на плац контейнер, раздавая бойцам пружинящие дубинки.
– Встать! – командуют человечку. – Взводу построиться в два ряда лицом друг к другу.
Бойцы встают, как велено. Переглядываются, поигрывая дубинками.
– Это не я, – потея, лепечет толстяк "своим". – Это ошибка, я никого…
Может, и правда не он, может, и правда – никого. Только сейчас это – не главное.
– Пошёл, – толкают человечка конвойные. Влетев между рядами, он тут же получает болезненный удар по почкам. Охает, делает пару шагов и сгибается пополам от тычка под рёбра. Ещё удар, и ещё. Закричав, человечек падает, пытаясь прикрыться и отползти. Хоть куда-нибудь – отползти!
– На тебе, падла, на! – входят в раж бойцы. – За девчонок наших, за пацанов!
– Что, гнида, больно? А я вот тебе ещё!
– Э, погоди, я тоже хочу!
Злобно оскалившись, бойцы с ненавистью лупят толстяка. Не его лупят – всю Империю, от которой ничего хорошего за свою жизнь не видели. Дай им сейчас Канцлера – забьют, не моргнув, до смерти. Не поморщившись – забьют!
Не знают они, что присягу уже приносят. Настоящую, а не ту, где надо, как попка, повторять словеса о долге и верности. Словами их не сплотить, слова ничего не стоят. А кровь – стоит! Пролив её, на Герт уже не вернёшься, потому что будешь там чужим. Врагом – будешь!
Жестоко с ними обошлись, и коварно. Но как ещё в сжатые сроки превратить шпану в солдат? Да в таких, что любого противника, если надо, зубами порвут? Тут гуманных рецептов нет, тут ещё со времён янычар, что кровью единоверцев новобранцев вязали, ничего нового не придумали.
Бойцы не сразу замечают, что человечек замолк. Что лежит ничком в лужице крови. С глаз спадает пелена, кто-то бросает на плац испачканную красным дубинку. Всё, амба. Отринули они прошлое, отвернулись от предавшей их Империи и планеты. Нет им больше пути назад, есть – только вперёд, навстречу светлому, справедливому завтра.
Которое однажды обязательно наступит. Точно – наступит.
Как завтрашний день – наступит!
***
– Ну ты, коллега, даёшь. Прям стахановец! – удивляется регионал. – Это ж надо – за два года полмиллиона душ перекинуть. Недооценил я тебя, грешен, попрошу начальство, чтобы премию тебе выписали. И путёвку… в Орхену. Ладно, шучу. Ты и правда молодец, Отдел тобой доволен. Да что Отдел – сам Первый интересовался, что это у нас за ухарь такой на местности завёлся и все планы перевыполнил. Так что продолжай в том же духе, Сто Третий, и до связи.
– Служу Республике!
Я отключаюсь от сети и довольно откидываюсь на спинку кресла. Доброе слово и кошке приятно, а уж от Отдела похвалу заслужить… Ну что, товарищ гвардии капитан, кажется, заслужили вы сегодня небольшой перерыв!
Выхожу из кабинета, кликаю охрану. Сажусь в машину, скомандовав водителю:
– Обедать.
Кивнув, тот трогается с места, выезжая со двора. Набирает скорость на свежеуложенном асфальте ведущей к моей вилле персональной дороги. Выруливает на пустынное, побитое шоссе.
Мимоходом любуюсь из окна "лимузина" на пейзажи. Пейзажи, прямо скажем, так себе – пожухлые и чахлые. Даже с учётом засухи местные леса не дотягивают до высаженных на Марсе, не говоря уже о земных. Видимо, сказывается разреженная атмосфера.
– Что за чёрт? – ворчит шофёр останавливаясь.
