Поедая тарталетки с сёмгой в сырном соусе и запивая гриффиндорским безалкогольным пуншем, она пробежалась глазами по залу и сразу же нашла Гарри. Тот стоял рядом с Северусом Снейпом и Нарциссой Малфой, и, кажется, они неплохо общались. Леди даже улыбалась, сверкая белоснежными зубами и ласково разглядывала мальчика Который-помог-ей-избежать-Азкабана. Гарри что-то в красках рассказывал зельевару, медленно пьющему из своего бокала. Он скептически поглядывал на Поттера. Гермиона усмехнулась, Снейп в своём репертуаре, все такой же закрытый тип с маской злодея на лице и огромным сердцем. Он словно услышал её мысли и через весь зал салютовал напитком, надменно улыбнувшись уголком рта. Гермиона чуть не подавилась тарталеткой. Черт, неужели он умеет читать мысли издалека или чувствует взгляд?
Но её размышления прервала Джинни, она как устроительница бала, громогласно позвала всех к сцене, чтобы объявить победителей. Таких визгов от Паркинсон ещё никто не слышал. А Рон настолько обрадовался, что первым делом полез целоваться к сестре, за что та пригрозила летучемышиным сглазом, смеша зрителей.
— Бред какой-то… — услышала Гермиона рядом и, обернувшись, увидела раздраженного Корнера, который смотрел на сцену с брезгливой миной на лице.
Он нервно сплюнул и пошёл из толпы, а Гермионе почему-то стало не по себе, ей не понравилась реакция когтевранца и она догнала его и спросила:
— Что с тобой, Майкл? Ты странно себя ведёшь.
— Ты вообще ничего не видишь и не понимаешь? — зло бросил тот, склоняясь к ней. Он был высок и его длинные тёмные волосы свесились ему на лицо.
— Я вижу, как люди счастливы, радуются, любят друг друга! — проговорила Гермиона, оглядываясь на сцену, где коронованные Рон и Пэнси целовались под веточкой волшебной омелы.
— Ты совсем рехнулась? — злился парень, убирая волосы назад, его карие глаза сузились. — Это счастье — оно на крови других! Сосётесь с этими уродцами и подпевалами Пожирателей! Герои называется! Вы все предатели… Ну может кроме Поттера! Да и он! Ведёт себя так, словно ничего и не было! Вы уже всё забыли?
Гермиона вцепилась в его руку и яростно зашептала:
— Ты глуп, раз так считаешь! Никто этого не забыл, война у каждого в сердце и на теле осталась огромной раной! Но мы живы и обсасывать эту тему вновь и вновь, впадая в депрессию, тупо! Не за это мы боролись! Если бы мы этого хотели, то остались бы под гнетом Волдемортовой власти! И хватит мне портить праздник! Иди и проспись, ты пьян! — она почувствовала, как от него пахнуло перегаром.
— Я пьян, а идиоты вы! Пошла ты! — он грубо скинул её руку. — Героиня хренова!
И Корнер побрел к выходу, расталкивая на своём пути радостных школьников.
*
Настроение испортилось. Гермионе захотелось сбежать от весёлого праздничного гомона. Стало невыносимо гадко на душе. Она знала, как сильно в том году пострадал Майкл. Он перенёс жестокое Круцио от мерзких Кэрроу, Пожиратели пытали его родителей и убили брата. Она поежилась от мысли, что каждый в этом зале перенёс свое Круцио, кто-то в прямом, а кто-то в переносном смысле.
Гриффиндорка поискала глазами Малфоя, но он, кажется, ещё не вернулся.
— Гермиона, пошли в гостиную старост! — заговорщически зашептала Джинни, подхватывая её под руку. — Мы решили закончить веселье там!
— Да, праздник продолжается! — под другую руку её подхватил Гарри, и они весело потащили старосту к выходу.
— Подождите, я кое-кого жду! — засопротивлялась она, но те ничего не хотели слышать.
— Отправь Малфою патронус, пусть приходит тоже! — шепнул Гарри ей на ухо и подмигнул.
Гермиона чуть не расхохоталась — кажется Гарри после общения со Снейпом и Нарциссой Малфой стал намного лояльнее к блондинистому слизеринцу. Она оглянулась, за ними с непроницаемым выражением лица следовал Теодор.
