Рука Бастьена как бы сама легла на грудь Терри, и она, тихонько вздохнув, крепко прижалась к нему, а потом застонала, отзываясь на его ласки. И в тот же миг Бастьен ощутил странную боль в груди, и только теперь ему стало понятно выражение: «Я люблю тебя так, что мне больно». Он действительно чувствовал боль в сердце, и только Терри могла унять эту боль.
— Терри, любимая… — прошептал он, касаясь губами ее лица. — Терри, я хочу тебя.
— А я тебя хочу, — ответила она хриплым голосом, в голосе ее прозвучал призыв, больше походивший на мольбу.
На мгновение отстранившись от Бастьена, Терри глубоко заглянула ему в глаза, а потом вдруг запустила пальцы в его волосы и крепко прижалась губами к его губам. Она целовала его с той же страстью, которую он помнил и которой жаждал все эти дни, и Бастьен чувствовал, как боль уходила его из сердца и на смену ей приходила совсем другая боль, терзавшая его тело гораздо ниже груди.
Он так страстно желал Терри, что сейчас просто не мог быть осторожным, ласковым и терпеливым. Его страсть, готовая в любую секунду взорваться, требовала немедленно сорвать с нее одежду и овладеть ею тут же, в кабинете. Дрожа от нетерпения Бастьен начал нетерпеливо расстегивать пуговицы ее блузки, и несколько маленьких кругляшков оторвались от ткани и с тихим стуком упали на пол. Когда же он с громким стоном распахнул ее блузку, его ждало разочарование — под блузкой оказался черный атласный бюстгальтер. Тут Терри расстегнула застежку, и Бастьен тотчас накинулся на ее груди — принялся целовать их и ласкать. Потом, прижавшись губами к отвердевшему соску, пробормотал:
— Наверное, нам нужно перейти на диван.
— Нет-нет, не надо, — прошептала Терри. И вдруг, вывернувшись, из его объятий, поднялась на ноги. Бастьен уставился на нее с недоумением, но оказалось, что и Терри не была настроена на долгую прелюдию. В следующее мгновение она снова уселась ему на колени, только на сей раз оседлала его.
— Ты снова надела юбку, — прошептал Бастьен, лизнув ее в сосок. Потом провел ладонью по ее бедру, обтянутому тонким нейлоном, и добавил: — Но колготки будут мешать.
— Нет, не будут, — возразила Терри. Она взяла его за руку и направила ее себе под юбку. Оказалось, что на ней были вовсе не колготки, а настоящие чулки. И трусиков на ней не было.
Глухо застонав, Бастьен впился пальцами в ее обнаженные ягодицы, а Терри тут же расстегнула его брюки.
— Я хочу тебя прямо сейчас, — прошептала она.
— Да, прямо сейчас, — повторил он.
В следующее мгновение Терри резким рывком спустила с него брюки и, раздвинув ноги, устроилась так, чтобы ей было удобнее принять его.
— О, Терри!.. — простонал Бастьен, когда она медленно начала опускаться на его вздыбленный фаллос. И тут же горячая влага сладостным жаром обожгла ею чресла.
— О, Бастьен, — прошептала она в ответ, приподнимаясь, а затем вновь опускаясь.
— Проклятие!.. — выдохнул Бастьен; он припал губами к ее шее и тут же почувствовал, как его клыки начинают выдвигаться для укуса.
Усилием воли Бастьен поборол свой порыв и, чтобы избежать соблазна, вновь прижался губами к губам Терри. Она тотчас ответила на его поцелуй, а затем снова принялась то подниматься, то опускаться в неспешном, но чувственном ритме. И эта ее неспешная ритмичность сводила Бастьена с ума — ему ужасно хотелось немедленно выплеснуть свою страсть, всю сразу и без остатка — ведь он так долго был без Терри.
Не в силах более терпеть, Бастьен задрал ее юбку повыше и, крепко взяв Терри за бедра, резко потянул ее на себя.
Очевидно она ожидала этого побуждения, потому что в тот же миг, громко застонав, стала двигаться все быстрее. А потом вдруг прижалась горлом к его губам и, задыхаясь, выкрикнула:
— Бастьен, пожалуйста!
В тот же миг он укусил ее, и Терри, вскрикнув, замерла, оцепенела. Бастьен же по-прежнему не отрывался от ее шеи, и через несколько секунд Терри вдруг почувствовала, как все ее тело содрогается от совершенно неожиданного наслаждения — такого с ней еще не случалось, казалось даже, что все их прежние соития — ничто по сравнению с этим небывалым блаженством. Волны экстаза возносили ее в заоблачные высоты, а потом бросали вниз, вызывая сладостное ощущение счастья. В какой-то момент у нее промелькнуло: «О Боже, я больше не смогу такого выдержать!» И в следующее мгновение она погрузилась во тьму.
— Ты потеряла сознание.
Раскрыв глаза, Терри в изумлении уставилась на Бастьена, потом осмотрелась. Оказалось, что Бастьен перенес ее на диван, и теперь она лежала, а он сидел с ней рядом.
— Ты меня укусил? — пробормотала она, глядя на него с недоверием.
Бастьен поморщился и тихо сказал:
— Милая, мне очень жаль. Я не хотел, но ты прижала мои губы к своей шее, и я… — Он в растерянности пожал плечами.
— Не беспокойся, все в порядке, — тут же успокоила его Терри. Потом вдруг воскликнула: — Черт побери, Кейт говорила, что это — потрясающе! Но «потрясающе» — это еще слабо сказано. Словами этого не передать…
— Значит, ты в порядке? — с беспокойством в голосе спросил Бастьен.
Терри с улыбкой кивнула. Она была в полном порядке. Она была лучше, чем в полном порядке. Она чувствовала себя великолепно!
Тут их взгляды встретились, и Терри прошептала:
— Я люблю тебя, Бастьен Мне очень жаль, что мы потеряли целых три недели. Но мне требовалось время, чтобы принять это. Сначала все было очень легко и совершенно — словно волшебная история о любви.
— А потом все обернулось кошмаром, — заметил Бастьен.
— Нет, не кошмаром, — возразила Терри. Затем призналась: — Ну, возможно, было немного страшновато. Но только потому, что твое объяснение…
— Мне очень жаль, — перебил Бастьен. Он рассмеялся и, запустив пальцы в свою шевелюру, добавил: — Поверь, я тогда ужасно волновался, был сам на себя не похож от волнения. Поэтому и не сумел объяснить тебе все должным образом.
Терри с улыбкой кивнула:
— Да, я знаю. Я прекрасно тебя понимаю.
Она приподнялась и села. Голова у нее слегка кружилась, и она на мгновение прикрыла глаза. Бастьен же вздохнул и прошептал:
— Знаешь, я не сдержался, но больше такого не случится.
— Ты шутишь! — воскликнула Терри. — Я очень надеюсь, что такое еще не раз случится. Это было… — Терри покачала головой. — У меня просто слов нет, чтоб описать такое чудо.
Бастьен виновато улыбнулся и сказал:
— Терри, я очень тебя люблю. К сожалению, я часто совершал ошибки и, возможно, могу совершить еще не одну в будущем. Мне очень жаль, что я…
— Тихо! — Терри прижала палец к его губам. — Какой бы ты ни был, Бастьен, для меня ты — само совершенство.
