class="p1">— Труп уже остыл, — сказал Карелла.
— И дело это тоже.
— Что ты хочешь? Январь на дворе, — ответил Карелла, и они перешли через дорогу.
Когда они приблизились, малыш на трехколесном велосипеде начал палить по ним: «Пиф-паф, пиф-паф, пиф-паф», потом затормозил, царапая подошвами асфальт. Ему было года четыре. Красная с белым вязаная шапочка съехала на одно ухо. На лоб высунулась прядка рыжих волос. Из носа у него текло, и мордашка была перепачкана соплями, которые он все время размазывал тыльной стороной ладошки.
— Привет! — сказал Карелла.
— А вы кто? — спросил мальчик.
— Я — Стив Карелла. А ты?
— Мэнни Мэскин, — ответил мальчик.
— Здорово, Мэнни. Это мой напарник, Коттон Хейвз.
— Привет, — сказал Мэнни и помахал рукой.
— Сколько тебе лет, Мэнни? — спросил Хейвз.
— Вот сколько, — ответил мальчик и поднял четыре пальца.
— Четыре года. Прекрасно.
— Пять, — поправил Мэнни.
— Нет, ты показал четыре.
— Нет, пять, — настаивал Мэнни.
— Ну, хорошо, хорошо, — сказал Хейвз.
— Ты не умеешь обращаться с детьми, — сказал Карелла.—
Тебе ведь пять лет, Мэнни?
— Пять.
— А тебе здесь нравится?
— Нравится.
— Ты в этом доме живешь?
— Ага.
— А ту старушку, что живет напротив, знаешь?
— Какую старушку?
— В том доме, через дорогу, — ответил Карелла.
— В каком доме? Там через дорогу живет много старушек.
— В доме прямо напротив, — сказал Карелла.
— В каком доме?
— Вон в том, — кивком головы указал Карелла. Он не хотел показывать рукой, потому что у него было такое чувство, что Энтони Лэссер наблюдает за ним, отогнув штору.
— Не знаю, про какой дом вы говорите, — сказал Мэнни.
Карелла посмотрел через дорогу на такой же точно дом в стиле Тюдор и вздохнул.
— Дядя спрашивает, знаешь ли ты миссис Лэссер, — пояснил Хейвз.
— Правильно, — сказал Карелла. — Знаешь ли ты миссис Лэссер?
— Это она живет в доме напротив? — спросил малыш.
— Да, — сказал Карелла.
— В каком доме? — спросил Мэнни, но тут же послышался крик: «Мэнни, что ты там делаешь?»
Не успев повернуться, Карелла уже знал, что это еще одна мамаша. Бывали такие денечки, когда вам попадались только Мамаши, нормальные или сумасшедшие, и он не сомневался, Что это еще одна, и он приготовился к встрече и повернулся как раз в тот момент, когда женщина в домашнем платье и Пальто, накинутом на плечи, с бигуди на голове, продефилировала по дорожке подобно членам благотворительного общества на Пенсильвани-авеню, которые раздают похлебку на пасху.
— В чем дело? — спросила она у Кареллы.
— Здравствуйте, мэм, — сказал Карелла. — Я полицейский детектив, просто задавали вашему сынишке вопросы.
— Какие еще вопросы?
— Да так, вообще, о соседях.
— Вы только что вышли из дома Лэссеров, что напротив? — спросила женщина.
— Да, мэм.
— Что-нибудь не в порядке, да?
— Нет, нет, все в порядке, — сказал Карелла. Он сделал паузу. — Почему вы так спросили, миссис Мэскин? Ведь вы миссис Мэскин?
— Да, — ответила она, пожав плечами. — Я просто подумала, может быть, что-то не в порядке. Я думала, может быть, они хотят поместить старуху куда-нибудь.
— Нет, мне ничего об этом неизвестно. А что, были какие-нибудь неприятности?
— Как вам сказать. Ходят слухи.
— Какого рода слухи?
