ПРОИЗВЕДЕНИЯ, НАПИСАННЫЕ НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ
СТИХОТВОРЕНИЯ
473. ТОВАРИЩУ
Руку, товарищ! И в бой беспощадный!В грозный, волнующий бой!..Пусть озарит нас священный, отрадныйсветоч победы над тьмой…
В тесной землянке, в избушке убогойбудет он ярко гореть…В путь же, товарищ, одною дорогой!Полно молчать да терпеть!
Видишь? Над Русью могучей и вольнойвзвеяло знамя Труда…Кто же разбил в этой жизни безвольнойцепи рабов навсегда?
Кто же зарю возрожденья нам смелоиз темноты показал?Чье это сердце за нас так болело?Кто всё на битву нас звал?
Это нуждой вековой истомленныйбрат наш, страдалец-народ,под непосильною ношей согбенный…Вот кто разбил тяжкий гнет.
Враг свирепеет потоками стали,хитрый, и скользкий, и злой.Но уж сквозь тучи сияют нам далисчастья семьи трудовой.
Руку ж, товарищ, и в бой беспощадный,в грозный и радостный бой!..Пусть озарит нас священный, отрадныйсветоч победы над тьмой!
1917 Село Верхнее474. «Я прощался с тобой… Скоро поезд… Вокзал…»
Я прощался с тобой… Скоро поезд… Вокзал.Давит скатка шинельная плечи…Отрыдает труба, и сквозь огненный валмы помчимся победе навстречу.
Эта синяя кофточка… Пламя платка.Очи — звезды со звездами в споре…На винтовке любимой родная рука,нежно пальцы грустят на затворе.
День в прозрачности бледной дрожа угасал…трепетали невнятные речи…Я так долго, так долго тебя целовал,и глаза твои, губы, и плечи…
1918 Бахмут475. СМЕЛО В БОЙ!
Смело в бой с обновленной душою!Нет бесстрашным преград впереди.Закаленное в битвах с нуждою,сердце радостно бьется в груди.
Мчим, как буря, навстречу судьбе мы,и, как сердце, в упорном бою,в грудь орла, что на вражеском шлеме,я бросаю гранату свою.
В грозной битве с кровавой ордою,вдохновленные волей стальной,бьют орудья наводкой прямою,защищая Донбасс дорогой.
Там за нами встают горделивотерриконы… О, синь эстакад!Точно молнии мы. В тьме разрывоввсё вперед наши цепи летят.
И, не чувствуя ног под собою,я лечу, точно я и не я.Это крылья твои за спиною,Украина родная моя!
1918476. ПИСЬМО
Я получил письмо. Дышал нежданной лаской,лазурью и теплом задумчивый привет…И вспомнил розы я с предсмертною окраской,и девушку-мечту, и тихий лунный свет…
Сквозило между слов невольное признанье…И мнились волны кос, как ночь моей тоски,и карие глаза, и зной ее щеки,как солнечных лучей несмелое лобзанье…
Всё ближе смертный бой… Уйди, воспоминанье!Качаются в мозгу кровавые цветы…И льется на штыки с холодной высотызадумчивой луны багровое сиянье…
1918–1919 Донбасс — Подолия477. В ГОРОДЕ
Мерцают фонари, — их желтыми глазамигляжу в немую мглу во власти давних чар,деревья голые с дрожащими ветвямироняют капли слез на влажный тротуар.
Иду, как тень, как сон, один с своей тоскою,и ветер молодой целует щеки мне…Но я не здесь, я там, как мысль моя с тобою,здесь только боль моя о сгинувшей весне.
Душа моя, как даль, стесненная камнями.Я — воля, я — мечта, я — зов грядущих дней.И тает первый снег под тихими шагамив причудливой игре изменчивых теней.
Одела город ночь в печальные одежды.Беседую с тобой в рассветной тишине.Я в зорном зареве несу свои надежды,которые несут с тобою встречу мне.
Январь 1920 Одесса478. «Я хожу, хожу, не зная…»
Я хожу, хожу, не знаяи не думая, кругом.Ничего не вспоминаю,не горюю ни о чем!
