– Пошла вон, шлюшка!
Он пихнул ее, и она свалилась с кровати, но не проснулась, все еще одурманенная наркотиками и алкоголем.
Карл сел и потер виски: в них тупо стучала боль. Огляделся. Его внимание привлекла единственная незанятая кровать. Некоторое время он с удивлением разглядывал кровь и другие телесные жидкости на простынях. Постепенно к нему возвращались события вчерашнего вечера. Он покачал головой и нахмурился, вспомнив, как на пирушке Джонни неожиданно жестко изнасиловать самую маленькую и молодую проститутку. Хотя по документам ей было восемнадцать, тело у нее оставалось изящным, детским; именно это и возбудило Джонни. До сих пор девушка стойко сопротивлялась желанию Джонни, даже когда он предложил ей непомерно большую плату. Но это был последний вечер, и терпение Джонни лопнуло. Карл усмехнулся, все отчетливо вспомнив. Потребовались усилия Карла и двух самых сильных из женственных мальчиков, чтобы Джонни смог удовлетворить свое желание. Сопротивление, крики и плач девушки заглушили звериный рев Джонни и веселые возгласы мужчин, которые держали девушку и просто собрались посмотреть на великий подвиг Джонни.
Лишь позже, несмотря на действие наркотиков и спиртного, Карл понял, какие серьезные повреждения получила девушка.
– Эй, Дрозд, ты ей там что-то порвал. Шлюха умирает от потери крови. Пропитался весь матрац.
– Ты ведь знаешь, что с ней делать, белый? – проворчал Джонни.
Не дожидаясь ответа, он поднял девушку с кровати и понес на бастион. Карл последовал за ним. Остальные были в таком состоянии, что не заметили их ухода.
В ночном небе высоко, затмевая звезды и окутывая террасу жемчужным сиянием, стояла полная луна. Спускаясь вслед за Джонни по лестнице, Карл был охвачен почти религиозным благоговением. Гигантская фигура нагого Джонни, освещенная луной, напоминала верховного жреца какой-то тайной секты, несущего жертву на алтарь древнего африканского бога.
Дойдя до ограды крокодильего загона, Джонни поднял девушку высоко над головой. Картина была столь поразительной, что Карл чуть не прослезился и вспомнил слова из роли, которую когда-то исполнял в школе в Хьюстоне. Он опустился на колени и звучно произнес:
Что б умереть ей хоть на сутки позже!Не до печальной вести мне сегодня.Так – в каждом деле. Завтра, завтра, завтра, —А дни ползут, и вот уж в книге жизниЧитаем мы последний слог и видим,Что все вчера лишь озаряли путьК могиле пыльной.[39]
По-прежнему держа девушку над головой, Джонни повернулся и удивленно посмотрел на Карла. А когда заговорил, в голосе его звучало удивление:
– Дьявольщина, малыш Карл! Это круто! Я и не думал, что ты можешь болтать так непонятно. Что это значит?
– А вот что: бросай ее туда, Джонни.
Они оба услышали плеск, с которым тело девушки упало в воду, а потом шум, с каким кормились огромные чешуйчатые крокодилы.
Карл оставался на коленях, пока не наступила тишина, потом медленно встал.
– Это было прекрасно, Джонни, – тихо сказал он. – Прекраснее и трогательнее почти всего, что я видел.
Сейчас это воспоминание не уходило, хотя он пытался его прогнать.
Потом он снова подумал о Джонни и осмотрелся. В неприбранной комнате его не было. Карл спустил ноги с кровати и встал. Прошел по комнате к выходу на террасу, осторожно обходя пустые шприцы и лужи рвоты, разбитые бутылки из-под вина и водки и сброшенные обувь и одежду. Он был на полпути к выходу, когда услышал рев Джонни снаружи.
– Летит! Вставайте все! «Кондор» летит!
Спящие просыпались, вставали и вслед за Карлом выходили на бастион, где Джонни всматривался в небо, заслонив глаза рукой от восходящего солнца. Все столпились за ним – множество оттенков кожи, от молочно-белого у Карла через светло-желтую и золотистую гамму гостей к сверкающему антрациту Джонни.
– Я начал сомневаться, что Волков найдет дорогу без радиоконтакта. Но вот он летит! – сказал Карл. – Пойдем спустимся и посмотрим, кого он привез на замену этим усталым желтым шлюхам.
Он ущипнул коричневые соски стоявшей рядом проститутки, и та послушно взвизгнула. Даже за время столь короткого знакомства все они поняли, каковы вкусы Карла и как ему нравится слышать крики боли.
– Ну, задам я этому проклятому Юрию! Я придумал для него несколько новых оскорблений. Айда вниз, встретим наших новых друзей и поиздеваемся над Юрием.
