«Не было ли это как раз ее местью? — задумался Протероу. — Публично наплевать на то, что больше всего ценил ее отец, а именно, на его богатство, которого он достиг без посторонней помощи?»
— Но теперь его угрозы будут претворены в жизнь, — спокойно продолжала женщина. — Теперь-то уж Адам обязательно вышвырнет их из дому без единого пенни и, кроме того, непременно разведется с Бетти.
— Вы осуждаете его за эти меры?
— Нет.
— А что же будет с Бетти и братьями?
— Не знаю. Ну, конечно, Бетти без денег не останется: суд этого не допустит. — Она переплела пальцы рук и уперлась в них лбом. — А вот как насчет Майлза и Фергуса — тут дело сложнее. Он говорит, что сейчас ему стало на них абсолютно наплевать.
Джинкс выглядела более расстроенной, чем мог предполагать Протероу. Если она и любила свою мачеху и братьев, то до этого момента достаточно умело скрывала свои чувства.
— Но во всей истории есть и положительная сторона, — немного помолчав, начал доктор. — Если за братьями действительно велась такая тщательная слежка в течение последнего месяца, то в одном можно быть уверенным: они непричастны к убийству Лео и Мег. И, разумеется, к нападению на меня самого.
— А я никогда и не подозревала их в этом, — пробормотала Джинкс с кровати.
— Правда? — словно удивившись, произнес Алан. — А мне они почему-то всегда казались возможными кандидатами. Эти молодые люди весьма эгоистичны и не слишком умны. Зато они привыкли получать свое, используя для этого либо свою мать, либо вас. Могу вообразить, что убийство для них было бы решением многих проблем.
— Мне это и в голову не приходило, — упорствовала Джинкс.
Конечно, нет. Ведь ты с самого начала знала о том, кто совершил эти убийства.
— Мне хотелось бы узнать, почему вы боитесь довериться мне, — как можно осторожней произнес доктор. — Что такого я сказал или сделал, чтобы отпугнуть вас от себя?
Джинкс уперлась подбородком о кулак и так же равнодушно-спокойно посмотрела на Алана:
— А откуда вам известно, что это не я напала на вас в ту ночь?
Доктор отреагировал моментально:
— Нападавший не был похож на вас.
— Мэтью сказал, что тогда было достаточно темно. Кроме того, нападавший оделся во все черное и единственной приметой стал его рост, пять футов десять дюймов, и среднее телосложение.
— Откуда Мэтью известно то, что я сообщил только полиции? — удивился Алан.
— Это знают все.
— Вероника Гордон, — пробормотал доктор. — Когда-нибудь эта женщина доболтается до того, что я выгоню ее с работы. — Несколько секунд Алан с любопытством рассматривал Джинкс. — Знаете что, я могу назвать массу убедительных доводов, из которых станет ясно, что это определенно были не вы. Во-первых, вы еще слишком слабы для того, чтобы настолько ловко орудовать кувалдой. Во-вторых, у вас нет причин захотеть напасть на меня. В-третьих, вы не знали, когда я вернусь в больницу. Кроме того, я велел приходить к вам и проверять, все ли в порядке, каждые полчаса, перед тем, как уехал из Найтингейла. Если бы вы вышли из палаты, Эми или Вероника сразу бы узнали об этом.
— Возможно, но все дело в том, что я действительно покидала эту комнату.
Доктор не стал притворяться, что удивлен:
— После того как сестра Гордон совершила вечерний обход и зашла ко мне в девять часов, — спокойно продолжала Джинкс, — ее сменила Эми. Когда она первый раз явилась проверить меня, я лежала в кровати, а свет в комнате уже был потушен. Во второй раз я преспокойно пребывала в ванной, а Эми даже не удосужилась проверить, нахожусь ли я в постели, или это всего-навсего подушки, имитирующие фигуру человека. После этого я преспокойно оделась и вышла на улицу. На мне были черные джинсы и такой же свитер. Мой рост пять футов и десять дюймов, перед аварией я весила около шестидесяти килограммов, так что теперь могла бы подложить что-нибудь под одежду, чтобы выглядеть посолидней и казаться среднего телосложения.
— Продолжайте, — предложил доктор.
— Мне хотелось выяснить, зачем Адам прислал сюда Кеннеди, и я решила устроить вам засаду. Я подстерегала вас под своим любимым буком, но потом так устала ждать, что вернулась в палату и повалилась на кровать, даже не раздевшись. Когда ко мне пришла Эми, мне снился кошмар. Странно, что она не сообщила вам об этом. Наверное, она испугалась, что я сделала что-то недозволенное, и ей за это попадет. — Джинкс внимательно посмотрела на Протероу. — Или все же она доложила о случившемся, а вы попросту забыли рассказать мне?
