«Суфус и Сэфэси», – повторил про себя Дэниел и невольно вспомнил о своей Слезе.
– А теперь черёд представить Совету наших дорогих гостей, Хранителей Слова, – сказав это, Фэлэфи подошла к Дэниелу и Мэтью.
– Это – Дэнэд и…
– Ещё не Хранители, уважаемая Фэлэфи, – перебил её Фэрирэф (звучный голос его был напитан то ли уверенностью, то ли высокомерием). – Это нам теперь предстоит решить.
– Для себя я уже решила, уважаемый Фэрирэф, – ответила Фэлэфи и начала вновь: – Это – Дэнэд и его друг, Мэтэм. Они принесли в Дорлиф Слово, о котором вы знаете из пророчества Фэдэфа. И вы понимаете: они прошли Путь.
– Так они из Нет…
Фэлэфи не дала Гордрогу договорить, показав рукой, чтобы он остановился.
– Я уже говорила и повторю ещё раз: Дэнэд – внук моего пропавшего брата, Нэтэна. Нэтэну дано было узреть, записать и сохранить Слово. Дэнэду – пронести его через Путь. К нам пришёл не чужак, но тот, в чьих жилах течёт кровь одного из сыновей нашего народа.
– Я пришёл со своим другом, без которого, скорее всего, не одолел бы Путь. Мэт мне не чужак, как и ты, Фэлэфи, как и вы, уважаемые члены Совета, – неожиданно для всех высказался Дэниел.
– Мы благодарны тебе, Дэнэд, и тебе, Мэтэм, – сказал Тланалт.
– Коли я упомянула Фэдэфа, следующим представлю вам его сына, – продолжила Фэлэфи. – Это – Савасард. О нём каждый из вас слышал от наших друзей лесовиков… Так… Что-то я не вижу Семимеса. Где же он?
– Он всегда был с нами, – сказал Мэтью. – Я даже не заметил…
– Вот так Хранители Слова: друг друга потеряли, – деланным шутливым тоном сказал Фэрирэф и добавил совсем другим тоном: – Пора бы повзрослеть, коли такую ношу на себя взвалили. Дело серьёзности требует. И терпения. А благодарить, уважаемый Тланалт, после будем.
– Я позову сына, – тихо сказал Малам, повернулся и шагнул к двери.
– Малам, дорогой, останься. Я сама схожу за ним.
Фэлэфи вышла из дома и осмотрелась: Семимеса не было видно.
– Семимес! – позвала она. – Семимес!
Он не отозвался, и она решила на всякий случай обойти дом вокруг…
Тем временем Тланалт предложил всем сесть, и члены Совета и приглашённые заняли места вокруг стола… Голос Суфуса не дал напряжённому молчанию надолго зависнуть над ним.
– Нет, Фэрирэф, не хочу взрослеть. Мне было шестнадцать, а Сэфэси четырнадцать, когда мы первый раз вызвались устроить праздник Нового Света в Дорлифе. Нам так хотелось сделать это по-своему, по-новому! И Управляющий Совет поверил в нас. Думаю, это хорошо, что мы и в свои тридцать девять и тридцать семь не повзрослели до насупленной серьёзности. А то наши праздники превратились бы для нас в тяжёлую ношу. Я не сравниваю одно с другим. Но дело задора требует, а не взрослости.
– Суфус! Друзья мои! – восклицанием вступила в разговор Сэфэси. – Я придумала, как примирить взрослость и задор, что поспорили меж собой. Брат, давай и мы с тобой присоединимся к Хранителям Слова. Когда не будет хватать взрослости, мы пойдём обходным путём. Если же кого-то покинет задор, мы подведём его к пропасти и заставим перепрыгнуть через неё. Думаю, Совет отпустит нас. К тому же мы упражняемся в стрельбе из лука.
– Сэфэси, родная моя! Из нас двоих ты всегда была лучшей придумщицей! Решено!
– Я за, – не удержался Мэтью. – А ты, Дэн?
– Суфусу и Сэфэси – моё троекратное «да».
– С такими я хоть куда, Мал-Малец в помощь мне!
– Я восхищён вами, друзья мои! – сказал Савасард.
– Сэфэси, Суфус, вы мои друзья, и я люблю вас. Я за, – сказал Нэтэн.
– Я не стану препятствовать вам, уважаемые Суфус и Сэфэси, если это не предновосветный всплеск фантазии, – сказал Фэрирэф и затем обратился к гостям: – А насчёт вас, дорогие мои нечужаки, мы ещё не вынесли решения.
Семимес сидел на траве, прижавшись спиной к стене. Фэлэфи приблизилась к нему.
– Семимес, дорогой, пойдём-ка на совет. Все ждут тебя.
Семимес поднялся, и они молча пошли. Перед тем как открыть дверь, Фэлэфи сказала ему:
– Судьба уже выбрала Семимеса – поверь и ты в него.
Он ничего не ответил, но подумал: «Если бы Семимес был целым человеком… я бы поверил в него».
Как только Фэлэфи и Семимес вошли в комнату, она, упредив вопросы к нему, сказала:
– А вот и тот, кто вчера спас от смерти Дэнэда и Мэтэма и помог им доставить Слово в Дорлиф.