Карл повел их в спальню, где все стали подбирать одежду, разбросанную вечером по полу и мебели. Торопливо оделись и стали шумно спускаться по лестнице во двор.
Возвращение «Кондора» с грузом подарков и предметов роскоши, новых лиц и тел всегда становилось поводом для праздника. А для гостей, которые какое-то время провели в этом незнакомом и страшном месте, оно сулило возвращение домой, в безопасность.
В далеком Хьюстоне через свои скрытые камеры и даже через одну камеру на самом высоком минарете за этим передвижением наблюдала Эмма. И сообщила о нем Джо Стенли в приближающемся «Кондоре».
– Три машины выезжают из главных ворот крепости и направляются вниз по холму в сторону посадочного поля…
Возглавлял колонну Джонни Конго. Он вел белый «ровер» на обычной для него головокружительной скорости. Пассажирское сиденье рядом с ним занимал Сэм Нгевеньяма. Ему не меньше чем Джонни не терпелось увидеть новых проституток из Бангкока. Он знал, что в свое время они достанутся и ему.
На заднем сиденье теснились пять его головорезов в потрепанном камуфляже армии США, обмотанные патронными лентами. Стволы их автоматов торчали из открытых окон. Всякий раз как Джонни попадался бугор на дороге, солдат бросало друг на друга. Их каски и оружие со звоном сталкивались или стукались о крышу подскакивающего «ровера».
Карл Бэннок, ехавший следом за Джонни, вел одну из русских машин. Он был в шелковом халате с ярким рисунком в «огурцы». Он сидел за рулем неуклюжей машины, и ветер трепал его непричесанные волосы. Машину трясло на неровной дороге, и едущие с Карлом девушки и трансвеститы хватались за что придется.
Все были в приподнятом праздничном настроении, и причина его крылась в сигаретах с марихуаной и иных удовольствиях, которые им щедро предоставлял ночью Карл. Большинство ехали почти нагишом. Один из одурманенных трансвеститов был в просторных шортах Джонни, и те постоянно съезжали, обнажая сзади ягодицы, а спереди нечто большее. Едва юноша подтягивал их, шорты вновь неотвратимо начинали сползать. Одна из девушек стояла за Карлом, одетая только в его сброшенную рубашку; рубашка была расстегнута, и ее ветром отдувало назад. Всякий раз как Карл делал очередной резкий поворот, девушка закрывала глаза руками. Все кричали, визжали и хохотали; машина кренилась на поворотах, и ее внешние колеса зависали над пропастью.
Последней в колонне шла другая русская машина, ее вел сержант. Эта машина отставала от остальных. В ней находился взвод гвардейцев замка, но собирали их так поспешно, что многие еще надевали мундиры, а некоторые даже забыли оружие.
Джонни в «ровере» первым съехал с холма и устремился к воротам в проволочной изгороди, которая теперь окружала посадочное поле. Он сигналил, предупреждая охрану аэропорта о своем появлении. Двое охранников выскочили из караульной будки и бросились открывать ворота. Джонни провел колонну в ворота и направился к концу посадочной полосы, дальней от берега озера.
Колонна остановилась возле укрепления из мешков с песком с размещенными там пулеметами, защищавшими посадочную полосу. Сама полоса располагалась в стороне от строений аэропорта. В одном из этих строений, казарме, размещались головорезы Сэма Нгевеньямы с женами. Другое массивное здание служило складом, куда сгружали товары, доставленные «Кондором» и те, что ждали вывоза: драгоценный колтан и прочие минералы из конголезских шахт.
Чтобы позволить «Кондору» подъехать к воротам с южной стороны склада и там разгрузиться и принять другой груз, от полосы до самых высоких складских ворот проложили дорогу.
К этому времени солнце поднялось над горизонтом. Задрав головы, все смотрели на низко летящий над озером самолет. Огромный «Кондор» пересек узкий пляж на краю озера и нацелился на посадочную полосу. Берни Вослу за штурвалом заставил самолет приветственно качнуть крыльями. Встречающим слепило глаза солнце, чего и добивался Гектора, планируя посадку. Он не хотел, чтобы «Кондор» можно было разглядеть, пока он не сядет и не подъедет ближе.
Тем не менее толпу было не удержать. Все кричали и приплясывали от возбуждения. Когда «Кондор» пролетел над головами, некоторые невольно присели, но большинство увидело красивых длинноволосых женщин, которые смотрели в иллюминатор и махали руками. Даже пулеметчики Сэма Нгевеньямы покинули свои посты и, забравшись на мешки с песком, присоединились к шумной встрече.
