Билли решил лететь вместе с ней в Иллинойс, устроить и себе долгий уик-энд.
— Ну скажи, сколько можно еще летать?! — пожаловалась ему Кэсси на пути домой. — Иногда кажется, я этого больше не вынесу. Я начинаю это-все ненавидеть.
— Скоро ты себя почувствуешь лучше, Кэсс. Это все ожидание. Оно изматывает нервы.
Сейчас, за пять недель до перелета, оба они жили в постоянном напряжении. У Кэсси же, помимо всего прочего, теперь все чаще появлялось ощущение, что три с половиной месяца, прошедшие после свадьбы, нисколько не сблизили их с Десмондом. Сейчас их ночи никак нельзя было назвать романтическими… Билли она, конечно, не стала об этом рассказывать.
Они поговорили о пресс-конференциях, которые организовал для них Десмонд в Лос-Анджелесе и Нью-Йорке И еще муж хотел, чтобы после уик-энда они заехали в Чикаго для интервью. На это Кэсси еще не дала согласия.
— Устала я от этого!
Билли улыбнулся:
— Я думаю, когда все это закончится, нам покажется, что дело стоило таких жертв.
— Надеюсь, — улыбнулась в ответ Кэсси.
Хорошо, что она летит домой. Так хочется повидать родителей.
Некоторое время они летели в молчании. Билли искоса смотрел на нее. В последнее время Кэсси выглядела изможденной и несчастной. Наверное, действительно устала от прессы. На Билли репортеры наседали гораздо меньше, а вот ей просто прохода не давали. И Десмонд не прилагает ни малейшего усилия, чтобы ее защитить. Скорее наоборот, он их приветствует, всех этих журналистов.
— Как ты себя чувствуешь, Кэсс?
Билли относился к ней как к младшей сестренке или как к самому близкому другу. Они теперь практически все время проводили вместе. И еще ни разу не поссорились, не почувствовали, что надоели друг другу. Лучшей напарницы для тихоокеанского перелета ему не найти. Билли теперь с еще большей радостью ждал этого.
— Сейчас, кажется, получше, — ответила Кэсси. — Хорошо, что мы летим домой. Так хочется увидеть всех.
Билли кивнул. Неделю назад он тоже съездил в Сан-Франциско к отцу, который теперь безумно им гордился. Билли хорошо понимал, как много значит для Кэсси ее семья. Ей нужно повидаться с ними, так же как неделю назад он сам почувствовал необходимость увидеть отца.
Внезапно ему пришла в голову новая мысль. Раньше он не решался спросить Кэсси об этом. Но теперь она, кажется, успокоилась, расслабилась.
— Ты что-нибудь слышала о Нике?
Он спросил это нарочито небрежным тоном. Кэсси долго молчала, глядя в окно на облака. Потом покачала головой:
— Нет, ничего. Он хотел, чтобы мы жили каждый своей жизнью. Ну вот, он получил то, что хотел.
Билли все это очень огорчало. Он переживал за них обоих.
Ник — отличный парень, и Кэсси его любит. Билли это сразу почувствовал, с первого же дня, как их увидел Почему-то ему показалось, что они созданы друг для друга.
— Он знает?
— О чем? О Десмонде?
Билли кивнул.
— Не могу сказать. Он же мне не пишет. Я тоже решила, что не буду писать о своей свадьбе. Подумала, что он все равно как-нибудь услышит. — Кэсси решила не писать Нику еще и потому, что не могла предугадать, как на него это подействует. Он может потерять душевное равновесие настолько, что совершит какую-нибудь фатальную ошибку, летая на своем истребителе. — Я думаю, сейчас он, наверное, уже обо всем знает. Иногда он пишет отцу.
Кэсси так ни разу и не спросила отца о Нике. Все мысли и разговоры о нем причиняли ей острую боль.
Когда самолет приземлился в Иллинойсе, их встретила толпа репортеров, целый день ожидавших в аэропорту О'Мэлли. Кэсси поняла, что и здесь ей не удастся скрыться от прессы. По-видимому, покоя не стоит ждать до самого конца перелета.
Она сделала то, чего ждал от нее Десмонд. Ответила на вопросы, дала репортерам возможность отснять множество фотографий, после чего попросила их удалиться и дать ей возможность попасть домой к матери. Отец ожидал ее в аэропорту. Их сфотографировали вместе, а потом еще сделали несколько снимков с Билли.
Наконец репортеры удалились. Кэсси вздохнула с облегчением. Они с Билли бросили свои вещи в отцовский грузовик. Отец смотрел на нее с улыбкой, однако Кэсси сразу заметила, что он плохо выглядит.
— Как ты себя чувствуешь, папа?
Лицо у Пэта как будто посерело, приобрело землистый оттенок. Кэсси это совсем не понравилось. Может быть, он перенес грипп? Кэсси знала, что мать переболела гриппом сразу после возвращения из Калифорнии… Кроме того, для своего возраста отец слишком много работает. Особенно теперь, после того как они все его покинули — и она, и Билли, и Ник, и Крис. Теперь у него остались лишь наемные работники да временные «бродячие» пилоты.
— Нормально, — ответил он, однако это прозвучало неубедительно.
Пэт с тайной тревогой взглянул на дочь. Уна предлагала сообщить ей по телефону, но Пэт не мог найти подходящие слова. Однако теперь.., теперь она должна об этом узнать. Нику он тоже ничего не сказал. И как ни странно, никто другой не обмолвился Нику о недавнем событии. Правда, тот прилетел лишь вчера вечером.
В отличие от Билли, который, ничего не замечая, с удовольствием разглядывал знакомый пейзаж, Кэсси почувствовала, что отца что-то беспокоит.
— Что-нибудь случилось, папа?
— Ник здесь.
Пэт произнес это на одном дыхании, глядя прямо перед собой.
— Правда?! Где он остановился?
— У себя в доме. Думаю, что в конце концов он у нас появится, вот и решил тебя предупредить.
— А он знает, что я должна приехать?
Билли, услышав их разговор, внимательно смотрел в глаза Кэсси, пытаясь понять, как она восприняла эту новость.
Пэт отрицательно покачал головой:
— Еще нет. Он прилетел только вчера вечером, на несколько дней. Я не успел ему сказать.
Кэсси не решилась спросить отца, рассказал ли он Нику о том, что она вышла замуж.
Они ехали в полном молчании. Через несколько минут Кэсси уже обнимала мать. Билли внес ее вещи. Пэт проводил его в комнату Криса. Его вещи все еще лежали и висели повсюду в доме так, как он их оставил. Глядя на них, Кэсси снова ощутила боль в сердце. Казалось, будто брат с минуты на минуту вернется.
Кэсси устроилась в своей прежней комнате. Обед уже ждал их. Горячая простая вкусная пища, какую Кэсси любила больше всего: жареный цыпленок, вареная кукуруза в початках, картофельное пюре. Кэсси жевала со счастливой улыбкой на лице.
— Если бы я жила дома, сейчас бы уже в дверь не пролезала.
— И я тоже, — ухмыльнулся Билли.
Мать, польщенная, ласково смотрела на них. Потом нахмурилась, с тревогой взглянув на дочь:
— Ты очень похудела.
Билли стал поспешно объяснять:
— В последнее время мы очень много работали, миссис О'Мэлли. Испытательные полеты по пятнадцать часов в сутки, тренировочные перелеты на дальние расстояния по всей стране. Понимаете, мы хотим до июля проверить все, что только возможно.
