— Расскажешь, что произошло, когда мы встретили Нарета? — спросила Нинель. — Он не был обычным человеком. Кто он?
Гарэл тоже с любопытством глянул на Вестника.
— Зло, — одним словом ответил Ким. Однако его друзья ждали больших объяснений, и он продолжил: — Помнишь, Нинель, я тебе говорил о темных силах, которые встревают в судьбы людей? Есть такое явление, как Абсолютное Зло. Понять, что это, очень сложно, ваше сознание не сможет представить его четко. Я могу лишь приблизительно объяснить тебе, что Абсолютное Зло — это антижизнь, это антивещество, антиэнергия. Все, что есть вокруг, оно уничтожает. Бесследно. И ничто не сможет вернуть это назад. Оно уничтожает само время, память, нити судеб. Так вот, Нарет был самым-самым слабым Злом. Он мог сеять вокруг себя хаос, убивать людей, поднимать армию зомби и использовать всякую мелкую магию. Я почувствовал, что что-то не так, как только мы подошли ближе к Раздольному. Зло умеет скрываться, ставить барьеры, оно знает, что существуем мы — Хранители. Поначалу я хотел договориться с Наретом, чтобы он без боя покинул мир, но он обидел тебя, и я разозлился. Я не стал с ним разговаривать, а просто уничтожил.
— Я опять уловила лишь приблизительный смысл твоих слов, — вздохнула Нинель. — Но я не упрекаю тебя, потому что знаю: мне все равно не понять, если ты будешь объяснять мне заумными словами на своем божественном языке. Там, в замке, я почувствовала прикосновение Нарета, и помнится мне, это было больно.
Тут Нинель вспомнила, что Ким приглушил ее боль от воспоминаний, и, нахмурившись, прорычала:
— Не вмешивайся в мое сознание!
— Так тебе будет лучше, — ответил Ким.
— Не тебе решать, что мне лучше, а что хуже! — закричала Нинель. — Перестань вмешиваться в мою жизнь!
— Это тебе наказание за то, что пошла за мной, а не осталась на крыше, — фыркнул Ким.
Нинель замолчала, буравя взглядом друга. Гарэл глядел то на одного, то на другую.
— Зачем ты вообще пошла с Кимом? — спросил Гарэл. — Если бы ты осталась в доме Виктора, ты бы не пострадала!
— Да знаю я! — в негодовании воскликнула Нинель.
— Не упрекай ее, Гарэл, — произнес Ким. — Главное, что жива осталась. Остальное уже не имеет значения.
— Почему ты не остановил ее?
— Я не мог пользоваться силой, пока искал Нарета, поэтому не мог знать, что она пойдет за мной во дворец.
— А почему нельзя было воспользоваться силой? — озадаченно спросил орк.
— Потому что Нарет бы это почувствовал, сбежал бы в другое место в мире и принялся творить зло там. И мне бы опять пришлось его искать неизвестно сколько времени, — Ким тяжело вздохнул. Мир начал стремительно возвращать свои права на эти земли, восстанавливая пространство и энергию. Судьба Хаула немного изменила свой курс из-за этих событий, но разрушению мира ничего не угрожало. Благодаря его стараниям сейчас судьба восстановится через пару десятков лет. Однако поведение Нарета вызывало тревогу.
— В этой истории с лордом Раздольного все очень странно и загадочно, — честно признался Вестник. — Абсолютное Зло так не поступает. Оно не держит в своих хлевах коров. И тебя Нарет не тронул, — озадаченно произнес он, взглянув на подругу.
— Не тронул? — удивилась Нинель. Если то, что произошло, называется «не тронул», что было бы, если бы тронул?
— Он не уничтожил тебя сразу, — пояснил Ким. — Это странно. Надо спросить у Блэка, он лучше знает Абсолютное Зло. Я первый раз столкнулся с ним, у меня не хватает опыта и понимания.
— А у Блэка есть опыт? — спросила Нинель.
— Да, Блэк связан с Абсолютным Злом на определенном уровне, — загадочно произнес Вестник, и в его голосе прозвучала усмешка.
— Потому что он бог смерти? — тихо спросила Нинель.
Ким помолчал, глядя на дворец.
— Да нет, он не бог смерти, — протянул он. — Он — повелитель Тьмы.
Нинель удивленно посмотрела на Вестника Зла.
— П-повелитель Т-тьмы? — переспросила она.
