Он беспокойно мерил шагами небольшую комнату. Надел джинсы, рубашку и сидел в кресле, пока на востоке начал брезжить свет.
Зазвонил телефон.
- Таркингтон слушает.
- Лейтенант, это дежурная медсестра. Ваша жена пришла в себя и зовет вас.
- Сейчас же буду. Скажите ей! - Он бросил трубку и схватился за туфли.
Седан никак не запускался. Он давил на акселератор и отчаянно вертел ключ зажигания. Двигатель рычал, кашлял, но упорно не заводился. Слишком поздно Бабун сообразил, что перелил горючего.
Черт! Тут чуть больше километра. Он с грохотом хлопнул дверцей и побежал.
Пришла в себя! Зовет его! Он ускорил темп.
Солнце уже показывалось над горизонтом. Синие облака понемногу розовели. А выше простиралось голубое небо.
Последние три квартала он мчался по засохшей грязи, которая когда-нибудь станет газоном, и по пустой автостоянке, усеянной перекати-полем, Медсестра, сидящая у входа, усмехнулась, завидев его. Он чуть не снес ее стол и рванулся через коридор в реанимацию.
Врач стоял у края кровати и разговаривал с Ритой, а медсестра проверяла пульс. Врач отошел в сторону, Бабун резко сбавил шаг и дальше пошел не спеша так, чтобы Рита его видела.
Она попыталась улыбнуться.
- Привет, детка. - Он наклонился и поцеловал ее.
- Да, миссис Моравиа, она в сознании. И узнала меня! Сейчас она спит, устала, но она в сознании! - вопил в трубку Бабун, обезумев от радости.
- Благодарю тебя, Господи!
- Теперь я уверен, что она поправится, миссис Моравиа. Это чудо. Она ничего не помнит о полете а приземления, но помнит меня и понимает, что она в Неваде, и что были другие полеты, и спрашивает, давно ли она в госпитале. Врачи и медсестры поражены! И я поражен! - Это было чрезвычайно мягко сказано. Он ощущал себя так, будто вот-вот взмахнет крылышками и полетит.
Пообещав позвонить еще после следующего посещения Риты, Бабун связался со своими родителями. Он обрадовал и сестру. Звонил и Гарриет, Ритиной подруге. Из-за разницы во времени та уже была на работе. И, наконец, набрал номер Джейка Графтона.
Капитан 1-го ранга Графтон тоже находился в кабинете, и в трубке слышался шум, но Бабун словно видел воочию, как Графтон подался вперед в кресле и уперся ногами в ящик стола. Капитан говорил с ним более двадцати минут, заставил доложить о каждом слове и жесте Риты и внимательно слушал, пока Бабун не смолк.
Наконец он понял, что у капитана есть еще дела, и неохотно попрощался.
- Скажи ей, что я приказал быстро выздороветь.
- Обязательно, сэр.
- И передай, что Эми спрашивает о ней каждый день. Эми и Кэлли очень переживали за нее.
- Скажу.
- Храни веру, дружище, - напутствовал его Джейк Графтон, прощаясь.
- Да, - ответил Бабун Таркингтон, вытирая глаза. Слезы текли не переставая. Он смеялся и плакал одновременно.
***
В понедельник вечером после работы капитан 3-го ранга Чад Джуди пришел домой, переоделся и поехал в бар Джорджтауне. Он с трудом сумел поставить машину за шесть кварталов до бара и пошел пешком. На улицах кишели разодетые в пух и прах модницы. Пудели задирали лапки у фонарных столбов и пожарных гидрантов, и хозяйки отворачивались, делая вид, что ничего не происходит.
Джуди пришлось стоять у двери, пока не освободилось место у стойки. Он уселся на стул и углубился в карту сортов пива. Бармен перегнулся через полированную, черного дерева стойку и начал:
- В разлив у нас "Гиннес", "Уотниз", "Стайнлагер".
- Дайте "Будвайзер". В бутылке.
Харлан Олбрайт появился минут через пятнадцать и занял свободный стул в другом конце стойки. Он нес спортивную сумку.
Отличная работа, подумал Джуди. В этом баре половина посетителей ходят со спортивными сумками или одеты в спортивные костюмы. Не грубошерстные свитера и неуклюжие шорты, заметьте, а стильные вещи, явно купленные у "Сакса" и регулярно проходящие химчистку.
Когда сосед Джуди встал и направился к женщине, занявшей отдельный столик, Олбрайт поднялся и пересел на освободившийся стул.
- Вы здесь бывали?
- Нет. Но буду заходить. Здесь самая настоящая выставка женского тела. Да еще в понедельник вечером!
- В следующий понедельник. В то же время, на том же месте. - Олбрайт подозвал бармена, положил пятерку на стойку и ушел.
Чад заказал вторую бутылку. В зеркало позади стойки ему были отлично видны затянутые в лосины тугие бедра и голодные глаза богатых женщин, которые в основном пили белое вино или "перье" с добавкой щепотки кокаина, - так, во всяком случае, ему показалось.
