Некоторым рабам надсмотрщик приказывал бежать к их повозкам, некоторым же с руганью приказывал остаться. Ярик был осмотрен в числе последних, и его отправили к хозяевам. Уже на бегу Ярик оглянулся и увидел, что оставшихся снова загоняют в реку — судя по всему, рабы должны быть максимально чистыми, иметь, так сказать, товарный вид.
— Дерьмо! Неужели скоро город? — растерянно прошептал молодой раб.
У хозяйской повозки его уже поджидал, поигрывая маленьким ножом, Дукан. Отвратительная его ухмылка здорово нервировала Ярика.
— На колени, корд! — коротко приказал возница.
Ярик немедленно исполнил желаемое. И чуть не вскрикнул от неожиданности — Дукан схватил его за волосы и резко потянул. Очевидно, он собирался выполнить роль цирюльника. И его уверенные движения показывали, что он обладал достаточным для этого опытом.
Сначал Дукан максимально обкорнал волосы. Окинув Ярика скептическим взглядом, он покрыл его голову пеной и начал бритье. Судя по всему, иметь волосы здешним рабам не полагалось. Как ни странно, больно не было. Нож в руке возницы скользил по коже довольно ловко, словно бритва в руках старого парикмахера. Затем пришел черед бороды — сделав зверское лицо, Дукан скоблил кожу, приговаривая, что очень надеется, что Ярик дернется и уж тогда-то, он не подкачает. В чем именно не подкачает, сомневаться не приходилось. Наконец довольно нервная процедура закончилась, Дукан окинул его скептическим взглядом и разочарованно произнес:
— М-да, в гарем тебя не возьмут… Да и в наложники тоже…
Ярик провел рукой по лицу и нащупал протянувшиеся через половину лица полоски шрамов, при этом с облегчением подумал о том, что он в принципе, не в обиде.
— А ну, чего расселся?! — Дукан продолжил свои придирки. — Живо в повозку! И чтоб носа оттуда не высовывал!
Ярику ничего не оставалось, как выполнить приказ.
«Странный какой-то народ! Сколько ни читал про рабовладельческий строй, нигде не говорилось, что дикари заставляли своих рабов купаться! Вот римляне, те да… Хотя это, кажется, касалось только домашних рабов… Все-таки донельзя странный мир». — В темной, не имеющей окон повозке оставалось только предаваться размышлениям и ожидать своей участи.
В небольшой комнате, почти каморке, сидели двое. Будь здесь Ярик, он сразу же вспомнил бы Гулливера и лилипута, Голиафа и Давида. Здоровенный толстяк и сухой карлик, на чьем фоне первый смотрелся истинным гигантом, вели неспешную беседу.
— Ну ты мне скажи: за каким демоном ты так все усложнил в разговоре с этим сопляком?! Какие завоевания Степи?! — Судя по тону, заплывший жиром толстяк был здесь отнюдь не хозяином положения.
— Ну, я думал… — лениво шевеля губами начал обряженный в пурпур человек.
— Ты думал?! Ты, оказывается, думал? — с какой-то брезгливостью заговорил карлик. — А я думал, что твоя задача давить толстым седалищем кресло нашего отца!
— Но, брат. Ведь ничего страшного я не сказал, — примирительно забубнил толстяк.
Карлик вытер пот с лица и заерзал на своем маленьком стульчике, который стоял напротив кресла толстяка.
— Сейчас да. Но ведь этот дурак мог быть и поумнее. И что тогда бы? А вдруг ты ляпнешь подобную чушь и в разговоре с гораздо более серьезными людьми? — Несмотря на агрессивный тон, карлик успокаивался. — Давно покушений не было?
При упоминании о покушениях толстяк зашлепал полными губами, произнося беззвучные ругательства.
— Ладно, на сегодня все. Можешь снимать свои доспехи, — наморщив нос, разрешил карлик.
Толстяк не заставил долго ждать. Расстегнув какие-то застежки на своем необъятном брюхе, он встал на ноги и сразу же уменьшился где-то вдвое. Изменилось даже лицо. Куда-то исчезли несколько подбородков, разгладились складки — лицо перестало напоминать свиную морду.
— Братец, а не кажется ли тебе, что было бы неплохо прекратить так жрать? — задумчиво протянул карлик, кивнув на внушительное брюшко. — Ведь скоро придется новый костюмчик шить…
Толстяк отмахнулся и прыжками помчался в соседнюю комнату. Прошли мгновения, и карлик услышал, как в бассейне, что в ней располагался, сильно плеснуло.
— Животное, — то ли с осуждением, то ли с нежностью произнес карлик и уставился на огонек в шаровидном светильнике.
ГЛАВА 22
Внутри повозки немилосердно трясло. Сидящий на полу Ярик уже несколько раз чувствительно приложился лбом к чему-то твердому. Пешком идти было намного интересней и спокойней. Но больше всего волновало ожидание. Что будет, когда караван прибудет в город? Куда и кому продадут? Эти вопросы изматывали душу. Хотя, даже находясь в сильном волнении, Ярик не мог не отдать должное своим нынешним хозяевам: не показывать товар, дабы не сбивать цены, было грамотным ходом. Правда, опять же было непонятно, почему кочевники были уверены, что местные власти не следят за караваном тайком… Хотя, с другой стороны, никакого постороннего внимания Ярослав не ощущал.
В этот момент еще раз ощутимо тряхнуло повозку, и зубы раба громко клацнули. О недовольстве Дукана можно было судить по хитро закрученной брани, огласившей округу. Раздался скрип, и повозка остановилась. Рядом раздались гортанные голоса и смех. Судя по всему, встретившиеся были знакомы.
Ярик проскользнул к пологу и выглянул в узкую щелку, оказалось, что они прибыли в какой-то большой лагерь. Вокруг виднелось множество палаток кочевников, знакомо ревели шестилапы. Рядом с повозкой стояли три воина с копьями и весело скалились. Дукан им что-то доходчиво объяснял. В этот момент к повозке подъехал тирр, и на землю соскочил Дарг. Воины подтянулись и уважительно поклонились. Покрытый шрамами самый старший воин приложил руку к сердцу и произнес:
— Приветствую вождя Дарга, сына Великого Сохога, в лагере его отца. Удачен ли был поход?
— Удачен! — властно ответил Дарг. — Где отец?
— Он уже идет сюда. Дозорные давно доложили о вашем появлении.
— Отец сам подойдет? — Удивление в голосе Дарга сказало Ярику, что это явно нечастое явление.
— Да, сын! — Этот голос принадлежал подошедшему откуда-то сбоку человеку. Человек этот в простой, ничем не отличающейся от остальных одежде просто подавлял своей властностью. Это был действительно великий вождь. И Дарг очень сильно походил на него.
— Ты выполнил мой приказ, сын? — Ровный голос, ни капли теплоты.
— Да, отец! Хотя я не скажу, что это было легко…
— Удел воина не бояться трудностей, а преодолевать их! — в разговор неожиданно вмешался новый голос.
Он принадлежал воину, ровеснику Дарга. Качественная, тонко выделанная одежда, богато украшенная сабля — все говорило о привычке к роскоши. Этим он довольно сильно отличался от Дарга и Сохога. На груди у него висел золотой медальон. Ярик окинул его быстрым взглядом и так и прикипел к нему! Слабая красноватая магическая аура окружала это украшение. Ему еще не встречался в его странствиях подобный тип магии, но что добротой от нее и не пахло, это был факт. Подобное свечение даже как-то неприятно резало глаза!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
