– Ты ждешь ребёнка, который может предотвратить Апокалипсис, – произнёс ушлёпок. – Полагаю, у тебя есть основания для страха.
"Полагаю, у тебя есть основания для страха",
– передразнил мысленно Тан. Да, очень по-взрослому. Ну и что с того.
– Дело не в этом. То есть в этом, но… я не была готова принять ребёнка. Старалась не привязываться, но не получилось. И теперь я его люблю. Если с ним что-нибудь случится… ведь столько всего может пойти не так с родами и с его жизнью, и…
– Эй, – прервал её Декер. – Знаю, мои слова вряд ли помогут, но постарайся не нервничать. Я чертовски уверен – все родители чувствуют то же, что и ты. С тобой всё будет в порядке. И ты ведь знаешь, я здесь ради тебя. Чтобы не потребовалось.
Танатос едва сдержал рычание, но не остановил клыки. Они выдвинулись, и Тан приготовился вонзить их человеку в горло.
– Я знаю. Всегда знала, – Реган затихла так надолго, что в ушах Тана раздавался лишь шум пульсирующей крови. – Прости, если вела себя по отношению к тебе как сука. Я со всеми такая.
– Милая, никто не давал тебе причин вести себя по-хорошему, – голос Декера был низким, каким говорят только с близкими. Глаза Танатоса заволокла красная пелена. Кроваво-красная. Из крови Декера. – Эгида рассматривала тебя как ценное приобретение, а не человека. Мне жаль.
– Только не ты и не Кинан, – ответила она.
– Не могу отвечать за Ки, но моя мама воспитала меня правильно.
Весёлый дразнящий тон Декера был сродни вскинутому заряженному пистолету. Тан изо всех сил сдерживался, чтобы не спустить свой воображаемый курок, ведь если он убьет человека перед Реган, то она, наверняка, не на шутку разозлится.
– Спасибо, Дек. Ты хороший друг.
Танатос услышал шуршание одежды. Казалось, сейчас самое время, чтобы ворваться на эту мини-вечеринку. Он вошел в библиотеку как раз в тот момент, когда Реган и Декер разорвали объятия.
Когда она увидела его, то ахнула.
– Боже мой, Тан, что с тобой случилось?
Точно. Он ведь забыл, что с ног до головы покрыт кровью и выглядит так, словно целую неделю провёл на скотобойне.
– У меня случилась незначительная стычка с Мором.
– Незначительная? – протянул Декер. – Выглядишь так, словно зажимался с аллигатором. Тебе ведь надрали твою сверхъестественную задницу, правда?
Души в доспехах Танатоса закружились, и, ухмыльнувшись, он отыскал самую отвратительную – дух демона Круентоса, которого убил перед похищением Реган.
Призрачное существо вырвалось из доспехов и бросилось прямо на Декера, но лишь одним коротким мысленным "нет" Тан остановил его в футе от парня. Душа демона завизжала от разочарования и заскрежетала зубами.
– Эээ, Декер? – вмешалась Реган – Наверное, тебе стоит уйти.
Декер с трудом сглотнул, не отводя взгляда от духа.
– Я буду снаружи. – Он обошел душу и направился к выходу. – Пробовал научить одну из твоих гончих опрокидываться на спину. Глупую дворнягу интересует только еда.
– Будь осторожен, – предупредил Танатос. – Она может и тебя съесть.
– Тебя бы это порадовало, да?
Танатос улыбнулся и призвал души обратно.
– Да.
Покидая библиотеку, Декер пробормотал что-то про отбросы подземного мира. Как только засранец ушел, Тан позволил себе расслабиться, но не сильно. Он собирался принять самое тяжёлое решение в своей жизни, и раскисать было не время.
– Это было лишним, ты так не считаешь? – отчитала его Реган.
– Нет. А где Кинан?
– Патрулирует снаружи.
Реган подошла к Танатосу. Она выглядела прекрасно, идеально, словно принадлежала этому месту.
– С тобой всё в порядке?
Собравшись с духом сделать то, что необходимо, Тан отошел от неё подальше.
– Всё отлично.
– Не вешай мне лапшу на уши. Что-то не в порядке.
Ещё как. Он хотел схватить её, сжать в объятиях и заниматься любовью, пока всё не образуется. Но так он снова использует её, чтобы ему стало легче, теперь уже ничто и никогда не будет в порядке снова.
– Знаешь, я так долго размышлял, почему у меня, моих братьев и сестры такие особенные судьбы. Теперь всё имеет смысл. Арес был и является воином, который никогда не прекратит сражаться. Война ему подходит. Лимос – Голод, поскольку она всегда чего-то жаждала. Сначала признания и власти, а потом любви и принятия. Ресеф… Мы шутили, что его имя Мор, потому что он такой назойливый*, но оказалось что он истинная чума для человечества, разве нет?
*непередаваемая игра слов. Pestilence /pest
– А ты?
Танатос замолчал, не зная, как пройти по этому ухабистому шоссе, ведущему в Ад.
– Всё потому, что ты хочешь… умереть?
Танатос опустил глаза, и Реган напряглась от того, что увидела в его взгляде.
– В каком-то роде, наверное, я хочу увидеть всему этому конец.
Грубые ругательства Реган поразили Танатоса, а затем она оказалась прямо перед ним, взяла его ладонь и положила себе на живот.
– Смерть – это не вся твоя суть, Танатос. Ты создал этого ребёнка. Сотворил жизнь.
Господи, в груди у него невыносимо ныло.
– Но между ними такая тонкая грань, разве не так?
Реган сжала его ладонь.
– Чтобы не произошло, позволь тебе помочь. Если ты нуждаешься в том, чтобы я обняла тебя, пока ощущение смерти не стихнет, или тебе нужен секс… да что угодно – я помогу.
Поможет? Да, точно. И опять он ею воспользуется. Станет корыстным ублюдком, который подверг свою семью опасности ради собственных эгоистичных потребностей.
Он так хотел упасть на колени и припасть губами к округлому животу, где рос его сын, почувствовать жизнь внутри, боготворить женщину, причастную к этому чуду. Вместо этого, он вырвал свою руку и отступил ещё на шаг назад. Затем произнес то, что хотел, резким и безжалостным тоном.
– Я – Смерть, Реган. И не могу позволить своему сыну расти среди всего этого. Рядом со мной. Если убить Мора не удастся в тот миг, когда наш сын появится на свет, его жизнь всегда будет в опасности. Его нужно укрыть от Мора. Ты была права. Твоя взяла, эгидовка. Отдай ребенка тем, кто сможет уберечь его, как и планировала.
– Что? – Она выглядела шокированной до глубины души. – Танатос, дело не в том, чья взяла. Ты и правда так думаешь? То есть, раньше я делала то, что Эгида считала лучшим, но…
– И ты была права. – Черт подери, Тан хотел обнять её, защитить, но удерживал расстояние. Едва-едва. – Я не предназначен ни для чего другого, кроме убийств. Когда ребенок родится, отдай его родителям, которые воспитают его правильно. И никогда не возвращайся сюда, Реган. Никогда. – А потом он добил её следующими словами. Поскольку это он умел делать зашибись как хорошо. – Я тебя больше не хочу.