Выглядываю вперёд. Посреди дороги стоит старенький, покосившийся грузовик, от которого, завидев нашу процессию, спешит на полусогнутых перепуганный водитель. Вышедшие из головной машины охранники лениво преграждают ему путь. Нависают над беднягой, размахивая руками. К ним присоединяются коллеги из замыкающего джипа, оставляя меня без прикрытия. Не по инструкции, но никакой опасности я не вижу в упор. Водила грузовика оцепенел от страха и угрозы не представляет, а с могущими организовать покушение конкурентами я давно и полюбовно договорился.
– Что случилось? – орёт из окна шофёр.
– Движок закипел, что делать – не знает, – кричит в ответ телохран. – Стоит теперь тут, кукует.
– Иди помоги ему, – приказываю водителю. – Я жрать хочу – сил нет.
Выскочив из машины, тот бежит к грузовику. Немного не добегая – падает, словно споткнувшись. Затем, смешно вздёрнув головами, за ним следует вся моя охрана.
Прежде чем я успеваю среагировать, лобовое стекло дырявит тяжёлая, бронебойная пуля. Взвизгивает возле уха, застревая где-то в обивке. Водитель грузовика – уже рядом, держит в руке невесть откуда взявшийся пистолет.
– Открывай дверь, – кричит он мне, – и выходи! Или… – он показывает пальцем на пробоину. Выбора нет, отщёлкиваю замок, одновременно особым образом нажимая на зуб с аварийным передатчиком. Странно, но я не чувствую характерной вибрации, подтверждающей, что сигнал был принят.
Подняв руки, выхожу из салона. Внимательно оглядываю похитителя, сопоставляя со всеми известными мне персонами. Я вижу его впервые. Кто он такой?
– Что смотришь? – улыбается, держа меня на мушке, незнакомец. – Не ожидал? Поймал я тебя, южанин. Всё-таки поймал!
Глава 28
Кригскоммандер Эстан погиб, не дойдя до Авриума. Погиб героически, выполняя приказ Канцлера о "горящей земле" под ногами церковников и особенно – под колёсами их тщательно охраняемых "Радиусов".
Отряд вышел на точку в условленное время. Ликвидировал охранение. Бойцы кригскоммандера, даром что пацаны, действовали профессионально и слаженно, так, как натаскивал командир. Которого когда-то натаскивал Четвёртый сектор.
Они сделали всё как надо. Но всё равно проиграли.
– Обманка, – выдохнул подбежавший к машине разведчик. – Пустышка!
Установка была ненастоящей, была муляжом. Не фанерным – качественным и весьма недешёвым. Отличить такой от оригинала можно разве что пощупав и сев в кабину. Издалека же не поймёшь, потому что в наличии у таких имеется даже "потешное", набранное из вчерашних рекрутов, охранение. Неспособное оказать сопротивление, зато способное ценой жизни убедить диверсантов в подлинности цели. В первую очередь – охотящихся за "Радиусами" гвардейцев.
Из тёмного провала раздалась пулемётная очередь. Над головами просвистели трассёры, пятачок перед "установкой" залило ярким светом.
– Сдавайтесь! – рявкнул усиленный громкоговорителем голос. И для убедительности дал ещё одну очередь, уже пониже.
Заученным движением отряд упал и откатился под днище машины. Укрытие было паршивым, но выбирать не приходилось.
Кригскоммандер быстро осмотрелся, прикидывая варианты. Площадка на метры вокруг расчищена так, что негде залечь, а в любом из возвышавшихся окрест домов могли засесть снайперы и пулемётные расчёты. И наверняка засели, иначе устраивать здесь засаду не имело смысла!
– У вас минута! – прогремел голос.
Сдаваться? Неприемлемо, церковные запытают или сделают идиотом. Принимать бой? Перебьют на раз два. Рвануть в руины? Не успеть, срежут из пулемёта или прострелят башку. Разве что…
Он повернулся к своим, яростным, сиплым шёпотом отдавая приказы:
– Гарна – берёшь на себя командование. На счёт три – уходите
