Когда Мари, массируя тонкими пальцами покрасневшие от напряжения глаза, объявила о том, что видит в древнем послании карту Парижа, Аналитик молча взял её за руку и повёл к кофейному автомату в коридоре. Мари виновато улыбнулась и не стала отстаивать свою теорию. Держа в руках картонные стаканчики с ароматным напитком, они вернулись в специально затемнённое помещение огромной лаборатории. Аналитик вновь испытал острое ощущение счастья от общения с этой умной и красивой женщиной. Может, это была накопившаяся усталость, может, эйфория от воздействия кофеина, но ему вдруг показалось, что, если он возьмёт Мари за плечи и притянет к себе, она не станет сопротивляться. От этой мысли по его телу прошла сладкая волна предчувствия откладываемого, но неизбежного наслаждения. Интересно, какова будет Мари по ту сторону первого поцелуя? От этой неожиданной мысли Аналитик вдруг покраснел. От следующей неожиданной мысли его бросило в жар.
— Мари, — взволнованно произнёс он, вдруг забыв об усталости и любовных переживаниях, — нам стоит посмотреть на пергамент с обратной стороны!
— Вы правы! Нам почему-то и в голову не пришло это сделать!
После недолгой подготовки Мари, чувствительным пальцам которой была доверена деликатная операция, подвесила свернувшийся в трубочку документ за верхний край под крышкой контейнера. Агент, с нетерпением ждавший второй части — развёртывания пергамента обратной стороной, вдруг с удивлением спросил:
— Он так и был обнаружен: текстом наружу?
Мари на секунду прервала манипуляции. Её собеседник был абсолютно прав! По какой-то загадочной причине пророчество Египтянина было свёрнуто не, как можно было бы ожидать, текстом внутрь — для его большей сохранности, а наоборот.
— Я не знаю на этот счёт никакой статистики. Не думаю, что кто-то из исследователей древних документов обращал на это внимание, но могу поклясться, что не так уж много пергаментов и папирусов свёрнуты таким образом! Интересно, по какой причине? Дать возможность чернилам лучше просохнуть? Подставить пальцам нашедшего заражённую сторону? Или просто ошибка?
— Не думаю, что тот, кто писал этот документ, мог ошибаться подобным образом! — с сомнением откликнулся наш герой, рассматривая свиток в ярком свете галогенных светильников. — Это было сделано специально, надо только понять зачем. А мы можем не разворачивать документ, а, наоборот, свернуть его обратно — в трубочку?
Мари подумала:
— С одной стороны, в этом случае мы рискуем сохранностью пергамента! В конце концов, разворачивание и сворачивание манускрипта, которому несколько тысяч лет, вряд ли пойдёт ему на пользу! Но с другой стороны, именно такую манипуляцию с завещанием Египтянина не осуществляли с самого момента обнаружения! Может, действительно стоит попробовать?
Мари сначала осторожно и медленно, а потом немного смелее попробовала расправить завещание. Свиток послушно возвращался в привычное свёрнутое состояние без видимых повреждений. Материал по-прежнему оставался упругим, несмотря на то, что его выделали раньше, чем был написан Ветхий Завет.
— По-моему, можно рискнуть и свернуть его плотнее… Чего вы хотите? Увидеть, какие строчки документа окажутся рядом после совмещения?
Но Аналитик, пристально смотревший на текст, попросил:
— Мари, повторите то, что вы делали до этого! И не напрягайте глаза! Просто посмотрите на пергамент, когда он будет сворачиваться вновь!
Мари, уже привыкшая доверять интуиции своего нового знакомого, не стала задавать вопросов. Она просто ещё раз расправила документ, потянув его за нижнюю кромку, а потом дала ему свернуться в исходную форму. И тут она поняла, о чём говорил Аналитик. Благодаря эффекту, используемому в рисованной мультипликации, на поверхности быстро сворачивающегося свитка в течение доли секунды можно было увидеть один и тот же символ. Раз за разом на поверхности арамейского текста читалась одна и та же буква латинского алфавита.
— N? — с удивлением спросила Мари. — Неужели это N?
— По-моему, да, но что бы это могло значить? — растерянно задал риторический вопрос Аналитик, нарисовав на листе бумаге огромную N. Разгадав часть загадки Египтянина, они так и не знали, какое же катастрофическое несчастье грозит избранным со стороны их большого недоброжелателя Профессора.
— Вам подсказать? — Голос Снежной Королевы заставил их вздрогнуть.
