не по себе, но не так. Значит, все дело во мне. Значит, я сам позволил тьме завладеть мной.
По тому, каким тоном он сказал это, и по тому, что сделал это только в последний момент, Шайо-Шаоло понял, что именно этот вопрос волновал Конаса больше всего, что он и сам много думал об этом, скитаясь в одиночестве по диким лесам Тайтона. Однако, он не знал какой ответ дать мальчику. Когда магистр заглядывал в него, то видел смущение Силы, неопределенность судьбы и метания души.
-У меня нет ответа на этот вопрос, Конас. Правда нет. Я думаю, что каждый сам выбирает кем именно ему быть, и делает это не единожды, и не дважды, но каждый день своей жизни. Ты понимаешь, что я имею ввиду?
Мальчик задумчиво глядел на узор на каменных плитах у него под ногами.
-Кажется, да.
Шайо-Шаоло отнюдь не был в этом уверен, но решил, что по крайней мере пока эту беседу продолжать не стоило.
-Ступай к себе, Конас.
Мальчик ушел, а старый джедай остался, чтобы еще подумать. В памяти всплыл случай из далекого прошлого, который чем-то напомнил ему этот. Много тяжелых мыслей ожидали его этой ночью.
На следующий день, как и обещал, вернулся магистр Йонар. Его сопровождали трое джедаев, которых не было с ним, когда он уходил два дня назад. Шайо-Шаоло видел, как ранним утром четыре путника в накинутых капюшонах и длинных плащах приблизились к храму со стороны гор. Он так и не спустился в свою комнату и всю ночь провел на крыше. Оттуда он и заметил джедаев. Они прошли внутрь через главный вход, а всего лишь через несколько минут, по установленному расписанию оттуда высыпала уже знакомая ему кучка юнлингов, бежавших на утреннее занятие. Наконец, магистр решил спуститься вниз и немного прогуляться. Он прошелся по уже ставшему для него привычным маршруту: сначала в лес, затем к реке, а оттуда, проходя с другой стороны храма, он вернулся к главной тренировочной площадке прямо перед пирамидой. На пути назад он встретился с магистром Йонаром.
-А, Шайо-Шаоло! Вот ты где! Так и знал, что ты гуляешь. Я как вернулся, сразу заглянул в твою комнату, но там было пусто.
-Рад видеть, Йонар. Как борьба с порчей, успешно?
Мастер Йонар развернулся в сторону движения Шайо-Шаоло, сбавил свой привычный скорый шаг и пошел рядом, сцепив руки за спиной.
-Да, весьма. Я захватил образец порчи, как ты и просил. Держи, - Йонар вынул из-под мантии небольшую закупоренную колбу, заполненную фиолетовой субстанцией. – Не потеряй где-нибудь эту дрянь, она распространяется со страшной скоростью.
Шайо-Шайоло с любопытством пригляделся к содержимому, прежде чем спрятать контейнер в глубокий карман.
-Удивительно, как долго живет это проклятие.
-Вонь ситхов не выветривается тысячелетиями. Приходится самим выгребать после них помои по всей галактике.
-Этим вы занимаетесь?
-Когда есть время. Да. Но у меня и на этой планете хватает забот. Взять хоть того падавана, что проводил тебя сюда. Он перехватил меня на лестнице пару часов назад и заставил выслушать. С ним всегда было много проблем, но это! Бросить собственного учителя. Побери меня Сила, но так поступали ситхи!
-Страшно, когда происходит что-то подобное.
-Я не знаю, что думать. Его терзают темные эмоции, в его возрасте это уже не излечишь. Бедная Сорлина, она была сильным джедаем и добрым наставником. Она не заслужила такой участи. Я учил ее здесь какое-то время. И эта трагедия… Да прибудет с ней Сила.
-Да прибудет с ней Сила.
Два магистра не торопясь шли по мягкой зеленой траве в сторону леса. Им было что обсудить и возвращаться в храм они пока не собирались.
Йонар покачал головой, все еще с трудом осмысливая трагичный случай.
-Как же мальчишка рассказал тебе?
-Пришел вчера вечером и выложил все. Он был потерян и хотел, чтобы я сказал ему, что делать.
-Что же ты ему ответил?
-Сказал, что поговорю с тобой об этом случае. Сказал, что это тебе решать, что делать.
-Совсем нелегкое дело, верно? Знаю, ты прилетел сюда совсем по другому поводу, но проблема требует решения, а среди местных джедаев никто не прошел через то, через что прошли мы и не знает, чем грозит темная сторона. Они копаются в проклятой земле, думая, что пропалывают сорняки, не понимая до конца как опасны учения ситхов. Ты должен помочь. Падаван слаб перед темной стороной, это абсолютно очевидно. Он опасен. Ты заглядывал в него? Что ты увидел?
-Старый мириалан тяжело вздохнул. Казалось, морщин на его лице после бессонной ночи только прибавилось. А многочисленные черные татуировки на лице, которые были напоминанием о пережитых им событиях, будто выцвели на морозном солнце.
-Конфликт, неопределенность, страх. Но это не поможет принять решение. Мальчик боится, что уязвим для темной стороны. Это делает его еще слабее.
-Мне придется исключить его. Побери меня Сила! Не думал, что мне придется иметь с этим дело здесь, на Тайтоне.
-Думаю, что нельзя возлагать на Конаса всю вину. У каждого джедая разный уровень способностей противостоять ментальным атакам. Он не был готов соприкоснуться с этой… порчей.
-Знаю. Сорлина видела в нем страх. Подумать только, за восемь лет он так никуда и не делся. Мы надеялись, что испытания помогут ему справиться. Постепенно. Мы ошиблись. Я ошибся.
-При всем этом он сам оказался способен воздействовать на разум. Я лично видел, как он с легкостью успокоил ящера.
-Тем опаснее становится падаван. Ты сам это знаешь.
Шайо-Шаоло нехотя кивнул.
-Знаю.
Йонар сделал паузу, бросив короткий оценивающий взгляд на собеседника. Он будто взвешивал, стоит ли ему продолжать. И все же, он решил быть откровенным.
-Тот случай, когда вы лишили Силы падавана. Тогда вы пошли на это по той же причине. Парень залез в голову к сенатору, покопался в ней, а потом манипулировал им, словно игрушкой. Какой контроль, подумать только! И это абсолютно неприемлемо. Но лишать Силы… Вы должны были просто исключить его.
-Мы совершили ошибку…
-Нет, Шайо! Ты совершил ошибку. Эти тайные ритуалы… они поддавались лишь некоторым джедаям древности, но были давно утеряны. Только такой гений, как ты, мог заново открыть их. У меня нет сомнений, что это твоих рук дело.
Шайо-Шаоло изменился в лице – оно вспыхнуло пробужденными мыслями. Они уже вошли в лес, и он, остановившись, поднял голову, всматриваясь в ясное синее небо, пробивавшееся рваными цветными лоскутами сквозь
