а положение дяди. Девочка пользуется этим, безжалостно стравливая парней между собой. Самоутверждается она так, засранка. Да и терять дядино расположение мне тоже не хотелось. Не факт, что я к нему ещё хоть раз обращусь, но он уже и так для меня много сделал.
И я продолжил воспитательный процесс.
— Я буду говорить начистоту. Нравится тебе это или нет. Так вот. Ты не оттуда начала. Ты думаешь, что сейчас навешала лапши Тельняшву и этому, как его… ну, второму…
— Павлову, — подсказала Алла.
— Да без разницы, — скривился я, — ты их стравила. Они изображают сейчас перед тобой ревность, даже вон подрались из-за тебя. Но это якобы. А так всем известно, что конфликт у них ещё с первого дня поездки. А ты — просто удобный повод.
Алла вскинулась, но я не дал й сказать и продолжил.
— Сама по себе, без дяди, ты им не интересна. От слова совсем. Ты для них даже не в ноль, а в минус…
— Это потому что я некрасивая? — всхлипнула Алла.
— Здесь дело не в красоте, — ушёл от прямого ответа я, — а в том, что они считают тебя просто возможностью для своей карьеры. И вполне может быть, что кто-нибудь из них по возвращению домой даже женится на тебе. Но что это будет за брак?
— Нормальный брак! — обиделась Алла, — я хорошая хозяйка, готовить люблю…
— Не в том дело, — покачал головой я, — они с тобой будут до тех пор, пока твой дядя имеет такую должность. Но он уж старенький. И что ты будешь делать потом?
— Дядя ещё не очень старый! — вскинулась Алла, но слова ё прозвучали жалобно и неуверенно.
— Это не имеет значения. Рано или поздно он всё равно уйдёт на пенсию. И лучше если это будет рано, для тебя так было бы лучше. Потому что если твой гипотетичский муж тебя бросит, то пусть это будет, пока ты ещё молодая и сможешь выйти замуж. Понимаешь?
— А вы не думали, что Богдан любит мня? — прищурилась Алла.
— Нет, не думал, — хмыкнул я, — ну ты же умная девочка, Алла. Сама прикинь: как Тельняшев и другие относились к тебе поначалу и как после того, как ты сообщила, кто твой дядя?
Алла Мальц вспыхнула. Я попал в точку.
— И вот выйдешь ты за такого афериста замуж. Даже гипотетичски, давай представим, что твой дядя будет жить и работать до ста лет. Так это для тебя ещё хуже. Потому твой муж будет бегать к любовнице, а ты сидеть дома и варить борщи.
— Так что, мне вообще н встречаться ни с кем! — чуть не плача, выпалила она.
— Ну почему же ни с кем? — покачал головой я, — встречайся на здоровье. Только дам тебе один совет: не торопись. Ты себя в зеркале видела?
— Опять вы про мою внешность! Да! Не красавица! Зато я три иностранных языка знаю! Я сама выучила! И я всегда отличницей была!
— Тише, — вздохнул я, — я совсем не для этого сказал про твою внешность. Да что ты всё на какие-то мещанские штучки вспоминаешь! Я тебе о высоком говорю!
— О чём?
— А о том, — я сделал МХАТовскую паузу и тихо спросил, — только между нами?
— Между нами, — пробормотала деморализованная Алла Мальц.
— Ты в курсе, что полчаса назад сюда приходил югославский режиссёр Йоже Гале?
Алла покачала головой, она была не в курсе.
— Он приходил знаешь почему?
Алла не знала.
— Он хочет, чтобы ты завтра поучаствовала в съемках фильма. Пока в массовке. Он хочет присмотреться к тебе.
Глаза у Аллы стали по пять копеек. Но потом она включила голову и спросила деловым требовательным тоном:
— Я же прекрасно знаю, что некрасивая. И этому Йоже Гале плевать, кто у мня дядя. Что-то не сходится.
— Зря так думаешь, — ухмыльнулся я. — У тебя типаж. Все актрисы — расписные куклы. Просто красивенькие куколки без изюминки. А режиссёры ищут типажи. Золушку сыграть просто: стой да глазками хлопай. А вот злую мачеху… ты меня понимаешь? Вот посмотри на ту же Раневскую. Или на Зелёную. Да хоть на Мишу. Это всё типажи. Расписные красавцы и красавицы никому из зрителей больше не интересны. Понимаешь?
— И что, я буду сниматься?
— Не только ты. Чтобы не было никаких кривотолков, ну, ты сама понимаешь же. Так вот, я попросил Йоже взять всех вас в массовку. Но смотреть он будет на твою игру. Так что Алла, прекращай эти дуэли и романтические серенады и давай, пользуйся возможностью. Ты поняла?
Алла кивнула и заверила, что поняла.
А я добавил:
— А станешь известной — лучших женихов себе выбирать станешь. И они уже не ради дяди на тебя вешаться будут. И, кстати, в твоих интересах, чтобы во время съемок все вели себя тихо, не дрались и не пили. Поняла?
Алла поняла. И я теперь даже не сомневался, что всё будет, как в Институт благородных девиц. Авторитет дяди не пустой звук.
А вечером, уже лёжа в постели, я думал. Кто же это за гадина такая? Кто донёс на Фаину Георгиевну и её сестру? И кто знал об этом, кроме меня, Йоже Гале, самой Фаины Георгиевны и её сестры?
Изабеллу отметаем сразу. Она ещё даже не приехала. Меня — тоже. Я точно знаю, что никому я ничего не говорил. Йоже Гале? Вряд ли. Очень я сомневаюсь, что он всё устроил, организовал, взвалил на себя таки риски и потом пошёл и сам себя заложил. Ради чего? Ну расстроит он встречу двух старух, но за это потеряет мою дружбу. А ему дружить со мной выгодно по всем направлениям — и по кино, и в торговле. Уверен, он на якутских мехах очень хорошо наварился.
Остаётся только сама Фаина Георгиевна.
Я ещё поворочался в кровати — сон не шёл. Тогда я встал, оделся и пошёл к номеру Фаины Георгиевны. Тихонечко постучал в её дверь.
Она открыла сразу.
А я сразу задал вопрос «в лоб»:
— Фаина Георгиевна, а кому вы рассказали, что завтра встречаетесь с Изабеллой?
Глава 7
Злая Фуфа посмотрела на меня удивлённо:
— Муля! Ты в своём уме? Ну кому я могла такое сказать?! — она всплеснула руками и сердито добавила. — Я всю жизнь так ждала этой встречи! Жила мечтами о ней! И вот, когда она уже так близко, я что, сама могу всё испортить?!
Я стоял и изумлённо смотрел на неё. И мне стало стыдно.
Тем временем Фаина Георгиевна вдруг оборвала сама себя и
