— Значит ты сразу поверила, что с Асторией был я… А мой крестный, которого я сегодня чуть не прибил за то, что он лапал тебя, сделал для меня такое доброе дело… — усмехнулся он сухо.
— Драко, представь себя в этой ситуации — ты бы не поверил? Как бы ты повёл себя, если бы увидел, как я целуюсь, ну, например, с… — с чувством начала Гермиона.
Слизеринец вскинул ладони вверх, останавливая её.
— Э-нет! Молчи! У меня хорошая фантазия! Да я бы… Я бы убил… И тебя и того… Я бы разорвал вас на части! Ну, или убежал, весь в слезах, как ты… — он насмешливо сверкнул серыми глазами и оперся о ящик ладонями.
— Чёрт, Драко, это совсем не смешно! — сердито воскликнула Гермиона и обиженно насупилась.
— Ладно, я шучу. — он снова посерьёзнел.
— Значит, ты понимаешь, что я чувствовала… И в связи со всем этим вопрос — что происходит? Кто-то пытался нас развести! — воскликнула гриффиндорка.
— Этот кто-то знает про нас, а значит он нам очень близкий. — продолжил Малфой, задумчиво потерев подбородок.
— Драко, там была Астория. Она довольно внятно со мной разговаривала. Нужно спросить у неё что творится…
Блондин вскочил с ящика и раздосадованно пнул валяющуюся на полу чью-то грязную перчатку:
— Астория! Как же она достала! Я сейчас же пойду к ней! Она перешла черту!
Он сорвал с шеи голубой шёлковый шарф и кинул его на земляной пол.
— Всё к чёрту!
— Драко, подожди! — Гермиона схватила его за руку, её пальчики погладили его тёплую ладонь. — Мы успеем с ней разобраться…
Он остановился, сжал её руку, успокаиваясь. Оглядел с ног до головы и, приподняв бровь, произнёс:
— Грейнджер, потанцуем?
Гермиона опешила от неожиданного предложения, но усмехнулась и согласно качнула головой. Потанцевать в полутемной теплице с Драко, почему бы и нет! Не самое авантюрное предприятие в её жизни. Спрыгнув со стола, Гермиона взяла в одну руку шлейф, а другую положила ему на плечо.
— Ты умеешь танцевать без музыки? — спросила она, когда его ладони легли ей на талию.
— Сейчас мы это узнаем… Я буду вести. — слизеринец осторожно закружил её, стараясь не задевать ящики и не наступать в грязь. — Ты сегодня танцевала со всеми, кроме меня…
— Не преувеличивай, я танцевала только с друзьями…
— Снейп тоже в их числе?
— Почему ты ревнуешь к нему?
— Что? Конечно нет, я не ревную… — слишком наигранно усмехнулся он. — Но он трогал тебя вот так… Мне это не понравилось!
Он, нахмурившись, еле слышно зарычал и провел по её щеке ладонью. Гермиона повернула лицо вслед за скользящими пальцами и снова сделала это. Лизнула их. И закусила губу, ожидая реакции, щеки моментально покрылись румянцем.
Они резко остановились.
— Святой Мерлин! — он выдохнул с тихим стоном и ухватил её за талию покрепче. — Не делай так, а то я кончу прямо в штаны!
Гермиона засмеялась:
— Было бы интересно на это посмотреть!
— Дерзкая выдра! Я накажу тебя! — он сильнее прижал её, и она через ткань платья почувствовала, как сильно он её хочет.
Гермиона облизнула губы, понимая, что жаждет так же сильно его «наказания», как и боится. Аж дыхание прерывается от одного только его горящего взгляда, от крепких рук на талии, его запаха. Она погладила его по широкой груди и расстегнула верхнюю пуговку на его рубашке.
— Может быть, я этого хочу…
— Грейнджер, как же ты сводишь с ума… — он схватил её ладошку и прошёлся губами, касаясь мягко языком, по внутренней чувствительной стороне. Гермиона сжалась, чувствуя, как жар приливает к низу живота, а ноги предательски дрожат.
— Драко… — застонала шатенка, пытаясь вытащить руку, а он провел языком по её предплечью, ощущая полоски скрытых шрамов, обнаженному плечу, задержался на шее, жадно поцеловал ключицы, и уже разгоряченную, дрожащую и такую желанную, притянул ближе, целуя открытые жаждущие губы.
Гермиона словно окунулась в водоворот, затягивающий её в пучину дразнящих прикосновений, возбуждающих запахов, его рук и настойчивых губ и языка.
