— Леди Юн, — склонил голову китаец. Разница во времени составляла пять часов и с той стороны экрана было глубоко за полночь.
— Как успехи? — спросила женщина.
— Все, как Вы планировали. Накладок и трудностей не возникло.
— Приятно это слышать. Где Чжэнь?
— Принимает душ.
Если прислушаться, в тишине можно было услышать шум воды.
— Что скажешь о «новом» мастере?
— Это он, — коротко кивнул мужчина. — Нас не обманули, он действительно мастер.
— Твое мнение?
— Если оказался с ним на расстоянии вытянутой руки, уже проиграл.
— Не ожидала, — женщина задумалась.
— И мы оказались неправы, — он позволил себе сказать первому. — Не Лу Хань.
— А это плохие новости, — она посуровела, что было заметно даже через низкое качество изображения.
— Это хорошо, — поправил он женщину. — И плохо.
— И снова из твоих уст я слышу неожиданные и странные слова. Говори ясней.
* * *
Не знаю, как скоро должен состояться турнир или война за право владения землей, в любом случае, к этому событию стоило подготовиться. Распорядок дня менять сильно не требовалось. Утренняя зарядка, на которую приходило все больше студентов. Затем завтрак и занятия с Аленой. Час до обеда и почти все оставшееся время до вечера я не покидал зал, уподобляясь статуе Будды. Два дня меня никто не беспокоил, что радовало. Я как раз подбирался к критической точке, когда нужно просить Таисию хорошенько побить меня. Надо не забыть заранее забронировать небольшой участок полигона. И чтобы тяжелых бетонных плит побольше. Не хочется, чтобы меня швыряли по всему полигону.
Что касается Таисии, то ее загрузили работой. Виделись вчера за ужином. Она обещала, что еще день-два и появится время для совместных тренировок.
— Кузя, — голос Таисии.
— Помяни черта, — отозвался я, открывая глаза. — Только о тебе думал.
— И обидно, и приятно, — сказала она, проходя к центру зала. — Где твоя пиявочка-прилипала?
— Девчонки на лекцию утащили. Отчего у тебя такой довольный вид?
— В лотерею выиграла, — она улыбнулась, передала мне газету. — Заголовок читай.
— Мир поставлен под угрозу? — прочел я на первой странице. — И что? Газеты через день такое печатают. И всегда убивал знак вопроса в заголовках. Автор что, сам не знает о чем пишет?
— Нет, о чем пишет, он прекрасно понимает. А вот последствие предсказывать не берется. Скажи, ты это зачем сделал?
— Что именно? — я ткнул пальцем в заголовок. — Не понял, это про меня? Нет, я мир на колени пока не ставил. Не по силам мне.
— Матчины — наемники? — уточнила она.
— Да, — осторожно ответил я.
— Работаете по всему миру?
— Да, — еще один ответ.
— Ты, вообще, в курсе, что такое «Линия защиты»? Английский термин, если ты не понял.
— Слышал.
— Не зли меня Кузьма, — прищурилась она.
— Не пойму к чему ты. Нас нанимали пару раз, но это неблагодарная работа. Меня дважды чуть не убили из-за подобного. Один раз это был Бэр. Мистер Пойзон чуть-чуть меня не достал, швырнув танк. Танк! Представь себе, когда в тебя летит махина тонн в пятьдесят, такого никогда не забудешь. Мне до сих пор кошмары снятся, как он на меня падает. А клиента моего задавило, вот так, — я развел руками.
— Кузя, Линия защиты, это три важных составляющих в безопасности особо важных персон. Разведка, силовая группа, личный телохранитель.
— Ну, я как раз был и за личного телохранителя, и за силовую группу. А Василий за разведку.
— Избавляйся от вредной марены «нукать», — поморщилась она. — Знаешь, как ценятся телохранители, охраняющие самых, — она показала пальцем в потолок, — высокопоставленных персон? Сколько им платят и за что именно?
— Только слышал. Мама говорила, что эти монстры могут пулю остановить в радиусе пяти метров вокруг себя, и взрыв гранаты погасить. Мастера особого профиля! Мне такие не попадались. Хорошо бы их пощупать, — я пару раз сжал пальцы. — Я думаю это кинетики. Барьеры ставят или что-то такое.
