Внутренняя вселенная начала расширяться, он снова услышал голоса. Он опять оказался вне камеры, похожей на гроб.
Барон с чувством собственного достоинства сел, получая немалое удовольствие от своего молодого и сильного тела. Правда, он был полноват, но это от излишеств, а не от болезни, которой его наградила ведьма Мохиам. Он окинул себя взглядом и улыбнулся лицеделам.
– Ого! Первое, что мне надо сделать, – это поменять гардероб. Кроме того, я хочу видеть ублюдка Атрейдесов, которого вы для меня вырастили.
Хрон подошел ближе и внимательно присмотрелся к мальчику.
– Вы снова обрели всю свою память, барон?
– Конечно, барон Харконнен вернулся в этот мир. – Он витал в своих мыслях, подбадривая себя воспоминаниями о тех вещах, которых достиг в своей прошлой славной жизни. Он был в восторге от того, что снова стал самим собой.
Но где-то в сокровенных глубинах его мозга, задворками сознания, он чувствовал, что на этот раз что-то идет не так, как раньше, что-то в сознании находится вне его контроля.
Привет, дедушка, произнес девичий голос. Девочка хихикнула.
Голова барона непроизвольно дернулась. Откуда этот голос? Он никого не видел.
Ты скучал по мне, дедушка?
– Где ты?
Я там, где ты меня никогда не потеряешь. Теперь я всегда буду с тобой. Так же, как раньше ты все время был со мной, преследуя меня в мыслях и видениях, не давая мне ни минуты покоя, смех девочки стал пронзительным. Теперь моя очередь.
Это было воплощение Мерзости, сестра Пауля.
– Алия? Нет, нет!
Его разум сыграл с ним плохую шутку. Он прижал пальцы к вискам, но голос был внутри и добраться до него было невозможно. Ничего, со временем она оставит его в покое.
Не рассчитывай на это, дедушка. Теперь я буду с тобой всегда.
11
Любая цивилизация, какой бы альтруистической она ни казалась, располагает средствами дознания и пыток, а также хорошо продуманной системой оправдания их применения.
Из доклада ордена Бене Гессерит
Несмотря на то что он был генетически идентичен остальным семи гхола первой партии, Вафф номер один не был таким низкорослым, тщедушным и слабым. В результате акселерации его тело достигло зрелости уже к четырем годам, но ему надо было стать еще больше и сильнее, чтобы бежать из тюрьмы.
Когда этот гхола смотрел сквозь защитное поле на Уксталя и его ассистентов, в его взгляде не было ничего, кроме бурлящей ненависти. Семь его копий, впрочем, делали то же самое. Тлейлакс-отступник находился при них, как нервный тюремный надзиратель, постоянно усмирявший и призывавший к порядку восемь непокорных гхола.
Вафф номер один рисовал в своем воображении сладостную картину, как он вонзит свои мелкие зубы в шею Уксталя и ощутит вкус крови во рту. Но ученый и его ассистенты теперь проявляли осторожность. Братьям гхола не следовало нападать слишком рано, когда они были настолько малы, что не имели ни малейшего шанса на успех. Это было тактической ошибкой, но год назад они были моложе и глупее.
Стоя за мерцающим защитным полем и чувствуя себя в безопасности, Уксталь часто читал восьмерым гхола целые лекции о Великой Вере, намекая на то, что все прежние тлейлаксы были преступниками, отступниками и еретиками. Но всем Ваффам было совершенно ясно, что Уксталю просто что-то очень от них надо. Очень-очень надо. Гхола были достаточно умны для того, чтобы понять, что являются пешками в какой-то игре.
Худая и жилистая Ингва часто говорила с Уксталем о меланже, совершенно забывая – или намеренно не обращая внимания на то, что Ваффы могут ее слышать. Она хотела знать, когда эти дети смогут раскрыть свою тайну.
Вафф не знал, что это за тайны. Во всяком случае, он не знал пока ни одной.
– Они подражают во всем друг другу, – сказал Уксталь Ингве. – Я слышал, как они одновременно говорят одно и то же, производят одни и те же звуки и совершают одни и те же движения. Мне кажется, что вторая группа гхола развивается еще быстрее.
– Когда мы сможем начать? – Ингва склонилась к Уксталю, отчего маленький ученый съежился. – Мне просто не терпится напугать тебя – или искусить, – ты узнаешь такое сексуальное наслаждение, какое не виделось тебе в самых смелых твоих фантазиях.
Уксталь съежился еще больше и ответил надтреснутым от страха голосом:
– Да, эти восемь уже готовы. Нет смысла ждать дольше.
– Они заменимы, – подбодрила его Ингва.