— Как же я хочу быть с тобой, хочу быть в тебе, хочу тебя всю, целиком! — словно в бреду бормотал он, целуя её и встречая ответные ласки со стоном.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ты плачешь? — он почувствовал солёные капли на её щеках. — Не надо…
Гермиона не могла сказать и слова от чувств.
Драко провел костяшками пальцев по её вздымающейся груди.
— Я не хочу больше ждать! — произнёс он, любуясь её горящими карими глазами. — Гермиона, ты слышишь! Я сейчас же иду и расторгаю эту гребаную помолвку! Я больше не могу смотреть на тебя издалека, трогать тебя и чувствовать себя вором! Прятаться! Я хочу, чтобы все знали, ты моя девушка! Я хочу, чтобы ты это знала! Чтобы ты это чувствовала, каждый день и каждую ночь! — говорил он горячо, его бледное лицо покрылось румянцем, глаза, цвета ртути, сверкали.
Но слушая его пылкую речь, Гермиона почему-то сильнее отодвигалась от него, сглатывая комок.
— Драко, то что ты говоришь… я знаю, что это от души, но мне так страшно… Я не хочу, чтобы болело здесь… — она положила руку на сердце.
Он накрыл её ладонью и сжал, касаясь кончиками пальцев её груди в декольте.
— Я не могу обещать, что больно не будет… — слизеринец покачал головой. — Помнишь, в замке, когда я предложил тебе быть моей девушкой, у тебя были условия…
Конечно же она помнила, как и то, что ни одно из них не было выполнено.
— У меня тоже есть одно… — серьёзно проговорил он, кудрявая настороженно на него взглянула.
— Давай договоримся… В нашей жизни может многое произойти. Я не могу требовать доверия, и ты тоже. Доверие такая хрупкая вещь, как оказалось, и нельзя заставить доверять… — он тяжело вздохнул и обнял её, девушка прильнула к его груди. — Давай хотя бы стараться сначала все выяснять, разговаривать, а потом уже бежать сломя голову, жечь мосты и съезжать с катушек…
— То есть, если ты увидишь, как я с кем-то целуюсь… — хитро покосилась на него Гермиона.
— Нет! — прорычал Драко и гневно на неё взглянул. — В этом случае можно сразу съезжать с катушек. А потом уже разговаривать!
— Драко, я согласна! — рассмеялась гриффиндорка. Она обняла его, а слизеринец уткнулся в её кудряшки и втянул носом сладкий аромат волос.
— И, кстати, что за гнездо на твоей голове? — хмыкнул он и навёл палочку. — Фините!
Прическа сразу же развалилась и Гермиона, недовольно сопя, встала напротив него со свободно болтающимися локонами.
— Драко, ну что за шутки! Опять? — она возмущённо нахмурилась.
— Ты такая красивая, когда сердишься. — хитро улыбнулся слизеринец, изгибая бровь.
— Ах так! Вот тебе! — она кинула в него лёгкое жалящее заклинание.
— Э, воительница! — он нахмурился и потёр плечо. Потянулся к ней, чтобы «жестоко» отомстить, но Гермиона отскочила от его рук, шустро вскочила на ящик, несмотря на высокие каблуки, а с него запрыгнула на стол и, смеясь, показала язык.
— Грейнджер, ну как по-взрослому! — он рассмеялся, и сложив руки на груди, смотрел на неё снизу вверх, отметив, что такой вид ему ещё больше нравится. — Ты не знаешь, анимагическая форма случайно не сказывается на повадках человека?
— Я читала, что анимаг уже обладает характеристиками своего животного, но и не исключено, что и само животное что-то меняет в характере мага, — важно проговорила гриффиндорка, наблюдая за ним с высоты. — А что?
— Оно и видно… — улыбался он, любуясь её ногами и представляя, как они будут прекрасно смотреться на его плечах. От этой мысли свело скулы, и он решил поменять тему. — Покажи мне…
— Хм, что именно? — не поняла Гермиона, и покраснела, почему-то представив что-то очень пошлое.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Драко вскинул брови.
— М-м, Грейнджер, — слизеринец заметил, как она зарумянилась и ему тут же захотелось сказать ей какую-нибудь пошлость. — Ну, я бы посмотрел всё, что вы можете предложить… — он поиграл бровями.
— Драко, ты просто нахал!
Он рассмеялся:
— Грейнджер, о чем ты думаешь вообще? Покажи крылья!
