– Попал! – орали даки. Пацан, сопя, закладывал новые снаряды.
Одна подкатная башня горела. Черная струя дыма застила половину небосклона. Где-то выше у северных башен стучал римский таран. Ругань и команды по-латыни доносились с неослабевающей силой, но даже неискушенному вояке становилось ясно, что и этот штурм даки отбили. Еще залп серных снарядов и... избавляюще заревели сигнальные букцины. Тем же железным размеренным шагом, не опуская щитов, римские манипулы начали планомерный отход.
Скориб не успел снять шишак и отереть пот со лба, как на стену с ловкостью дикой кошки вскарабкался Регебал. Шурин царя возбужденно рассматривал отступающих легионеров. Колонны солдат Траяна расступились, и вспомогательная дакийская конница из перешедших на сторону императора родов заполнила освободившееся пространство. Дакиск и другие вожди возглавляли свои отряды. Предатели, улюлюкая, начали обстреливать защитников.
– Эй! Крысы Дадесидов! Скоро вам конец! Сдавайтесь!
– Сами вы крысы! Дакиск! Как там на вкус задница Траяна?! Ты, наверное, вылизал ее вдоль и поперек?! О-хо-хо-ха-ха-ха!!
Альбокензии у подножия стен в долгу не оставались.
– Это кто там с конским хвостом на шлеме, задранным, как у жеребенка? Сам Регебал! Вместо того, чтоб выдать своего зятька Траяну и занять место во главе отцовского рода, ты пыжишься дутыми должностями в облитой нефтью мышеловке?!
Регебал смертельно побледнел. Скориб думал, шурин Децебала прикажет ему и сыновьям зарядить соседнюю катапульту и рассчитается с обидчиком, но тот, подумав, вытащил из горита лук и стрелу и взял на прицел Дакиска Стрела впилась точно в седельный чепрак, у самого бедра старейшины. Конники внизу испуганно шарахнулись. Катапульты и карробаллисты со стен захлопали волосяными жгутами. Несколько дротиков нашли жертвы. Кавалерия альбокензиев отхлынула прочь. Дакиск вырвал злополучную стрелу, едва не стоившую ему жизни, и погрозил Регебалу. Скориб на миг призадумался: «Он так долго целился и не попал! А может, попал! Туда, куда было нужно. Известно: «Ворон ворону глаз не выклюет». Да, – аппаратчик теперь уверился в своем решении, – Регебал просто пугнул Дакиска.
Скориб обернулся. В лучах осеннего заходящего солнца ослепительной точкой блестел золотой волкоголовый дракон, водруженный на длинном древке над дворцом Децебала. Сармизагетуза отразила очередной, седьмой приступ армии Траяна.
9
– Тс-с! – Регебал приложил палец к губам и присел на корточки. Идущие следом моментально проделали то же. Странные уродливые тени заплясали по земле. Часовой карп на башне зажег новый смоляной факел. Сальдензии переждали, пока охранник установит древко в глубокой расселине стены. Регебал мотнул подбородком Сасигу: «Давай!»
Тот вытянул губы трубочкой и тихо, по-змеиному, свистнул. Сидящие разом поднялись. Шурин Децебала видел, как дрожали кисти прошедшего мимо Сасига. Опытный убийца, отправивший в иной мир не один десяток человек, боялся самым тривиальным образом. Впрочем, Регебал боялся не меньше. Дело, которое они затеяли, было почти немыслимым. Заподозри стражник неладное, и конец. Казнь будет ужасной.
Сасиг, сжимая в кулаке короткий и широкий фракийский нож, повел свой малочисленный отрядик к ступеням башни.
– Стоять! – донеслось со стены.
– Тисса! – крикнул пароль Сасиг. – Мы от Децебала! Давай всех ваших вниз! Нам велели сменить вас! Анартов и карпов поменяли местами!
Карпы-охранники по-одному спустились по ступеням. Старший доверительно сунул копье под мышку.
– Скорей веди своих наверх, а не то римляне влезут на голую стену!
– Это мы мигом! – бодро воскликнул сальдензии и всадил нож в сердце карпу. Сасиг ударил профессионально, на выдохе. Здоровенный мужик упал, даже не вскрикнув. Стражники опешили. Спутники убийцы заработали мечами. Регебал, не дожидаясь конца схватки, метнулся наверх и, вырвав из щели факел, принялся размахивать им над головой. Сигнал ждали. С глухим стуком впились в деревянные брусья парапета кованые крючья кошек. Царапанье металла по камню. Окованные железом навершия лестниц уперлись в пространство между зубцами. Планки подрагивали под тяжестью лезущих людей. Еще миг, и над стеной появились щетинистые гребни римских солдат. Регебал подал центуриону в резном панцире с квадратным кожаным щитом руку. Римлянин не терял ни мгновения. Легионеры, грохоча подкованными сандалиями, десятками сбегали вниз к воротам.