– Ну, не совсем заменимы. Следующая партия на шесть месяцев моложе, а другие извлечены из чанов еще позже. Их всего двадцать четыре гхола разных возрастов. Даже если мы будем вынуждены убить этих восьмерых, скоро подрастут другие. Мы можем пробовать еще и еще раз. – Он с трудом проглотил слюну. – Надо рассчитывать на возможность ошибок.
– Нет, не надо. – Ингва отключила защитное поле и облизнула губы. Они с Уксталем вошли в помещение, где жили гхола, а ассистенты остались снаружи, бдительно наблюдая за происходящим. Восемь гхола сбились в кучку в самом дальнем углу помещения. До сих пор они не знали, что где-то выращены другие многочисленные Ваффы и что их воспитывают в других помещениях этого большого здания.
Уксталь посмотрел на детей с вымученной ободряющей улыбкой, которой не поверил ни один из этих акселератов.
– Идемте с нами. Мы хотим вам что-то показать.
– А если мы откажемся? – спросил Вафф номер три. Ингва ухмыльнулась.
– Тогда мы потащим вас силой, если понадобится, в бессознательном состоянии.
Уксталь попытался подольститься к гхола:
– Вы узнаете, зачем вы здесь, почему мы вас сделали и что у вас есть такого, в чем мы нуждаемся.
Вафф номер один заколебался и посмотрел на своих идентичных братьев. Это было искушение, перед которым они не могли устоять. Хотя они и получали насильственное образование для того, чтобы заложить фундамент пробуждения, они все же хотели понять все до конца.
– Я пойду, – сказал Вафф номер один и действительно, как примерный мальчик, взял Уксталя за руку. Уксталь едва не отшатнулся, но потом взял себя в руки и повел с собой Ваффа номер один. Номера со второго по восьмой пошли следом.
Они вошли в тесную лабораторию, где Уксталь показал гхола целый спектакль – нескольких безмозглых старых мастеров, присоединенных к трубкам и проводам. На серые подбородки стекала слюна. Машины доили их гениталии с чавканьем и тихим шипением, заполняя спермой прозрачные флаконы. Все жертвы были весьма обескураживающим образом похожи на Ваффа, только были старше.
Уксталь дождался, когда дети усвоили то, что увидели.
– Вы были такими. Все.
Вафф номер один не без гордости вскинул узкий подбородок.
– Мы были мастерами Тлейлаксу?
– Да, и теперь вы должны вспомнить, кем вы были, как, впрочем, вспомнить и все остальное.
– Построй их в шеренгу! – скомандовала Ингва. Уксталь грубо толкнул Ваффа к ассистенту и стал ждать, когда мальчиков построят.
Расхаживая взад и вперед перед строем, как карикатурный командир, Уксталь начал излагать наставления и требования:
– Старые мастера Тлейлаксу знали секрет синтеза меланжи в аксолотлевых чанах. Вы обладали этим секретом. Он погребен в глубинах вашей памяти. – Он помолчал и сцепил руки за спиной.
– У нас нет никакой памяти, – сказал один из Ваффов.
– Ищите ее. Если вспомнишь, будешь жить.
– А если мы не вспомним? – вызывающе спросил Вафф номер один.
– Вас восемь, но есть еще и другие. Нам нужен только один. Остальные вполне заменимы.
Ингва усмехнулась:
– Таким образом, если вы все нас подведете, то мы возьмем еще восемь и повторим весь процесс. Мы будем повторять его столько, сколько потребуется.
Уксталь постарался напустить на себя устрашающий вид.
– Итак, кто из вас готов открыть нам то, что нам нужно?
Одинаковые гхола стояли в ряд; некоторые испугались, но некоторые не дрогнули. Это была стандартная техника пробуждения гхола, вызвать у человека психологический и телесный кризис, заставив тем самым химическую память преодолеть барьеры и всплыть на поверхность сознания.
– Я ничего не помню, – в один голос произнесли все Ваффы.
Вдруг в помещении раздался какой-то шум. Уксталь обернулся и увидел, как в дверь во главе маленькой делегации Гильдии входит Верховная Матрона Геллика в пурпурном костюме и в пестрой накидке с капюшоном. Следом за ними в помещение, шипя, вплыла емкость с мутантом-навигатором Эдриком.
– Мы прибыли, чтобы наблюдать завершение твоей работы, человечек. Кроме того, мы хотим достичь договоренности о приемлемых финансовых условиях с навигаторами, в том случае, если ты добился успеха.
Окутанный клубами меланжевого газа Эдрик подплыл к круглому иллюминатору своей емкости. Восемь гхола поняли, что обстановка накаляется.