— Ну да, Зло, Тьма… — словно в его словах не было ничего необычного, продолжил Ким. — Смерть, ужас, страдания, разрушения. Это его стихия. Наверное, теперь тебе более понятно его поведение?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Зачем ты с ним дружишь? — сокрушенно спросила Нинель. — Он вообще способен дружить?
— Сложно сказать, — честно ответил Ким. — Он мой учитель. Ему пришлось стать им по определенному стечению обстоятельств. Загадка вселенной состоит в том, зачем на повелителя тьмы возложили эту обязанность? Почему он? Даже у нас, Хранителей, нет на это ответа. Ведь мы не подвластны течению времени. Увидеть наше будущее невозможно, а значит, и причины и последствия тоже неизвестны.
— Все так сложно, — простонала Нинель. — Вопросов к тебе все больше.
— Давай я отвечу тебе на них со временем? Тебе надо отдохнуть, а меня ждет куча дел.
— Куча дел? — удивилась Нинель.
— Да, тут все тьмой заражено, надо прибраться, — ответил Ким. — Блэку тоже придется поработать.
Нинель и Гарэл не видели, как Ким скормил Блэку извлеченный из людей огромный шар тьмы, после чего отправил коня собирать оставшуюся тьму в городе.
— Конечно, заставь его сделать уборку, — хмыкнула Нинель. — Все равно ничего не делал, пусть хоть немного поработает.
Блэк проскакал мимо Небесного дворца через несколько минут. Они с Кимом переглянулись лишь на мгновение, которого им хватило, чтобы договориться о своих действиях, и конь опять понесся по городу. Блэк вбирал в себя Зло, не заботясь о пространстве и о том, насколько его вмешательство навредит жизни. Он просто собирал части тьмы, чтобы вернуть их в себя. Здесь им не место.
Вестник остался возле дворца, где тьма была наиболее сильна, и очищал пространство, действуя гораздо мягче, чем учитель. Хотя ни один человек не увидел бы, что он чем-то занят. Он просто стоял во дворе и ничего не делал, разговаривая с эльфийкой и орком. Вестник рассказал им, что те стражники, которые провели в Раздольном много времени и были наиболее приближенными к Нарету и Морусу, оказались настолько заражены тьмой, что спасти их жизни было уже невозможно. Как только Ким забрал из них тьму, люди рассыпались в прах. Их души и тела давно были мертвы. Тех, кто выжил, Ким лишил памяти, чтобы люди не сошли с ума от своего темного прошлого. Нинель согласно закивала. В этом случае она была не против такого вмешательства.
Горожане занимались устранением последствий восстания до самой ночи. Хоронили павших, лечили раны, делили возвращенное имущество. Виктор с семьей вернулись в свой родной дом. Так же как и многие другие жители. Город словно воспрянул духом. Плененные стражники из казармы, которых Вестник Зла оставил в живых, связанные и посаженные возле фонтана на главной площади, вели себя странно. Они полностью потеряли память о последних годах жизни. К ним подходили женщины, спрашивали о своих подругах, но стражники смотрели на них круглыми глазами и ничего не понимали. Люди только пожимали плечами, удивляясь ответам пленных. Юрий спрашивал о том, что с ними сделал Вестник Зла, но стражники про это тоже ничего не помнили. И никто не понимал, что теперь сделать с пленными.
Юрий приказал запереть все двери во дворце, чтобы никто не входил туда до рассвета. Он боялся, что внутри еще остались зомби, и не хотел, чтобы они вырвались наружу. Впрочем, люди и так опасались проникать во дворец: недавняя битва с зомби вызвала у них такой ужас, который не могли побороть ни любопытство, ни даже желание урвать что-то из сокровищ лорда.
Только Вестник зашел во дворец, чтобы забрать тело Кенира, от которого практически ничего не осталось. И передал его Томину, который, побледнев и сжав зубы, забрал оставшиеся от друга куски неопределенной плоти.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Вечером Саня и его друзья с почестями похоронили Кенира. Виктор винил в его смерти себя, поэтому лично соорудил погребальный костер, чтобы провести обряд очищения души погибшего вместе со священником. Тело Кенира возложили на поленницу, накрыли белым полотном с изображением солнца и подожгли. Священник запел молитву, и воины принялись ему подпевать. Каждый из них, провожая друга в последний путь, вспоминал о нем лишь хорошее.
