– Я вижу, ты хорошо подготовился, нав! – насмешливо прокричал колдун. – Мрак прибавляет тебе сил.
Огонь в камине вспыхнул сильнее…
– Здесь мы не пройдем, – разочарованно протянул Кортес, выглядывая на лестничную площадку. – Камень.
Дальнейшие слова наемника, возможно даже нецензурные, потонули в кашле. Пыль стояла столбом.
Чуды, которые, спасаясь от лавины, забежали на двадцать третий этаж, разочарованно загалдели. Де Гир печально посмотрел на свой белый от извести плащ и горько вздохнул. Он чувствовал себя обманутым.
– Надо пробиваться через потолок, – наемник наконец-то прокашлялся и вернул Франца к действительности. – Взрывчатка осталась?
– Есть способ получше, – проворчал мастер войны. – Подтащите стол!
Он начертил на пыльной столешнице круг, нарисовал в нем несколько причудливых рун и осторожно положил в центр маленький, изысканно ограненный рубин.
– Кабинет наверняка защищен заклятьем, – предупредил Кортес.
Мастер войны презрительно покосился на чела, но, вспомнив, что Сантьяга назвал того своим другом, свысока объяснил:
– Это «плевок дракона» – добьет до неба.
– Ну-ну.
Капитан сделал несколько шагов в сторону и, пристально глядя на рубин, негромко произнес короткое заклинание. Камень наполнился густым красным соком, немного приподнялся и стал медленно вращаться вокруг своей оси.
– Я сплю, я сплю, – прошептал Юшлаков и тут же испуганно присел под взглядом Кортеса.
Рубин ускорил свое движение и увеличился в размерах. Теперь над руническим кругом бесновался раскаленный ярко-красный шар размером с футбольный мяч. Стоящих в комнате обдало нестерпимым жаром. Де Гир взмахнул рукой, и огненный шар, успевший увеличиться в диаметре еще раза в три, с воем врезался в потолок, оставив на нем аккуратное идеально круглое отверстие, устремился еще выше, пробил все следующие перекрытия и оглушительно взорвался на свежем воздухе. Осыпанные штукатуркой чуды зачарованно наблюдали за его полетом. Первым опомнился де Гир.
– Вперед, гвардейцы! – закричал он, вскакивая на стол. – Во славу Ордена!
Ответом на его призыв был мощный поток воды, хлынувший из пролома на голову мастера войны, капитана гвардии великого магистра.
– Что это было? – растерянно пролепетал Франц, оглядывая старавшихся не засмеяться подчиненных.
Поток иссяк, превратившись сначала в тоненький грязненький ручеек, а затем в крупные капли. Пол оказался покрыт тонким слоем воды, в котором обреченно бились несколько золотых рыбок.
– Что это было? – снова повторил насквозь мокрый де Гир.
– Вода, – объяснил ему звонкий женский голос, и в проломе показалась изящная черноволосая головка. – Пролилась с последнего этажа.
– Яна!!! – завопил Кортес.
– Кортес, милый, – девушка жизнерадостно улыбнулась. – А что это за лохи с тобой?
– Я – Франц де Гир, – с достоинством сообщил чуд, пытаясь одновременно подняться в пролом и снять намокший плащ. – Капитан гвардии великого магистра.
– Очень приятно, капитан, – вежливо ответила Яна, помогая ему взобраться на следующий этаж. – Спасибо, что пришли на помощь.
– Где Любомир? – немедленно поинтересовался де Гир. – И где мы?
– Мы в тюрьме на предпоследнем этаже. Кабинет Любомира выше. Туда вела лестница, но недавно она исчезла.
– Охранники?
– Вон за той дверью. Не высовывались с начала заварухи.
– Красные Шапки?
– Ага.
Де Гир повернулся к гвардейцам:
– Разберитесь с ними.
Рыцари молча направились к комнате охраны.
– Кортес, а что с нашим другом? – Франц кивнул на фотографа.
– Он уже приехал, – буркнул наемник, приковывая своего пленника к торчащему из стены металлическому кольцу. – За вами скоро придут, Юшлаков, не скучайте.
– Так вот он какой, – Яна с презрением оглядела перепуганного Алика. – Тварь. Кстати, у меня тоже кое-что есть.
И девушка гордо продемонстрировала своим спасителям понурую Лану, на скуле которой наливался пышный фиолетовый синяк.
Когда здание перестало раскачиваться, Секира выбрался из-под стола и огляделся. Комната охраны представляла собой жалкое зрелище. Дверной проем, ведущий на лестницу, был плотно забит щебнем. Сама дверь, взорванная чудами, валялась у противоположной стены, придавив собой уйбуя Задиру. Помещение было затянуто пороховым дымом, усеяно стреляными гильзами и облагорожено огромной дырой, через которую Мечеслав провалился в шахту лифта.
– Великие Дома объефинились, – раздался голос Кувалды. – Нафо ухофить.
– Мы служим Любомиру, – прохрипел Секира, с ненавистью глядя на одноглазого, – и будем драться, пистон мне в ухо!
– Не буфь фураком, Секира, – усмехнулся фюрер Шибзичей, руки которого медленно шарили по боевому поясу. – Неужели ты и вправфу фумал, что я буфу воевать с Темным Фвором?
– Не понял.
– Какой же ты тупой! – Кувалда взмахнул ятаганом. – Чтобы стать императором Красных Шапок, не обязательно ифти с колфуном. Фостаточно просто устранить конкурентов. Сейчас мои ребята режут твоих Фуричей по всему горофу, а я – разберусь с тобой.
– Измена! – Секира затравленно огляделся, но на помощь ему никто не спешил.
Красные Шапки, которых оказалось поровну из обоих кланов, преданно глазели на фюреров, ожидая, кто из них победит.
– Тебя нафо мочить, щенок, – решительно заявил Кувалда. – Отфафим твою тупую башку Сантьяге, и он нас отпустит. Это ты убил нава.
Глухое ворчание показало, что публика благосклонно отнеслась к предложению одноглазого. Кувалда приободрился.
– За Любомиром будущее! – отпарировал Секира, выхватывая ятаган. – Он покончит с Темным Двором, а я – с тобой, пистон мне в ухо!
Зрители зааплодировали:
– Мочи его, одноглазый!
– Ставлю пятьдесят на Секиру, он моложе!
– Поддерживаю!!
Красные Шапки вытащили деньги и начали делать ставки. Составился приличный банк.
Драка разгорелась моментально. Накопившаяся в противниках ненависть друг к другу наконец-то вырвалась на свободу, и результатом схватки могла быть только смерть одного из фюреров. На меньшее никто бы не согласился. Особенно зрители, азартно поддерживающие гладиаторов.
Под громкие крики и лязг ятаганов чуды без помех взломали дверь и ворвались в комнату.
– Всем на пол!
– Лежать!
Забыв о драке, Секира повернулся к рыцарям, Кувалда же ловко взмахнул клинком, и голова молодого вождя покатилась под стол.
– Мы сфаемся, – тяжело дыша, произнес Шибзич. – Нас обманули.
Когда взрывы в шахте утихли, Мечеслав, раскачивающийся на тросах, открыл было рот, чтобы выругаться, но, подумав, сдержался. Его могли услышать и продолжить попытки покончить с ним. Вместо этого барон, стараясь не шуметь, быстро полез наверх, на последний этаж. Инцидент с охранниками заставил Мечеслава трезво взглянуть на ситуацию и сосредоточиться на первоочередных проблемах. Ему был нужен Любомир. Около пролома он задержался и, услышав вопли и лязг оружия, злобно усмехнулся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