Слова эти, залетев в голову Семимеса, закипели, как будто попали не в голову, а в котелок, стоявший на огне, забурлили, пузырясь, и дрожью пробежали по всему его телу. Губы его зашевелились, повторяя за трепетавшей душой: «Фэлэфи… Фэлэфи… Элэфи… Элэи… Элэи…» Глаза его заблестели, отразив блеск новой мысли: «Я назову Её Элэи… Я назову Её Элэи…»
– Садись к столу, Семимес, и я присяду, – сказала Фэлэфи. – Среди гостей есть ещё кто-то, кого я не представила Совету.
– Я здесь, – прохрипел Гройорг, несмотря на все свои старания не прохрипеть.
– Это – Гройорг. Прежде я не обмолвилась о нём ни словом, потому что сама впервые увидела его, когда выходила встречать гостей. Хочу сказать одно: разум и сердце нашего дорогого Малама, которого я пригласила на совет, выбрали его из многих. Теперь же нам надо решить, быть ли Гройоргу и другим, представшим перед нами, Хранителями Слова. Давайте поговорим. Наши слова должны остаться между нами…
– Друзья мои, признаюсь, что сомнения прокрались в мои мысли. Но не юные годы тех, кому хотим мы вверить Слово, тому причиной, а то, что среди них лишь один дорлифянин – твой сын, Фэлэфи, – сказал Гордрог и обвёл членов Совета взглядом.
– Но ты забыл о нашем Семимесе, сыне Малама, – поправила его Фэлэфи.
– О! Прости меня, Семимес. Не ты вселил в меня эти сомнения. Я долго приглядывался к другим гостям, пока ты отсутствовал.
– Но я уже здесь, – еле слышно проскрипел Семимес, потупив взор.
– А как же наши Суфус и Сэфэси? Ты отказываешь им? – обратился к Гордрогу Тланалт.
– Нет-нет… Просто им самим следует это получше обдумать, – ответил Гордрог.
Фэлэфи удивлённо посмотрела на Тланалта и Гордрога, потом вопросительно – на Суфуса и Сэфэси.
– Мы с братом так решили и передумывать не собираемся, – ответила на её взгляд Сэфэси. – Ты же нас поддержишь?
– …Я бы хотела сказать «да» и «нет». Но, зная тебя, Сэфэси, говорю «да» Суфусу и «да» тебе.
– Правильно, мама! – воскликнул Нэтэн.
– Я уверен, что вы не подведёте, как и тогда, когда вам было шестнадцать и четырнадцать, и тоже говорю вам обоим «да», – сказал Тланалт.
– Моего беспокойства поубавится, если я скажу «да», и станет ещё меньше, если к первому прибавлю второе «да», – сказал Гордрог.
– А ты что скажешь, Фэрирэф? – спросила Фэлэфи.
– Я уже сказал своё слово. Это – «да».
– Вот и хорошо. Однако вернёмся к нашим гостям, – с этими словами Фэлэфи поднялась с места. – Гордрог, ответь мне. Что важнее для Слова… что важнее для дорлифян: то, откуда Хранитель Слова, или то, насколько он связан со Словом? Каждый из вас, уважаемые члены Совета, пусть ответит себе на этот вопрос.
Наступило молчание, и этим молчанием они предложили ей говорить дальше. Фэлэфи продолжила:
– Нэтэн и Дэнэд… Нэтэн и Нэтэн… Фэдэф и Савасард… Судьба связала этих людей со Словом, прямо или через связь их душ меж собою. Что скажете?
– Дэнэду, его другу Мэтэму, Нэтэну и Савасарду я говорю «да», – твёрдо сказал Тланалт и через несколько мгновений добавил: – Тому, кто спас двух первых, Семимесу, – тоже «да».
Суфус и Сэфэси тихо переговорили друг с другом, затем Сэфэси сказала:
– Глаза, как игрушки на Новосветном Дереве: у каждой свой блеск, своя улыбка. Но какая-то из игрушек, едва бросишь взгляд на неё, притягивает тебя… так, что трудно оторваться от неё. Это потому, что её блеск и улыбка, её душа, пришлись тебе по сердцу. Блеск и улыбки глаз тех, кому мы должны сказать «да» или «нет», милы нам с братом. Всем им мы говорим «да». И Гройоргу, хоть и пришлось нашим взорам пробираться к его глазам через заросли летрика.
Дэниел, Мэтью и Семимес весело переглянулись друг с другом, припомнив разом давешнее «купание» в летрике.
– Мал-Малец в помощь мне! – шершаво прокатилось в воздухе над столом.
– Гройорг, друг мой, скажи: кого ты всё время поминаешь? – спросил Суфус.
– Его, – коротко ответил Гройорг и рукой указал на свою дубинку за плечом, а потом решил добавить: – Сейчас он дремлет… Пусть лучше дремлет…
– Мне хотелось бы взглянуть, – перебил его Фэрирэф, – но не на деревяшку, а на Слово. Дэнэд, оно, конечно, с тобой? Фэлэфи предварила нашу встречу рассказом о тебе и твоём спутнике Мэтэме и прочла Слово на память. Но одно дело услышать и совсем другое – увидеть собственными глазами то, о чём говорил Фэдэф почти тысячу лет назад. Полагаю, и другие члены Совета хотят того же.