Только где-то, на Донбассе,над родным Донцом,вербы, низко наклоняясь,вспоминают об одном:
эшелоны… Месяц странный…Тусклый лед на берегах…Со штыком, в шинели рваной,кто-то смуглый на часах.
И летят воспоминанья,точно птицы над Донцом,и казачья шапка виснетнад нахмуренным челом…
И хожу, хожу, не знаяи не думая, кругом.Ничего не вспоминаю,Не горюю ни о чем.
Июнь 1920 Одесса479. «И снова день ушел в сухом трескучем зное…»
И снова день ушел в сухом трескучем зное,как много их ушло в вечернем серебре,а ведь они прошли село мое родное,и содовый завод, и шахты на горе.
Я вижу мать мою. Глаза ее родные,как звезды, светят мне в тумане голубом.Я в следующий раз пошлю с письмом цветы ей,пусть скажут ей они о сыне дорогом.
Пусть скажут ей они, что я — дитя Коммуны,что я родился вновь под южною звездой,что, и́з дому уйдя кривой дорогой лунной,я солнечной приду на новый год домой.
Июнь 1920 Одесса480. «Чеканятся шаги настойчиво и четко…»
Чеканятся шаги настойчиво и четко,по узким улицам задумчиво иду.Всё тот же взгляд и белые обмотки,и думы нежные, как яблони в саду.
Играет кровь моя в лучах воспоминаний…О дальнем городе поют мои стихи…О дальнем выстреле и странном расставанье,где тяжко душу жгли вокзальные звонки..
Мне кажется, что я души своей не знаю,в ней настоящее смешалося с былым…О, травы влажные в холодных зорях мая,и над родным Донцом завода сладкий дым!..
И снова станция с тревожными огнями,холодный звон минут, да ты одна со мной,и ночь роскошная в короне звезд над нами,да рядом эшелон на станции глухой…
Август 1920 Каменец-Подольск481. Я ВНОВЬ В МОСКВЕ
Я вновь в Москве. А где-то Украинав потоках крови бьется и гремитогнем боев… И к небу динамитмосты взметает… Слезы и руиныв полях родных… И вербы на зареподъяли к небу голые вершинынад скорбью нив в вечернем серебре…Там рыщет враг в усилиях бесплодныхв сердцах свободы солнце потушить,и автоматы мстителей народныхшлют смерть ему, чтоб вновь могли мы жить.Вот стен Кремля зубчатые вершиныи Мавзолея траурный гранит.Шумит кровавый ветер Украиныи душу мне рыданьем пепелит…Но верю я: замолкнут канонадыв полях Отчизны. Сломлен будет враг.И над Берлином солнечно и радомы вознесем Победы алый стяг.А ночь плывет, сомкнув над миром вежды,услышу вновь я шум родной травы.О, сколько света, света и надеждына затемненных улицах Москвы!
Сентябрь 1942482. «Севера березки, розовые дали…»
Севера березки, розовые дали…У ворот девичий нежный силуэт…Отчего же в сердце, полное печали,звезды Украины шлют кровавый свет?..
Всё мне здесь родное: дальние дороги,ивы над рекою и Москвы гранит…Отчего же в душу, полную тревоги,ветер с Украины странно так шумит?..
Кони у колодца, окна расписные…Может быть, то счастье кличет у ракит?..Отчего же думы грустные такие,отчего так сердце ноет и болит?..
Там, где вербы гнутся, пули ноют тонко,топчут вражьи кони украинский шлях…Строчат автоматы в детские глазенки,синие такие, в золотых слезах…
Мать моя родная, свет мой, Украина,без тебя мне душно и так страшно жить…Я иду на битву, на призыв орлиный,хоть порвется жизни голубая нить…
Пусть… Один из многих упаду, родная,но лицом на запад, до Донца штыком…Вспоминай лишь только, как любил тебя я…Я ж засну спокойным и счастливым сном…
Надо мной победно зашумят знамена,и фанфар на солнце засияет медь,и на молодежи смуглые колоннывасильков глазами буду я глядеть…
Сентябрь 1942— май 1943483. «Так, значит, ты любишь? А я и не знал…»
