Олинн не понимала, что произошло. Но… произошло что-то плохое.
Музыка стихла, пары поклонились друг другу, и мужчины хотели сопроводить дам за стол, но не успели. Король встал и направился к танцующим, жестом указывая им не расходиться. Гости за столами обернулись, все, как один, наблюдая, кого же он выберет.
− Ты хорошо постарался, − сказал он тихо Игвару, но Олинн услышала. — Больше не нужно.
И, одарив своего командора тяжёлым взглядом, Гидеон перехватил руку Олинн и дал знак музыкантам. А Олинн не подумала, что весь этот танец Гидеон наблюдал за ними и видел, кажется, больше, чем нужно. И только Хейвуд, развалившись на стуле, выглядел совершенно довольным. В голове сразу же всплыли слова ярла Бодвара и Фэды.
«Это заронит в душу короля нужное зерно. Завтра, на пиру, потанцуй с ним. Сделай так, чтоб король ревновал, сможешь?»
«Нам надо, чтобы король верил, что это он тебе нравится, а вовсе не его командор!»
Кажется, она справилась с поручением Бодваров. По лицу короля было видно, что ему неприятно смотреть на Игвара и Олинн, и если это не ревность, то что?
Они с королём прошли несколько фигур в полном молчании. Олинн видела темноту в его глазах и заострившиеся черты лица, и ноздри короля раздувались так, будто он пытался почувствовать какой-то запах. Кольцо на его руке светилось кровавым светом, и, судя по тому, что никто не обращал на это внимания, либо это было обычным дело, либо… этого никто не видел.
Король задал ей несколько вопросов о танцах в Олруде, и она ответила коротко, но он будто и не слышал ответов. Только хмурил лоб, и, казалось, его что-то гложет изнутри, какой-то более важный вопрос, который он хочет задать, и не может.
− Развесели и меня, прекрасная Олинн, − произнёс он, наконец, касаясь её ладони своей рукой.
− Развеселить? Но я не знаю, как, Ваше Величество, — тихо ответила Олинн.
− Расскажи мне то, что рассказывала моему командору. Я давно не видел его таким довольным. И ты тоже улыбалась… О чём вы говорили?
− Ни о чём важном, Ваше Величество. Мы говорили просто о… турнире, − произнесла Олинн первое, что пришло в голову.
− Так расскажи мне тоже самое, − он снова дотронулся до её руки. — Чтобы и я чувствовал то же, что и он.
− Но… Ваше Величество, я не говорила ничего особенного, просто, что я… первый раз увидела турнир, и это было красиво и… вот, − она едва смогла выдавить из себя эту ложь.
Король шагнул ей навстречу, сбив фигуру танца, и взял за руку.
− Когда я касаюсь тебя, − прошептал он, наклонившись к её лицу, − я будто пью из источника и не могу напиться! Рядом с тобой я чувствую себя живым! Каким был когда-то очень давно. И я не хочу с этим расставаться. Я объявлю о нашей помолвке прямо сейчас. Не хочу ждать, хочу, чтобы ты стала моей уже завтра.
− Но… Ваше Величество, а как же Янтарный совет?! — воскликнула Олинн, испугавшись этого жара страсти в его голосе и тьмы в его глазах.
Ох, Луноликая! Если он скажет это вслух, что сейчас начнётся!
− Плевать я хотел на Янтарный совет! Плевать я хотел на всех! Зачем мне Балейра, если я не могу дышать?! И если кто-то встанет у меня на пути, то… Если понадобится, я убью за тебя всех и каждого! — твёрдо произнёс король, страстно сжимая её руку.
И прежде, чем она успела возразить, он обернулся к гостям и, махнув музыкантам, чтобы замолчали, произнёс, продолжая держать Олинн за руку:
− Мы не будем ждать завтра. У нас все в сборе, так что проведём Янтарный совет сегодня. Прямо сейчас.
Глава 29
На какое-то мгновенье в зале повисла напряжённая густая тишина, лишь слышно было, как потрескивает пламя свечей. А потом один из найтов встал, отодвигая стул, и его ножки с оглушающе противным звуком проскребли по каменному полу. И тут же тишина распалась, наполнившись гулом голосов.
А Олинн смотрела на Игвара, сидевшего за столом, и видела в его глазах то же, что и в глазах короля. Он и сам думает точно так же, как и король. Олинн вспомнила слова, которые Игвар произнёс сегодня, когда её поцеловал.
«Ты моя, пичужка, слышишь? Только моя! Я не отдам тебя ни королю, ни кому другому!»
Но сейчас её руку сжимал Гидеон, и он тоже никому не собирался её отдавать. И меньше всего ей хотелось, чтобы они повздорили друг с другом.
− Если говорить о браке… Было бы разумнее бросить жребий, − произнёс кто-то из найтов, вставая с лавки. — Пусть Боги выберут самую достойную из всех дочерей Балейры.
− А я считаю, что справедливее выбрать ту, в чьём клане больше всего пало мужей в этой войне, − ответил найт клана Ивы и тоже встал. — Это их смерти принесли нам всем победу.
− А может, они просто плохо дрались? − спросил кто-то из восточных кланов с явной издёвкой.
− Это можно выяснить прямо здесь и сейчас, кто и как умеет драться! — угрожающий ответ не заставил себя ждать.
Гул нарастал, и вот уже все найты вскочили из-за столов, а кое-кто потянулся к оружию. Достаточно было одной искры, чтобы всё вспыхнуло.
Но король поднял руку вверх и произнёс громко и твёрдо, прервав перебранку:
− Раз уж у нас Янтарный совет, то моё слово на нём будет звучать первым. Надеюсь, мне не придётся учить вас уважению с помощью меча или топора.
Гул голосов сразу затих, и гости повернулись к королю.
— Я уже выбрал себе невесту, − он вывел Олинн вперёд, — вот она, перед вами. Олинн Олруд. Мой племянник прав — нужно закрепить победу над Севером родственными узами. Так мы решили с вами, когда бились за Красный порог, и тогда никто не возражал. Так что обряд состоится