— Ну, знаете, муж работает в городе привратником и каждое воскресенье он уезжает-куда-то за город и валит деревья, бог знает, где он их валит, а потом увозит и продает жильцам, странный бизнес, вам не кажется? А старушка полночи смеется и плачет, если муж не покупает ей летом мороженого, когда приезжает лоток. Чудно, не правда ли? А сынок Энтони? Рисует свои картинки целыми днями в задней комнате, которая смотрит в сад, летом и зимой, и никогда не выходит из дома. Я считаю, мистер, что это весьма странно.
— Он никогда не выходит из дома, говорите вы?
— Никогда. Затворник. Настоящий затворник.
— Кто затворник? — спросил мальчуган.
— Замолчи, Мэнни, — сказала его мать.
— А что такое затворник? — канючил Мэнни.
— Замолчи, Мэнни, — повторила его мать.
— Вы уверены, что он никогда не выходит из дома? — переспросил Карелла.
— Я ни разу не видела, чтобы он выходил, но откуда я могу знать, что он делает, когда стемнеет? Он может незаметно ускользнуть и пойти в притон курить опиум, кто знает? Я могу сказать только, что я лично никогда не видела, чтобы он выходил из дома. .
— А что вы можете нам сказать о старике, — спросил Хейвз.
— О мистере Лэссере?
— Да.
— Опять-таки странно! Как это он валит деревья? Ведь ему уже восемьдесят семь лет, улавливаете? Уже далеко не юноша. Но каждую субботу и воскресенье он ездит валить деревья.
— Он берет с собой топор?
— Топор? Нет, нет, у него такая пила, как оиа называется?
— Цепная пила? — подсказал Хейвз.
— Вот-вот, — сказала миссис Мэскин. — Her пусть так, даже с такой пилой валить деревья — это очень тяжелая работа для восьмидесятилетнего старика, как вы думаете?
— Несомненно, — сказал Карелла.
— Но это еще не все. Конечно, бывают здоровяки, я встречала таких — мой собственный отец, да упокоится его душа, весил сто восемьдесят фунтов, сплошные мускулы, когда он умер в семьдесят девять лет, благослови его господь. Но мистер Лэссер не здоровяк. Он хилый старик, но всегда делает очень тяжелую работу. Вытаскивает большие камни со своего двора, корчует пни, красит стены дома, ну это не очень тяжелая работа, но все-таки такой старик и лезет на лестницу. Я считаю, что это странно.
— Другими словами, вы считаете, что вся семья странная, я правильно понял, миссис Мэскин?
— Я не хочу говорить ничего плохого о соседях, — сказала миссис Мэскин. — Скажем так: я считаю, что это необычно и чудно, даже странно, улавливаете? Скажем так, я нахожу странным, что такая сумасшедшая старуха, как миссис Лэссер, остается на руках у двух других ненормальных — ее мужа и сына, понимаете? Вот почему я подумала, что, может быть, решили поместить ее куда-то, вот все, что я хотела сказать.
— Кто ненормальный? — спросил мальчик.
— Замолчи, Мэнни, — сказала его мать.
— Миссис Мэсйш, — сказал Карелла, — не видели вы, чтобы Энтони Лэссер сегодня выходил из дому в течение дня?
— Нет, не видёла, — ответила она.
— Можете ли вы с уверенностью сказать, что он сидел дома весь день?
— Что?
— Видели ли вы его своими глазами там, в доме, сегодня?
— Нет, че видела.
— Значит, он мог уйти Так, что вы могли-и не заметить.
— Чем, по-вашему, я занимаюсь, — возмутилась миссис Мэс- кин, — хожу и заглядываю в окна соседям?
— Нет, конечно, нет.
— Надо думать, что нет, — сказала миссис Мэскин обиженным тоном.
— Мы просто пытались…
— Я понимаю, — ответила миссис Мэскин. — Пошли, Мэнни. Скажи «до свидания» двум джентльменам.
— До свидания, — сказал Мэнни.
— До свидания, — ответил Карелла. — Большое спасибо, миссис
