произойдет несчастье, я себе этого никогда не прощу.
Ко мне в комнату заходит крайне встревоженный Джесси. Взяв меня за плечи, он пристально смотрит мне в глаза.
– Скажи, что ты нашла нужное решение!
Я улыбаюсь ему, чтобы его успокоить.
– Картер…
– Ладно, не важно! Я все расскажу ему, и ты останешься здесь, на вилле, и будешь в безопасности!
А он не боится за себя и ребят, но боится за меня.
Он уже разворачивается, собираясь идти к боссу, но я удерживаю его за руку.
– Постой, подожди секунду!
Его лицо застыло от напряжения, а кулаки то сжимаются, то разжимаются.
– Слушай, Кларк мне…
– С каких это пор Кларк стал символом благоразумия? – не дает он мне договорить.
– Он далек от благоразумия, но только не в случаях, когда речь идет о моей безопасности, а сейчас ей ничто не угрожает…
Он корчит скептическую гримасу, однако он знает, что я права.
– Клянусь Одином, во что мы тебя втягиваем? – спрашивает он сам себя.
Он берет мое лицо обеими руками и целует меня в лоб, будто последний раз, а потом поворачивается к двери.
– Джесси! Ты дашь мне хоть слово сказать или нет?
Он снова разворачивается, и я наконец получаю возможность сообщить ему:
– Картер в курсе. Он нашел им территорию в Панаме.
Не веря своим ушам, он на мгновение замирает, а затем расплывается в гордой улыбке. Он кидается ко мне, мои ноги отрываются от земли, и я кружусь в воздухе, подхваченная его сильными руками. Наконец он ставит меня на землю и обнимает так крепко, что у меня хрустят кости.
– Ты просто гений!
– Ну, это не только моя заслуга, но я принимаю комплимент!
К полудню гостиная наполняется Сыновьями Дьявола, Отцами Демона и Темными Ангелами; на каждом из нас соответствующие куртки. Итан также принимает участие в собрании.
Картер высказался предельно ясно. Две союзные банды должны вмешаться, только если будет произнесен условный пароль: «Хватит разговоров!» До этого момента парни-союзники, вооруженные до зубов – у них будут автоматы и гранаты, – будут оставаться в укрытии за складом. Если дело примет нежелательный оборот и им придется ввязаться в разборки, у Королей Закона не будет ни малейшего шанса. Никого из них в живых не останется.
Сыновья Дьявола и Итан имеют право лишь на два пистолета с тремя запасными обоймами на человека.
Мне кажется, будто все это происходит в кино: такое впечатление, что события развиваются без моего участия. Я трясу головой, чтобы прийти в себя, и стараюсь сосредоточиться на словах Картера.
– Если раздастся выстрел – не важно, с какой стороны, – то стреляйте без всякой пощады. Убейте их всех. А теперь разбирайте оружие!
Парни из всех трех банд одновременно поднимаются с мест и идут к столу, на котором лежит невероятное количество разного оружия – одно опаснее другого.
Я стою не двигаясь в ожидании дальнейших инструкций, как вдруг мой телефон вибрирует, сообщая о звонке от Лолы. Я снимаю трубку.
– Мне сейчас некогда разговаривать, – предупреждаю я ее.
– Картер, – торопливо произносит она. – Ты и близко не представляешь, что мне удалось раскопать!
При этих словах я соображаю, что она-таки занялась поисками, о которых я ее тогда просила. И, судя по всему, собранная ею информация выглядит очень интересной.
– Слушаю тебя.
– Его после смерти родителей усыновила семья Аринсонов. Майк Аринсон, который поставляет оружие Сыновьям Дьявола, – приемный брат Картера! И это еще не самая сумасшедшая новость. «Аринсон Армс» они основали вместе, но затем Картер внезапно свалил без всякой видимой причины.
Мой взгляд тут же устремляется на босса, отдающего последние распоряжения.
– Ты уверена в этом?
– На две тысячи процентов!
– Спасибо, Лола. Я позвоню тебе позже.
Я разъединяюсь и убираю телефон в карман, не сводя с Картера подозрительного взгляда.
Эти родственные отношения – даже если они не биологические – вполне могут объяснить, почему Картер рассказывал обо мне Майку перед тем, как я приехала в Лимингтон. Но к чему их скрывать, если эта информация способна склонить в нашу сторону чашу весов при переговорах с Королями Закона? Или, еще хуже, к чему предлагать идею с блефом, будто Майк на нашей стороне, если это не так?