– Мои люди все в белых нарукавных повязках, – сказал Регебал начальнику по-латыни.
– Хорошо! – гаркнул сотник. По-другому он, видимо, и не умел разговаривать. – Лутаций, передай по центуриям, варваров с белыми повязками на рукавах не трогать! Это свои! К воротам! Манипулу построить в десять рядов.
Центурион взял у Регебала факел и подбросил его высоко вверх.
– Барра!!! Барра-рра-а!!! – прокатилось вокруг стен осажденной Сармизагетузы. Разом вспыхнули тысячи огней. Заполыхали специально заготовленные стога соломы и бочки со смолой. Легионы Траяна пошли на ночной штурм дакийской столицы. Все новые и новые центурии взбирались на стену и сыпались вниз на участке, отбитом у карпов Регебалом и Сасигом. Поднялась суматоха. Даки выскакивали из близлежащих домов, сонные, полуодетые, и, ничего не понимая, вступали в бой с врагами. Звонко застучали в ночи поперечные планки баллист. Дакийских и римских. Легионеры, вошедшие в город, поджигали факелами камышовые и соломенные кровли домов. Ревели гетские рога и римские сигнальные трубы. Новые и новые бойцы прибывали на стены и к месту диверсии. Началась безжалостная резня во мраке, освещаемом неверным светом пылающих хижин. Гребни, панцири, щиты. Гребни, панцири, щиты. Легионеры нескончаемым потоком взбирались по лазейке в Сармизагетузу. Когда пятая когорта перевалила бордюр, Регебал присел и облегченно откинулся спиной в проеме бойницы.
– Все, Сасиг! Остальное – дело самих римлян! Собери всех наших парней! Будем ждать Дакиска.
Сасиг сложил руки на груди и кивнул в центр города:
– Во дворе осталась твоя сестра, Регебал. Надо выручить Тзинту!
Лицо шурина исказилось:
– У меня нет сестры, Сасиг. Женщина, возлежавшая на ложе ничтожных Дадесидов, навеки проклята! Ее удел – смерть или рабство! Запомни это!
Родственник изумленно поднял брови. Из полумрака, где шла схватка, прилетали стрелы. Красные с лебедиными перьями карпские и черные дакийские. Судя по звукам, сражение усиливалось с каждой минутой. Стоны. Проклятия. Все больше по-латыни. Регебал забеспокоился. «А вдруг Децебал отобьется? Не исключена и такая возможность. Что тогда? Пустяки, – успокоил сам себя сальдензий, – отрядом захвата командовал Сасиг. Меня никто не видел».
Он не подозревал, что ситуация изменилась в пользу тех, кого он предал. Даже не разобравшись до конца в обстановке, Феликс приказал своим воинам построить баррикады на улицах, примыкающих к тому участку стены, где перелезли римляне. Костобоки и патакензии Диега и Плана остановили в тесноте переулков продвижение римских когорт. Женщины и дети бросали с крыш камни и куски черепицы на головы легионеров. Защитники стен и башен держались против наседавших врагов. Ратибор, вождь карпов, обругал и оскорбил соплеменников последними словами.
– Нежебуд! – презрительно обратился он к помощнику. – Клянусь Тадженой[190], я сам перескажу беззубым старухам повесть о том, как трусы из карпов проспали добро, которое должны были охранять. Позор! Я не буду вашим вождем! Идите и не возвращайтесь сюда, не искупив вину!
Карпы, подобно лешим родных лесов, ринулись к месту прорыва римлян. Нежебуд, на ходу сбрасывая рубаху и вращая топором, высоко подпрыгнул и врезался в самую гущу солдат Траяна. К месту схватки подоспели берсеркры Харальда Глаз Дракона Легионеры приняли германцев в копья. Даки в устрашающих масках теснили манипулы в неимоверной давке. Волчий вой и крики «Хох!» забивали римское «Барра!». Когда показались спины пятящихся легионеров, Регебал поднялся и приказал своим:
– Уходите к Траяну! Сасиг, разыщи Дакиска и договорись с ним обо всем. Я остаюсь в Сармизагетузе!
Мимо них на помощь товарищам лезли все новые и новые солдаты. Начало светать. На стене появился Авидий Нигрин, вонзил в землю золотой значок с изображением императора и коротко приказал:
– Держаться!
Когорты принялись строиться в каре. Через парапет полезли балеарские пращники и галльские лучники. Регебал двинулся вдоль стены навстречу подступавшим дакам. Первым, кого он увидел, был старый План с замызганным кровью круглым щитом. Воины его отряда таскали камни, бревна и землю и возводили насыпь. Несколько юнцов копали широкий ров поперек улиц.
– «Петухи» строятся у стены! – изобразив на лице радость при виде своих, крикнул Регебал. – Мои все погибли под башней!
