свободное место, а Глыба обвязал лямки баулов вокруг кровати, хорошенько приковав к ней Антона, словно тот в психушке.
— Отдыхай, дятел.
— Парни, лезвия-то тупые совсем, — проверил Зеленцов.
— При любом раскладе тебе бы мало не показалось, — ответил Коротков, ожидая благодарности от преобразившегося до неузнаваемости Зеленцова.
— Ты прям Флэш.
— Тренируюсь.
— А чего с ним? Белка, что ли? Или таблеток где-то достал?
— Все гораздо проще, — ответил Глыба. — Черная полоса в жизни.
Филиппов не переставал дергаться, проверяя ремни на прочность, но вскоре выдохся: «Если черная полоса — это расплата за счастливые дни, — думал он, — то где же я столько счастья получить успел?»
— Прям чернее черного, епть.
— Короче, парни, мы с Глыбой ляжем здесь его караулить. Зеля, пройди к себе. Сергей, найди свободное место.
— Если что случится, стучите, — сказал Зеленцов напоследок.
— Чего стряслось? — только сейчас пробудился Богатырев.
— Ничего. Спи дальше.
— Как знаете, — вернулся ко сну Богатырев.
— Знатно его переклинило, — сказал Короткову Никита.
— У меня только и звенят в ушах его слова со столовки, — признался Дима. — Он меня еще и куснул, дьявол.
— Надеюсь, он не бешеный, — хохотнул Никитос.
— Как знать.
— Он не задохнется?
— Нет, дышит.
— Выпил лишнего. И понеслось. К утру вся дурь выйдет и ему стыдно станет. Либо вообще ничего не вспомнит. А вот за укус я бы ему вторую руку сломал.
— Получается, нас всех усыпили аперитивом, а сами смотались? — поставил вопрос ребром Глыба с обидой в голосе.
— Получается, что так.
— Хе-хе, реально несправедливо. А Филя-то прав. Я, может, тоже хочу зажечь в каком-нибудь клубе.
— Может, этот придурок все нафантазировал?
— Пошли проверим.
Пройдя в номер Митяева, Кошкарского, Брадобреева и Абдуллина, ночные визитеры обнаружили, что все постели заняты. Однако при ближайшем рассмотрении…
— Ты только посмотри, а! — удивленно заглядывал под одеяла Никита. — Не отличить.
— Я еще думал, чего они баулы наверх затащили, а не в автобусе оставили.
— Это разводняк, однозначно.
Коротков заключил:
— Даже если побег вскроется, за пьянку всем попадет. Поэтому будет лучше, если никто ни о каких инцидентах не узнает. А в следующий раз мы повеселимся. Скажем, что тогда в Челябинске никого не сдали, а стукача нейтрализовали.
— И даже Елизарова не разбудили, — добавил Глыба.
— О, за это вообще нужно отдельную премию давать, — зевнул Коротков. — Пора харю топить. Надоело уже суетиться.
— Согласен. Надеюсь, никто больше не полезет убивать или калечить.
— Если только та девушка не собирается кастрировать Зеленцова маникюрными ножничками.
— Вряд ли.
— Всякое может быть. Они ведь такие непредсказуемые. А для Филиппова сон — единственный шанс позабыть все, что произошло. Благо, что этот позор видели только мы четверо. Вообрази, если б этот цирк случился у всех на виду. Он бы одними ремнями и носками не отделался.
История четырнадцатая. «Хамелеон»
— Угораздило же вас так вляпаться, придурки! — раздраженно вещал Арсений Митяев, покидая припаркованный «BMW».
— Ага, а за рулем-то успел посидеть, — обиженно отреагировал Брадобреев.
— Меньше умничай, Павлик!
Тем временем Чибриков и Кошкарский направились к пункту назначения резвее остальных.
— Куда это ты лыжи навострил?! — злобно кинул Митяев в сторону Богдана. — Соизволь-ка засунуть замок на место.
Беззвучно припомнив самые лаконичные маты, Чибриков развернулся.