— Ты? — изумлённо спросил Агент, инстинктивно стараясь отодвинуться подальше от Мари. — Что ты здесь делаешь?
— Как мне кажется, то же, что и вы! — ответила та, с печальным любопытством проигравшей женщины рассматривая свою соперницу. Разумеется, от её опытного глаза не могло укрыться суетливое желание бывшего любовника отодвинуться от предмета его обожания. И хотя благодаря встрече в устричном баре она уже не горела желанием собственноручно подвергнуть причинившую ей боль парочку немедленной и мучительной смерти, в сердце опять заныла ледяная заноза ревности.
— Вы действительно знаете, что означает латинская N? — спросила Мари.
Помимо естественного любопытства учёного, близкого к разгадке давно волновавшей её тайны, задать этот вопрос её побудило и естественное желание разрядить обстановку. Она прекрасно понимала причину напряжения в голосе очаровательной женщины с бархатистой кожей и виноватого выражения лица своего нового знакомого.
— Если не ошибаюсь, разгадка вашей тайны находится в лаборатории генетики — в западном крыле этого же здания! — ответила Снежная Королева, разглядывая пергамент под ослепительными лучами галогеновой лампы. — В жизни бы не подумала, что придётся одновременно делать столько несвойственных мне вещей!
Она не стала уточнять, что последние включали не только необходимость принимать участие в разгадках древних пророчеств и спасении великих достижений современной генетики, но также ревность к покинувшему её мужчине, неожиданную способность прощать и готовность ослушаться приказа Богомола. Бросив взгляд на часы, она посоветовала:
— Если хотите поговорить на эту тему с главным знатоком проекта N, нам лучше поторопиться: он появится в своей лаборатории с минуты на минуту!
— Что ж, — согласился Аналитик, — настала пора поставить точку в этой истории!
Глава 4
В момент, когда наш герой произносил эту фразу, на расстоянии примерно одного светового года, на крыше копии Иерусалимского храма, архистратиг райского воинства и диктатор военного времени Михаил неожиданно вздрогнул. Ему показалось, что по его белоснежным крыльям кто-то нежно провёл большой тёплой ладонью. Положив мощную руку в кольчужной перчатке на рукоятку короткого испанского меча, он даже повернулся и посмотрел, кто бы мог это сделать. Но он не увидел никого, кроме Миссионера и Основоположника. Судя по их виду, в данный момент иерархам райской Богадельни вряд ли пришло бы в голову шутить шутки с её главным полководцем. С тревогой и испугом они пристально вглядывались в небо над городом. И честно говоря, им было на что посмотреть. Заполнив близкий горизонт Райской планеты, в залитом зелёным солнцем небе висели рваные чёрные тучи. Эти тучи были легионами дьявольского воинства. В простую подзорную трубу можно было различить отборных чёрных ангелов, закованных в хитиновую броню панцирных вампиров, полчища злобных карликов на огромных скорпионах. Там же колыхались вспомогательные орды грешников-добровольцев. Последние, разумеется, не выдержали бы и пятиминутного боя с одним из полков белоснежных красавцев ангелов, облачённых в сверкающие платиной и золотом шлемы и доспехи. Но они вполне могли решить исход сражения и уж точно опустошили бы райские кущи после битвы, грабя, разрушая и насилуя всё живое.
— Может, всё же пошлём парламентёра и попробуем откупиться? — выразил своё сокровенное желание Основоположник.
— Откупиться? В своём ли ты уме, иерарх? — раздражённо ответил Михаил, полуобернувшись к нему. — Ты что, решил, что мы — великий Рим, окружённый варварами? Думаешь, нас спасут дары и унижение? Они здесь не ради золота и драгоценностей! Они явились, чтобы добить нас! Взять реванш за своё поражение пять тысяч лет назад!
— К тому же, — спокойно заметил Миссионер, — пока ты, Основоположник, только думал об этом, я… гм… позволил взять на себя смелость посетить лагерь Врага человеческого и провёл с ним консультации по поводу упомянутой возможности.
Михаил пристально посмотрел на говорившего. Формально он мог тут же арестовать Миссионера за измену. Но ввиду предстоящей битвы это уже не имело бы никакого значения.
— И что же сказал Сатана? — вытаращив глаза, спросил твердокаменный лидер Небесного Чертога.
— А то, что наши с тобою муки от рук римских палачей покажутся лечебным массажем, когда сегодня к вечеру его воинство уничтожит наше, а диавольские орды хлынут на улицы города!