Все мои вопросы заканчиваются, поскольку ко мне направляется Кларк. Он обходит меня кругом и оттягивает мне сзади джинсы, чтобы сунуть мне за пояс пистолет.
– На всякий случай, – говорит он.
– Идемте, нам пора! – распоряжается Картер.
Парни кивают и выходят из гостиной.
– Ава, ты поедешь мной, – командует Сет.
– Все в порядке, я возьму ее с собой, – возражает ему Кларк.
Его лучший друг кивает и выходит из дома вместе с остальными. Я сурово смотрю на раненого, уперев руки в бока.
– Ты никуда не поедешь, ты еще не поправился!
Неожиданно нежно, отчего у меня по телу пробегает сладкая дрожь, Кларк заправляет мне за ухо прядь волос.
– Это не обсуждается, Авалон. Даже не думай, что я останусь здесь и буду сидеть и ждать, не зная, жива ты еще или нет. Ты не стала меня удерживать, когда Сет попал в переплет, а сейчас на кону твоя жизнь. Никто и ничто в мире не заставит меня изменить решение, даже сами боги!
В животе у меня начинают порхать бабочки, однако сейчас не тот момент. Его присутствие успокаивает меня больше, чем хотелось бы признать, и поэтому я киваю – как и Картер, позволяющий ему ехать с нами. Натянув кожаную куртку, Кларк забирает два последних пистолета, которые оставались на столе и, кажется, только его и ждали. Рука главного хулигана, скользнув, сжимает мою ладонь, и его пальцы переплетаются с моими.
– Не забудь то, что я тебе вчера говорил, – произносит Картер. – Ты готова, и у тебя все получится. Никто, кроме тебя, не смог бы взять на себя эту роль, Авалон. И… я тобой горжусь.
Его слова производят на меня невообразимый эффект: внутри все бурлит. Такие лестные слова слышать всегда приятно, а уж когда их произносит главарь всеми почитаемой банды, с которым еще недавно мы находились в вечной конфронтации, это действительно честь.
Я киваю в знак признательности, и вслед за этим мы с Кларком покидаем гостиную и чуть погодя виллу. Ребята, уже рассевшиеся по мотоциклам, спускаются по подъездной дороге с холма, быстро пропадая из виду между деревьями.
Кларк уже собирается сбежать по ступенькам, но его удерживают наши сплетенные руки, так как я внезапно останавливаюсь. Он в замешательстве оборачивается.
– Что случилось?
Я избегаю его взгляда, не в силах его выдержать. Однако, взяв меня за подбородок, он заставляет меня поднять на него глаза. Лицо у него мягкое и открытое.
– Я боюсь, – признаюсь я.
На губах у него появляется улыбка, сразу согревающая мне сердце.
– Это меня успокаивает. А то я уже начинал спрашивать себя, не совсем ли ты чокнулась. Ты не погибнешь, я тебе клянусь.
Я мотаю головой.
– Пообещай мне, что вы не погибнете.
Брови у него подрагивают, а глаза полыхают огнем: взгляд, которым он прожигает меня насквозь, кажется, способен проникнуть сквозь мою кожу, мышцы и кости – и увидеть мою душу. Его пальцы погружаются в мои волосы, и мое дыхание обрывается под его губами. Сердце готово выскочить из груди, ноги подкашиваются, не в силах меня держать. Благодарение богам, с их задачей прекрасно справляется рука Кларка, обвившаяся вокруг моей талии.
Я отвечаю на его поцелуй, нежно лаская его язык своим, и Кларк постанывает от удовольствия. Нас увлекает вихрь чувственного танца, в котором наши руки не спеша, с наслаждением исследуют наши тела. Наконец мы, почти задохнувшись, отрываемся друг от друга, но все же не размыкаем объятий.
– Почему ты это сделал?
Кларк проводит большим пальцем по моей нижней губе и смотрит на меня в некотором замешательстве.
– На несколько секунд мне удалось избавиться от цепей, которые меня связывают.
Он отпускает меня и, сбежав по ступенькам, седлает свой мотоцикл.
Слова, врезавшиеся ему в память, и его сногсшибательная улыбка заставляют меня растаять. Однако я не желаю, чтобы меня дурачили. Семьдесят два часа назад он кувыркался в постели с другой.
– Или у тебя просто не нашлось под рукой никого другого, с кем бы поцеловаться, – с усмешкой говорю я.
– Ревнуешь, красавица?
Если я