Но доктор отрицательно покачал головой:
— Нет.
— Тогда получается, что в меня она верит все же больше, чем в вас, доктор Протероу.
Он приподнял одну бровь:
— Так вот что это значило? Урок или проверка, кто достоин доверия, а кто не слишком?
— Более или менее. — Джинкс не стала встречаться с ним взглядом. — Вы же знали, что я выходила. Мэтью слышал, как вы выкрикивали мое имя. Правда, сами вы мне об этом не говорили.
Черт бы побрал этого Мэтью! Надо раскромсать его на кусочки при первом же удобном случае!
— И лишь потому, что я понял свою ошибку. Мне показалось, что, въезжая на территорию больницы, я заметил в темноте ваше лицо, но напали на меня, разумеется, не вы. Вот я и подумал, зачем об этом рассказывать? Ну, теперь вам стало спокойней?
— Нет, — резко ответила женщина. — Вы говорите о доверии так, будто его можно заказать, и вам сразу выдадут требуемую порцию. Нет, так не получается, особенно тогда, когда больше всего в этом нуждаешься. Мне достоверно известно лишь то, что мой отец платит вам за то, чтобы вы проследили за моим выздоровлением. Затем по какой-то причине он прислал сюда в понедельник днем своего адвоката, чтобы тот переговорил с вами, и вскоре после этого, перед тем как уехать из клиники, вы приказали сестрам проверять меня каждые полчаса. — Какая-то непонятная искорка — неужели смеха? — блеснула в ее глазах. — И вот, когда вы наконец вернулись в Найтингейл, на вас совершает нападение неизвестный с кувалдой, а потом появляется полиция и с не меньшим усердием наваливается на мои плечи.
Доктор в задумчивости почесал бороду:
— Вы сейчас описали эти события так, будто одно из них каким-то образом перетекает в другое. По моему мнению, здесь нет никакой зависимости.
— Тогда зачем к вам приезжал Кеннеди?
— Ну, если предположить, что он не имел в виду каких-то намеков и скрытых посланий, то затем, чтобы напомнить мне об одном деликатном деле. А именно, об обещании вашему отцу, что вы не будете подвергаться никакой нежелательной для вас терапии. Кстати, Кеннеди записал всю нашу беседу на магнитофон, и поскольку он больше не объявлялся, я сделал заключение, что я вел себя достаточно корректно и отвечал на все его вопросы правильно.
— А что вы ему наговорили? — резко спросила Джинкс.
— Я высказал предположение о том, что это не вы, а Адам боится того, что к вам вдруг вернется память и вы начнете рассказывать интересные вещи. — От доктора не ускользнуло внезапно появившееся на лице Джинкс выражение взволнованности и тревоги. — Еще я добавил о его абсолютно неправильном понимании вашего характера. Что он зря волнуется по поводу новой трактовки эпизода убийства Рассела, поскольку сами вы совершенно не разделяете его волнений на этот счет. При этом обратите внимание на то, что тогда я ничего не знал о смерти Лео и Мег, а также и о том, что вам известно что-то об их гибели. — Тревога женщины усиливалась. — Если бы я об этом знал, то мои замечания стали бы более убедительными относительно его ошибочной оценки, потому что я никогда еще не видел подобного вам человека, столь уверенного в себе.
Джинкс вновь принялась теребить одеяло.
— Этому обучаешься очень быстро, когда понимаешь на допросах в полиции, что подозревают именно тебя. И вот тогда становится очевидной необходимость позаботиться о собственной шкуре.
— Да, к тому же вы научились привлекать и других, чтобы те присматривали за вами, — как можно спокойней произнес доктор. — Ну, например, возьмем Эми. Или того же Мэтью.
Женщина недовольно усмехнулась:
— Бедная Эми следит за своей собственной персоной. Она так боится, что ее уволят! Но я прошу вас не использовать против нее ту информацию, которую я вам уже сообщила. Вы — мой лечащий врач, и все, сказанное мною — строго конфиденциально и останется между нами. — Неожиданно Джинкс сменила тему. — Между прочим, если верить Мэтью, полиция считает, что та самая кувалда, с которой на вас напали, принадлежит клинике. Это верно?
— Ну, это просто не юноша, а какое-то бесплатное разведагентство.
Но Джинкс даже не улыбнулась.
— Так это правда?
— Да.
— И никаких сомнений быть не может?
— Думаю, что нет. Один из наших охранников нашел ее. Он специально отправился на поиски, потому что вспомнил, что такая кувалда в больнице имелась. Ее бросили в одной из внешних пристроек. Кстати, на кувалде была обнаружена краска с моего автомобиля.