— Кинетики такого не умеют, — со знанием дела, сказала она. — А «монстров», о которых говоришь, ты уже пощупал. Так пощупал, что больше и не надо. Ты… ну ты…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Сама «нукаешь», — быстро сказал я, закрывая голову руками.
— Заразил, потому что! Ты зачем секретными техниками делиться вздумал?! И газетчики, — она вырвала у меня из рук газету, потрясла ею и вернула обратно, — на радостях печатают что попало. А спецслужбы ушками хлоп-хлоп, хлоп-хлоп.
— Э? — не знаю почему, но выдавил я из себя только этот звук, понемногу начиная понимать, о чем идет речь.
— Те, кто за этим следить должны, газетку утром почитали, глазки протерли, не поверив сразу, и побежали тираж изымать. А он уже в интернет просочился. Вой стоит до небес. Догадываешься, сколько тебе жить осталось?
— А что сразу Кузя? — подобрался я. — Изъян ведь на самом видном месте. Да кабы я знал, что эти «телоусилители» будущие телохранители. Меня, что, предупреждать о таком не надо? Так что ни в чем я не виноват, они сами пришли, — сделал вид, что обиделся и отвернулся к окну.
— Ты сам-то пулю остановишь? — неожиданно спокойно спросила она.
— Зачем? — я обернулся, посмотрел вопросительно. — Это сколько сил надо потратить. Пусть лучше попадет в цель, и не больно, и не устаешь. А если быстро бежать, то и не попадут.
— А если цель не ты?
— Не знаю. Надо пробовать. Концентрацию тренировать. У этих, — я неосознанно поморщился, — техники тренировок особые должны быть, заточенные на такой результат. Может и пулю останавливать не надо. Немного подправил траекторию, и все. Слушай, — я повернулся обратно к ней, постучал по газете, — тут же наверняка написано, что это я такой плохой, все это придумал. Зачем новость раздувать? Тема специфическая, мало кому интересна. Да и чтобы такого телохранителя обезвредить, нужно в упор подойти. А когда недоброжелатель так близко подобрался к охраняемому телу, это уже провал, не важно есть у защиты изъян или нет.
— И эту технику нельзя использовать издалека?
— Не-а.
— Хоть одна хорошая новость. А насчет газеты — тираж уже изъяли, редактора наказали. И другу твоему по шее дали, чтобы со старшими советовался, прежде чем статейки в студенческую газету совать.
— А мне?
— И тебе бы дать по шее, — она потянулась, погладила меня по голове. — Может придумаешь способ, как защититься им? А?
— Ты за них почему радеешь? — не понял я.
— Шеф попросил. Бывший начальник. Практически плакал в трубку.
— Он? — не поверил я, вспомнив строгое лицо ее начальника. — Такие не плачут.
— У меня один из друзей в охране Ивана Шестого работает, — сказала она. — Жалко его.
— Не из Орловых или тех, кто наши земли присвоил? — уточнил я прищурившись. — Тогда пусть приходит. Надо посмотреть, что мастера этого жанра умеют. Это все ректор затеял, вот пусть он и расхлебывает. Предупреждать надо, я бы их сразу прогнал и не связывался. Кстати, друг — мужчина? Близкий друг?
— Кузя, Кузя, — она подсела ближе. — Ты, когда на лекции про кинетическую броню заговорил, я сразу подумала об исключительно узком кругу людей. И Геннадий Сергеевич, уверена, подумал о том же самом. Кто же знал, что ты всех по себе судишь. Да кто в здравом уме два часа броню удерживать станет? Зачем? Не сердись, ты хорошо объяснил, и я на твоей стороне. А что другие? Несколько студентов, может и попытаются, а остальные сдадутся, когда доползут до получаса.
— Я не говорил, что будет легко, — я хмыкнул, бросил взгляд на газету. — Хотя, здесь все подталкивает студентов становиться сильнее и сильнее. Надеюсь, задумаются.
— Все может быть, — она кивнула. — Кстати, есть еще новости. Документы готовы.
— Так быстро? — удивился я. — Ой, что-то мне не по себе. И чувство странное, какое-то.
— Ты же сам просил, «быстрее, быстрее, свяжем руки им, развяжем нам», — передразнила она меня. — Или боишься? Один шаг и война.
— Нет, войны я как раз не боюсь. Семейная жизнь пугает. Когда?
