— Эти ребята уже перенесли Рансайтера в свой трансформер. Они спрашивают, не поедешь ли ты с ними?
— Посмотри на это, — Джо встряхнул молочник; жидкость, бывшая в нем, прилипла к стенкам густыми комочками. — А я заказывал сливки. Вот что получаешь за поскред в кафетерии самого современного космопорта Земли. Я не уйду, пока не получу обратно свой поскред или нормальные сливки. Я хочу кофе.
Эл Хэммонд положил руку на плечо Джо и внимательно всмотрелся в его лицо.
— Что происходит, Джо?
— Сначала эта сигарета, — принялся перечислять Джо, — потом старая телефонная книга, теперь — сливки недельной давности… Я не понимаю, Эл.
— Выпей без сливок, — сказал Эл, — и пойдем проводим Рансайтера. Остальные наши пока побудут на корабле. А потом обратимся в ближайшее бюро Объединения и дадим им полный отчет.
Джо поднял чашечку: кофе был холодный, мерзкий, и то, что сначала казалось пеной, оказалось плесенью. С отвращением он оттолкнул чашку. Да что же такое делается? — растерянно подумал он. Что со мной происходит? Внезапно ему стало страшно.
— Забудь ты об этом кофе, — сказал Эл. — Пойдем же. Нужно, чтобы Рансайтера…
— Знаешь, кто дал мне этот поскред? — сказал Джо. — Пат Конли. И я сразу сделал с ним то, что обычно делаю с деньгами: потратил на ерунду. На чашку прошлогоднего кофе. — Под дружеским нажимом руки Эла он встал и направился к двери. — Может быть, съездишь со мной? Поможешь? Особенно при разговоре с Элдой. Как ей объяснить? Валить все на Глена? Сказать, что это была его идея — лететь на Луну? Так ведь это правда… А может, соврать — сказать, что была авария или что он умер своей смертью…
— Через какое-то время Рансайтер сможет общаться с ней, — сказал Эл. — И сам расскажет ей все.
— Так, может быть, подождем — пусть он сам ей все и расскажет? — предложил Джо, направляясь к трансформеру. — Почему нет? Он сам решил, что нам надо лететь на Луну, — вот пусть сам все ей и рассказывает. Он умеет с ней разговаривать. Он привык.
Вместе с Элом они вошли в кабину трансформера. За пультом управления сидел фон Фогельзанг.
— Вы готовы, джентльмены? — спросил он. — Тогда мы отправляемся в траурное путешествие к месту вечного упокоения мистера Рансайтера…
Джо издал невнятный звук и уставился в окно. Там были только инженерные сооружения космопорта.
— Снимайтесь, — сказал Эл.
Трансформер оторвался от земли. Владелец мораториума вдавил на пульте клавишу, и полились звуки «Торжественной мессы» Бетховена. «Agnus dei, — снова и снова повторяли голоса, — qui tollis peccata mundi…» Звуки симфонического оркестра электронных инструментов наполняли кабину.
— А ты знаешь, что Тосканини частенько подпевал, когда дирижировал при исполнении опер? — спросил Джо, — И в записи «Травиаты» его голос слышен, когда исполняют арию Виолетты в первом акте?
— Никогда не знал этого, — сказал Эл. Он смотрел вниз на аккуратные кварталы Цюриха. Джо поймал себя на том, что и сам не может оторвать глаз от проплывающих внизу крыш.
— Libera me, Domine, — сказал он.
— Что это значит?
— Это значит: помилуй меня, Господи. Ты что, не знал? Я думал, это все знают.
— А что это тебе пришло в голову?
— Проклятая музыка. Выключите ее, — сказал он фон Фогельзангу. — Рансайтер все равно ничего не слышит. Слышу только я, а мне не хочется ее слушать. Тебе тоже, наверное, не хочется, а? — спросил он Хэммонда.
— Успокойся, Джо, — сказал Эл.
