— Вы, несомненно, станете великим рыцарем, дон Альберт, и имя ваше будет известно каждому, а о подвигах ваших менестрели сложат сотни песен!
Альберт покраснел от удовольствия. Он вообще не мог спокойно сносить комплименты и сразу порывался сделать что-нибудь особенное, чтобы оправдать выраженное одобрение, но, к счастью, врагов вокруг не было, чудовища попрятались, и возможности доказать свою силу и отвагу ему не было.
Вечером, когда мы уже присматривали место для ночлега, надеждам дона Альберта и дона Гвидо все-таки суждено было сбыться, а мне, по примеру Гвидо, оставалось лишь тяжко вздыхать, предвидя новую задержку в пути. Очередной крестьянин, спешивший успеть домой до ночи, сообщил, что неподалеку отсюда, на лесной развилке сидит страшный великан-людоед и пожирает всякого, кто не может заплатить ему откуп.
Глаза Альберта разгорелись. Великан-людоед показался ему достойным трофеем. Дон Гвидо подробно расспросил крестьянина, как добраться до той развилки, и вознамерился сей же час туда отправиться. Но я предложил дождаться утра, чтобы двигаться не вслепую. Оба рыцаря поначалу отказывались, но решающим аргументом послужило то, что в темноте великан просто-напросто может сбежать от неминуемого возмездия, а поймать его в лесу, который тот наверняка хорошо знает, будет невозможно.
Мы разбили лагерь на небольшой полянке недалеко от дороги, перекусили у костра, сотворенного легким жестом мастера Нака, чему дон Гвидо нисколько не удивился, и уже через несколько минут после этого рыцарь разразился таким богатырским храпом, что проснулся даже мой вечно дремлющий Совенок.
Я, пожалев о том, что здесь еще не придуманы затычки для ушей, завернулся в конскую попону и, минут десять поворочавшись, все же смог задремать. Свежий воздух всегда способствовал крепкому и здоровому сну…
* * *
Проснулся я на удивление раньше всех, что за мной обычно не водилось, и, недолго думая, отправился в лесок собрать хворост для костра. Кушать хотелось сильно, несмотря на вчерашний плотный ужин.
Поблизости сушняка было немного, и я углубился в чащу леса, забираясь все дальше и дальше. Заблудиться я не боялся, карта всегда была со мной, и в случае нужды стоило только взглянуть на нее, чтобы с точностью определить свое местоположение.
Я зашел уже достаточно далеко, как вдруг услышал неподалеку некие подозрительные звуки.
Я тихонечко сложил собранные ветки на землю и осторожно пошел вперед, стараясь ступать крайне аккуратно, чтобы ничто не хрустнуло под ногами и не выдало моего присутствия.
За деревьями просвечивала небольшая полянка, я спрятался за широким дубом и тихонечко выглянул из-за него.
На полянке стоял дом, а у дома на крылечке сидел огромный, весь заросший волосами человек и грустно смотрел на небо. Рядом с гигантом стоял, прислоненный к дому, устрашающих размеров топор.
Судя по всему, я нашел того самого великана-людоеда, но почему-то не очень обрадовался своей находке. Нужно было вернуться в наш лагерь и разбудить рыцарей, это как раз была работа по их прямой специальности.
Я развернулся, чтобы выполнить свое намерение, но так и застыл на месте. На меня, грозно оскалив длиннющие клыки, злобно пялилось существо, отдаленно похожее на собаку, но раза в два крупнее самой большой из известных мне пород. Пес-мутант зарычал и пошел прямо на меня. Я, шаг за шагом, отступал назад, прикидывая, в какую сторону метнуться, если собака кинется.
— Гости пожаловали, — сообщил кто-то позади меня низким, хриплым голосом.
Пес все-таки вынудил меня выйти на полянку, и, конечно, великан тут же обнаружил мое появление. Я развернулся боком, стараясь одновременно держать в поле зрения и пса, и его хозяина, который, впрочем, не делал никаких попыток напасть на меня, а все так же сидел на своем крыльце и внимательно меня рассматривал.
— Дрыг, оставь его! — приказал великан, и пес нехотя подошел к нему, не переставая злобно на меня поглядывать.
Теоретически теперь я мог бы и попытаться бежать, вот только не было никакой гарантии, что великан тут же не пустит пса в погоню.
— Он не нападет, если я не прикажу, не бойся! — сообщил великан, отчасти обнадежив меня таким заявлением. Что-то он не слишком агрессивен для людоеда, а может, просто еще толком не проснулся…
— Ты кто? — спросил я, на всякий случай положив руку на рукоять меча.
— Я — Ык, я тут живу, — сообщил грустный великан.
— Это ты — людоед, что сидит на перекрестье дорог и ест путников?
— Я, — подтвердил Ык. — Только я никого не ем, терпеть не могу мяса!
Ого! Мне попался людоед-вегетарианец! Надо же! Такого хоть в Красную книгу заноси.
— Мне сказали, что ты людоед, — попытался я настоять на своем. — А дыма без огня не бывает!
— Интересная поговорка, — сказал великан. — Надо запомнить.
И что мне делать? Бежать сломя голову в лагерь? Отчего-то мне уже не верилось, что этот Ык пустит вслед своего Дрыга. Глаза у него слишком печальные, впрочем, может, он и врет все, а глаза такие, потому что не поужинал как следует, а может, и наоборот, поужинал, но неудачно, слишком жилистым крестьянином, и теперь страдает несварением.
— Ты мне не веришь, — констатировал Ык, наблюдая за сменой выражений на моем лице. — А жаль, ведь это чистая правда!
— А почему тогда на тебя наговаривают?
— Завидуют, я большой и сильный, они маленькие и слабые. Что теперь поделать?
— Но ведь деньги с путников ты берешь?
— Беру, — грустно кивнул великан. — Жить-то надо на что-то. Дрыга вон кормить требуется, он-то мясо жрет с удовольствием!
— Значит, ты здесь живешь? — спросил я.
— Живу. Дом мой, сам построил. А где мне еще жить?
— В городе, например, или в деревне какой.
Ык покачал головой.
— Убьют меня там. Сироту всякий обидеть горазд!
— Да ты еще и сирота?
— Сирота. Круглый!
Я уже и не понимал, что мне делать: плакать или смеяться. Великан-людоед сидел и жаловался на свою судьбу, а его пес пожирал меня глазами.
— Может, в гости зайдешь? — предложил Ык. — Чайку попьем, у меня знаешь какой вкусный, сам травки собирал!
— Эх, — внезапно для самого себя согласился я. — А вот и зайду!
Великан обрадовался.
— Правда? Ко мне еще никто никогда не заходил! Ворваться как-то пытались, это было, но вот чтобы так, запросто, в гости! Я очень рад!
Я, не понимая, что это вдруг на меня нашло, пошел к крылечку. Ык поднялся на ноги, во весь свой невероятный рост, которого, по самым скромным прикидкам, было в нем никак не меньше трех метров.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