— Что должно произойти, чтобы до тебя уже дошло?! — замахнулся на товарища Арсений.
— Я не могу за него ручаться, — начал Абдуллин, — но мне кажется, что рукоблуд не сможет себя долго контролировать, поэтому предлагаю надеть на него наручники.
— И где ты их возьмешь? — спросил Бречкин.
— В секс-шопе можно, — подал идею Брадобреев.
— Бессмысленно это. Там продаются наручники, которые не предусматривают ключей, — поведал Алексей. Все удивленно взглянули на знатока.
— Лучше по сторонам зырьте, умники, — потребовал недовольный Чибриков — с болью в сердце он вернул скрупулезно выкрученную личинку замка на место.
— Ключи тоже, — напомнил Митяев. — Туда же.
— Капец, вот мы наследили, — теперь за голову вместо Артема схватился Озеров.
— Не переживай. Со скоростью местных мусоров они разыщут тачку как раз к началу весны.
Бросив прощальный взгляд на «Бумер», хоккеисты спешно двинулись по темным челябинским дворикам к нужному заведению.
Спустя время Чибриков прервал молчание:
— Дэн, в пизду твой спор — дай вискарика хряпнуть, — Богдану нужно было срочно устранить подавленное состояние, в коем он пребывал.
— Нам тоже, — присоединились остальные.
— Ни в коем случае! Ничего у меня не отменяется.
— Ясно. Обиделся.
— Просто я не одобряю подобных выкрутасов.
— Челябинск тебя подрасслабил, братан, определенно, — констатировал Арсен. — Расскажи лучше, куда мы путь держим.
— Через пару кварталов есть клуб. «Хамелеон» называется. Туда нам и надо.
— Что за название такое?
— Оно-то как раз в полной мере соответствует тому, что творится внутри.
— Мы точно не на выставку рептилий идем? — усомнился Кошкарский. — А то я как-то фоткался в детстве с питоном — мерзкое существо.
— Чего там только не замаскировано, — продолжил Данил. — Все челябинские воротилы выкачивают бабло тоннами из каждого сантиметра этих стен. Все, что пожелает любая заблудшая душа с деньгами в кармане и ветром в башке. Там и спорт-бар, и ночной клуб, и стриптиз, и бордель. Говорят, есть даже подпольный швейный цех с вьетнамками и нелегальное казино. Насчет последних двух не знаю: не видел.
— А бордель, значит, видел? — подловил Озерова Пашка.
— Там долгая история, — покраснел Даня.
— Да не переживай ты так, — приобнял его Брадобреев. — Нечего стесняться. Все свои. Надо ведь взрослеть уже.
— Вот ведь как, — удивился Чибриков. — Это ж каким нужно быть великим организатором, чтобы держать в порядке такую мешанину.
— Есть такой человек. С ним-то я и поспорил, — с сожалением произнес Озеров.
Шествие остановилось.
— Озеров, ты не перестаешь удивлять.
— Скажем проще: ты хорошенько попал, парень.
— Собственно, я в свое время был слегка самонадеян и затеял все это…
— Да кто из нас не ошибался, — прервал Озерова Кошкарский. — Надо думать, как решить проблему, а не убиваться, что она есть.
— Конкретно в этом случае решать проблему — это как играть в войнушку палкой против министра обороны с целой армией.
— Наверное, — согласился Даня. — Этот человек больше напоминает паука, который сидит в самом центре паутины и дергает за ниточки. У него, кстати, татуировка с тарантулом на всю спину.
— Фанат Человека-паука? — улыбнулся Паша.
— Опасный тип. Олегом зовут.
— С твоей удачей, если попадешь в армейку, в саперы лучше не идти.
— Его деды в первый же день до смерти забьют, — включился Бречкин.
— Значит, этот самый Олег в «Хамелеоне» главный?
— И не только в нем. Много где еще. Это лишь вход. Его сеть обширна, как кровеносная система у человека. Клубы, рестораны, рынки, наркота, шлюхи — вот его вотчина. А