— Мы сопровождаем нашего мертвого шефа в заведение под названием «Мораториум Возлюбленных Собратьев», а ты говоришь — успокойся. Ты же знаешь, он вовсе не обязан был лететь на Луну. Послал бы нас, а сам остался бы в Нью-Йорке. А получилось, что человек, который больше всех нас любил жизнь, который лучше всех нас умел ею пользоваться…
— Ваш темнокожий приятель дал вам добрый совет, — сказал фон Фогельзанг.
— Какой совет?
— Успокоиться, — Фон Фогельзанг выдвинул ящичек под пультом и подал Джо веселенькую разноцветную коробочку. — Возьмите одну, мистер Чип.
— Жвачка с транквилизаторами, — сказал Джо, принимая коробочку и машинально открывая ее. — «Абрикосовая успокоительная резинка». Как ты считаешь, взять? — спросил он Хэммонда.
— Лучше взять, — сказал Эл.
— А вот Рансайтер не стал бы глотать транквилизаторы, — сказал Джо. — В нашей ситуации — никогда бы не стал. Никогда он не принимал транквилизаторов. Никогда в жизни. Знаешь, что я понял, Эл? Он отдал свою жизнь, чтобы спасти наши. Не так, чтобы прямо…
— Очень не прямо, — сказал Эл. — Ну вот, прилетели. Ты как — сможешь взять себя в руки?
— Когда я услышу голос Рансайтера, я буду полностью спокоен, — сказал Джо, — Когда буду знать, что хоть какая-то искорка жизни в нем еще сохранилась.
— Не стоит так волноваться, мистер Чип, — сказал владелец мораториума, — Обычно мы получаем вполне удовлетворительный поток протофазонов. По крайней мере, вначале. Уже потом, когда срок полужизни подходит к концу, наступает печальная минута. Но при разумном планировании эту минуту можно отсрочить на много лет…
Трансформер коснулся земли. Фон Фогельзанг выключил мотор и нажатием кнопки открыл дверь.
— Добро пожаловать в Мораториум Возлюбленных Собратьев, — сказал он, пропуская Джо и Эла вперед. — Моя секретарша, мисс Бисон, сопроводит вас в зал свиданий. Побудьте там, и обстановка восстановит мир в ваших душах. Туда же вам доставят мистера Рансайтера, как только техники установят с ним связь.
— Я хотел бы присутствовать при этом, — сказал Джо. — Видеть, как его возвращают к жизни.
— Может быть, вы, как друг, объясните ему? — обратился владелец мораториума к Элу. — Вас он поймет лучше.
— Мы посидим в зале, — сказал Эл.
— Дядя Том, — презрительно сказал Джо.
— Все мораториумы таковы, — сказал Эл. — Пойдем, посидим в зале.
— Сколько времени вы будете работать?
— Через пятнадцать минут мы определимся. Если за это время не удастся получить устойчивый сигнал…
— Пятнадцать минут? Вы собираетесь пытаться вернуть его к жизни всего за пятнадцать минут? — Он повернулся к Элу: — Ты слышишь, Эл? Всего пятнадцать минут они хотят потратить на человека, который на голову выше их всех… — он понял, что сейчас заплачет. Навзрыд, — Пойдем отсюда, Эл. Пойдем…
— Пойдем, — сказал Эл.
Они поплелись в зал свиданий.
— Сигарету хочешь? — спросил Эл, садясь на диван, обтянутый синтетической кожей.
— Они истлели, — сказал Джо, не прикасаясь к пачке.
— В самом деле… — Эл сунул пачку обратно в карман. — Как ты узнал? — С минуту он ждал ответа. — Джо, ты падаешь духом лете, чем все, с кем я сталкивался. Нам повезло — мы живы. Могло быть наоборот: мы все лежали бы по холодильникам, а Рансайтер сидел бы в этом дурацком зале…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