В гостиную набилось с десяток человек. Гермиона трансфигурировала большой круглый стол в мягкий вместительный диван, а стулья в пуфики. Столик у горящего камина увеличили и поставили на него все, что смогли тайком унести из Большого зала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Блейз, как обычно, из недр своих карманов достал колдофон и включил музыку. Что порадовало девочек. Джинни и Пэнси бросились, визжа и хохоча, танцевать посреди комнаты. Луна, Парвати и Дафна реагируя сдержаннее, тоже присоединились к ним.
Для парней у Блейза волшебным образом нарисовалась бутылка огневиски. Чему Рон особенно радовался. Гарри и Невилл попивали пунш. Тео вообще отказался пить алкоголь, оправдываясь тем, что и так много его выпил ожидая Гермиону.
Джордж немного потанцевал с девочками и убежал, потому что дома его ждала Молли, которая в последнее время, по всем известным причинам, очень переживала долгое отсутствие сына.
Минут через десять в гостиную зашёл Майкл Корнер и стал извиняться перед Гермионой, говоря, что был груб и что у него бывает такое, когда он выпьет и что он очень-очень сожалеет. Она милостиво простила и даже потанцевала с ним один танец. Потом он начал всех поить пуншем.
Когда же Пэнси увенчанная золотой короной закричала — «Королева будет танцевать стриптиз!» — и полезла на стол, Гермиона сбежала от всеобщего веселья в свою спальню.
*
Она выдохнула. Прикрыла глаза, вспоминая страстные поцелуи в теплице, и послала патронус Малфою со словами — «Мы все в гостиной старост, приходи скорее, я скучаю!». Маленькая шустрая голубоватая выдра упорхнула через стенку, но гриффиндорке не дали побыть одной и минуту. Дверь спальни открылась и зашёл Теодор:
— Прости, я не помешал? Хотела побыть в тишине? — проговорил он томно, поправляя свой чёрный пиджак.
— Да уж, тишина сегодня на вес золота. — хмыкнула Гермиона, заметив его странный напряжённый взгляд, и отодвинулась на шажок назад.
Теодор усмехнулся эхом. В полумраке комнаты он выглядел таинственно и слишком идеально в своём чёрном костюме, особенно на фоне безбашенного веселья за дверью. Его серо-зелёные глаза блеснули в темноте.
— Скоро будет совсем тихо, Гермиона… Очень тихо и никто нам не помешает. — проговорил он голосом на тон ниже, словно хотел напугать.
— О чем ты? — непонимающе вздернула бровь гриффиндорка.
Теодор сделал к ней несколько шагов.
— Тебе нечего бояться, я с тобой… И я твой друг…
— Тео, я не боюсь… — от его слов по телу побежали неприятные холодные мурашки.
Она подозрительно покосилась на слизеринца и улыбнулась непонимающей улыбкой:
— Хм… Может пойдём к остальным…
Теодор задержал её, взяв за плечи. Гермиона заморгала и попыталась отодвинуться, но он сжал пальцы сильнее.
— Тео, что ты делаешь? — дернулась староста, его холодные пальцы на голой коже ощущались льдом.
— Не ходи туда… — проговорил он, буравя её взглядом. — Тебе не стоит на это смотреть…
И вдруг из гостиной раздался грохот, музыка замолкла и послышался отчаянный крик Рона:
— Пэнси! Гарри! Что происходит?!
Нотт сжал её плечи ещё жёстче, до синяков, а Гермиона задрожала всем телом от ярости. Как смеет он удерживать её, когда там что-то происходит с её друзьями! Она резко пнула его ногой по колену и, когда он, зашипев от боли, разжал пальцы, бросилась в гостиную.
То, что Гермиона увидела, оглушило её, сердце пронзило тысячью игл, она не могла произнести и слова от ужаса, словно все её кошмары ожили! Посреди комнаты без чувств лежал Гарри рядом с такой же неподвижной Джинни, на диване от боли корчился Блейз, Луна распласталась рядом у ног мулата, её светлые волосы раскинулись по его лакированным ботинкам. На столе, свесившись, между бутылок и фруктов, повалилась на бок Пэнси, Рон упал на пол рядом, держал её за руку и рычал, пытаясь пошевелиться. Невилл и Парвати, видимо, танцевали вместе и лежали теперь рядышком без сознания, обнимая друг друга. Дафна словно спала откинувшись в кресле.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Герми… Майкл… — прохрипел Рон, его голубые глаза смотрели ей за спину, но она не успела среагировать.
— Экспеллиармус! — крикнул голос и палочка выскочила из её руки.