Чад Джуди, летчик-истребитель, допил пиво и пересчитал мелочь. Он оставил доллар чаевых. Осмотревшись напоследок, подобрал спортивную сумку и направился к выходу мимо одной из красоток в лосинах.
***
Во вторник вечером Рита улыбнулась, когда Бабун зашел в палату. Ее перевели из реанимации в палату на двоих, но соседняя кровать пустовала.
Дыхательного аппарата и сердечного монитора при ней больше не было.
Бабун закрыл за собой дверь и поцеловал жену.
- Как самочувствие?
- Как будто меня переехал грузовик. - Голос был слабенький, почти шепот.
- Я говорил с врачом. Если пойдет на поправку, в четверг тебя переправят самолетом в Бетесду. Я, как ближайший родственник, буду тебя сопровождать.
- Замечательно, - сказала она, не отводя от него влюбленного взгляда.
- Вот так, - улыбнулся он в ответ. - Такие дела.
- Я тут немного читала. - Ее улыбка стала шире.
- По-моему, у тебя еще не фокусируется зрение.
- Не фокусируется. Я немного читала то в одном месте, то в другом.
"Приключения Таркингтона". Ты очень здорово пишешь.
- Из тебя не выйдет хороший критик.
- Я довольна, что вышла за тебя.
- А уж я-то как доволен!
***
Санитарный самолет ВВС С-141 приземлился на авиабазе Эндрюс. Отсюда Риту доставили в Бетесду машиной скорой помощи. Когда вечером она проснулась, Бабун сидел рядом вместе с ее родителями, которых он привез из Национального аэропорта прямо в госпиталь.
Миссис Моравиа была заплакана, но старалась держаться с достоинством.
Через пять минут после своего прибытия она разразилась речью, которую, очевидно, репетировала многие недели:
- Настало время, Рита. Пора. У тебя прекрасный муж, и хватит тебе летать.
Слушай, Сара Барнс - помнишь Сару, заводилу класса, которая поступила в колледж Брин-Мор? Такая веселая девочка! Не припомню, как ее фамилия по мужу... У Сары уже второй ребенок, прелестный мальчик. Ее муж - студент-медик, учится на педиатра. А Нэнси Стро, которая вышла за этого нового дантиста из Ньюпорта, ты знаешь, в мае была такая роскошная свадьба, - так вот, ее мама сказала, что Нанси почти наверняка беременна. А Кимберли Хайер...
Мистер Моравиа бочком выскользнул в коридор, и Бабун последовал за ним.
- У нее очень усталый вид. - Сегодня был тяжелый день, - пояснил Бабун.
- Оправится ли она полностью?
- Трудно сказать. Через дару недель начнется физиотерапия, тогда узнаем.
Пока она ужасно страдает от гипса, в который закована нижняя половина тела. Все чешется, и это приводит ее в бешенство. По-моему, это хороший признак.
Через десять минут, когда они выпили кофе из автомата, Бабун предложил:
- Давайте заберем вашу жену и пожелаем Рите спокойной ночи.
Она быстро утомляется, ей нужно много спать.
- Мы можем прийти и утром, - согласился тесть. По пути в палату Бабун заметил:
- Рита совершенно не похожа на свою мать.
- Разные поколения, - пожал плечами мистер Моравиа. Он был философ.
- У них противоположные стремления, - кинул пробный шар Бабун.
- У каждого поколения так.
- Рита все равно будет летать, если только врачи разрешат.
- Я верю. Мадлен просто выпускает пар. Рита это знает.
Куда мы пойдем обедать?
***
На следующее утро, в пятницу, Бабун сопровождал чету Моравиа в госпиталь, потом мистер Моравиа подвез его к станции метро, супруги отправились в Национальную галерею, а Бабун - на службу.
Даже в подземке стояла ужасная духота. Белая форменная рубашка Бабуна чуть не расплавилась, пока он достиг кондиционированного убежища - вестибюля Кристал-Сити.
Лифт полз целую вечность. Он ждал с нетерпением. Уже семь недель он размышлял, что же послужило причиной аварии, но ни Джейк Графтон, ни Гельмут Фриче, ни Чад Джуди ничего не говорили ему по телефону. Они уклончиво отвечали: мол, идет следствие. Видимо, такова была генеральная линия партии. Бабун еще раз нажал кнопку лифта. Ему нужен ответ.
Он приветственно помахал секретарше и проследовал прямо в кабинет Графтона. Дверь была закрыта, поэтому он постучался, затем приоткрыл ее и заглянул внутрь.
- Здравствуйте, капитан.
У стола сидели двое незнакомых штатских.
- Я освобожусь через несколько минут, Бабун. Рад тебя видеть.
Таркингтон сел за свой стол и нетерпеливо принялся разбирать почту.
Обычная ерунда. Он положил фуражку на стол и уставился на закрытую дверь кабинета Графтона.
