и гладя по голове, как ребёнка.
– Райд! – с тихим бешенством прорычал Тайлерис, надвигаясь на брата с явным намерением порвать его на ленточки, но на его плечо легла рука пребывающего в шоке отца.
– Ни, – судорожно выдохнул Донован, сгорая от стыда за старшего сына.
– Смотрите! – воскликнул Кей с большим удивлением, и я обернулась на обмякшего в обмороке наглеца.
Его тело постепенно начало преображаться. Кожа на лице и руках сморщилась и посерела, волосы начали выпадать целыми прядями, из приоткрытого рта коричневым песком посыпались зубы.
– Какой кошмар! Что это с ним? – потрясённо спросила я у Кея.
– Кажется, ты лишила его защитного артефакта, который предохранял от разрушительного действия наркотиков, – кивнул Кей на расплавленный перстень Райда. – Теперь он полностью прочувствует на своей шкуре результат употребления всякой дряни.
– Это тот самый брат, из-за которого Тай попал в плен и подвергался пыткам? – уточнила я, и Кей кивнул. – Вот и получил по заслугам… А он может поправиться, стать нормальным?
– Насчёт зубов – не знаю, а всё остальное – подлечит, если возьмётся за ум. У тигров неплохая регенерация. Сейчас всё зависит только от него. Ещё одна доза дури его убьёт, – выразительно посмотрел он на Аманду, и та кивнула, не в силах сдержать катившиеся из глаз слёзы.
Я вдруг поняла, что музыка давно стихла, а в проём в стене заглядывают любопытные лица гостей.
Генерал коротко что-то сказал Рону, тот осторожно подхватил меня на руки и понёс в открывшийся прямо перед нами серебристый портал. Кей составил нам компанию, а Вальдис, Тай и Дан остались утрясать возникшие семейные проблемы.
– Ты только не волнуйся, мышенька, всё будет хорошо! – заверил меня Кей, когда мы вышли из портала в нашей спальне. Дом, милый дом. – Скажи, он причинил тебе боль?
Оба мужа напряглись в ожидании ответа, и я поняла: от того, что я сейчас скажу, зависит жизнь Райда.
– Нет, он просто обмусолил шею и немного потискал. Мне бы сейчас душ принять, – кивнула я на ванную комнату, и Рон поставил меня на ноги.
– Я с тобой! – заявил Кей тоном, не терпящим возражений, и Рон ему поддакнул, мол, я тоже.
Спокойствие, только спокойствие.
Хотелось поскорее смыть с себя чужие поцелуи и прикосновения и оказаться в кроватке, а сил бороться с мужьями и выставлять их из ванной уже не было.
Я сдалась. Вся наша троица бодрым шагом направилась на помывку, но тут раздался настойчивый стук в дверь и после фразы Кея: «Входите, открыто!» – внутрь вбежал взволнованный Райниэль.
– Кристина! – с облегчением выдохнул он, заключая меня в объятия.
Это было странно. Понимаю, что он сильно за меня переживал и, наверное, даже соскучился, но сейчас он был очень встревожен.
Рон что-то у него спросил, тот порывисто ответил, поглаживая меня по голове, и Даэрон неожиданно выпрыгнул из окна и куда-то рванул, на лету превращаясь в драконита.
– Что происходит, Кей? – напряглась я.
– Мышенька, ты только не волнуйся! – поднял руки Кей в успокаивающем жесте, и боком-боком, как бы невзначай, подошёл к окну. Не поняла: он что, тоже прыгать собрался? – Райниэль сказал, что наш замок горит, лекарское крыло. Рон разберётся, не переживай. Ветер в другую сторону, поэтому мы пока не чувствуем дыма. Ой, уже чувствуем, – заявил он, высовываясь наружу.
А мои губы тем временем смяли в жадном, глубоком и настойчивом поцелуе.
Глава 89. Плен
Кристина
*
Ледяной ужас пронёсся по венам, обрушивая на мой разум страшную правду о том, кто именно меня сейчас целует.
Догерти.
Мой персональный кошмар.
Я была абсолютно в этом уверена, ведь Райниэль никогда не позволил бы себе ничего подобного.
Не в силах ни вздохнуть, ни пискнуть, я никак не могла вырваться из этих уверенных, сильных, почти удушающих объятий.
Я попыталась изо всех сил пнуть этот мага по голени и, преодолевая отвращение, укусила его за наглый упругий язык, хозяйничающий во рту, но Догерти лишь довольно хмыкнул, подхватил меня на руки, как пушинку, и занёс в клубящийся коричневым туманом портал, который захлопнулся прежде, чем Кей заметил моё похищение.
– Где Райниэль? – выкрикнула я ему вопрос сразу, как только меня поставили на ноги посреди какого-то слабоосвещённого каменного мешка, в центре которого находился железный стол с разноцветными колбами, серыми камнями и пучками непонятных трав.
Больше всего это мрачное помещение напоминало лабораторию сумасшедшего учёного, и я передёрнула плечами, представив, что за жуткие опыты могли тут проводиться.
Разумеется, требовать меня отпустить либо угрожать мужьями было бесполезно. Плакать и умолять тоже. Всё равно этот тип добровольно меня не отпустит. А вот где сейчас мой свёкор, чей облик так нагло присвоил себе тёмный маг, – об этом он вполне мог бы мне рассказать. Конечно, в том случае, если обладает даром лингвара, как Кей или императоры.
– Где Райниэль? – снова сквозь зубы процедила я, наблюдая, как родные и знакомые черты лица начинают подёргиваться дымкой, сквозь которую проступает совершенно другая личность – лысая, наглая и немного безумная, если судить по тьме, клубящейся в холодных серых глазах.
Догерти произнёс в ответ целую тираду, из которой я не поняла ни слова.
По крайней мере стало ясно, что общаться у нас с ним не получится. Разве только жестами. Интересно, как в этом мире надо пальцы сложить, чтобы послать кого-то лесом? Надо было Кея спросить. Упустила я этот момент в своём образовании.
Я храбрилась, но в душе всё заледенело от страха. И больше всего я боялась за своих малышей. То, что Догерти не собирался меня убивать, было очевидно. Он хотел как-то использовать мой Дар. Вот только как? Для чего? И какой ценой?
Единственное, что меня хоть как-то успокаивало, – это мысль о том, что мужья меня непременно найдут. В этом я вообще не сомневалась. Они же у меня такие умные и сильные! Надо просто продержаться до их прихода.
– Где Райниэль? – в третий раз сурово спросила я этого лысого гада.
Тяжело вздохнув и с укором покачав головой, Догерти озадаченно окинул меня взглядом с ног до головы, словно не понимая, почему его пленница – такая хрупкая и мелкая – смеет качать права, а не бьётся в истерике.
А я инстинктивно потёрла ладони, дико желая, чтобы из них вылетела такая же белая молния, которая недавно расплавила перстень-артефакт Райда.
Но на этот раз чуда не произошло.
Криво усмехнувшись, Догерти показал рукой на что-то позади меня. Я обернулась и потрясённо ахнула, увидев, что в отгороженном решётками уголке находится отец Даниэля.
Бледный, измождённый, избитый, в рваной одежде и с кляпом во рту, он был подвешен за руки к массивному кольцу, вмурованному в потолок, и с отчаянием сверлил меня взглядом.
– Райниэль! – кинулась я к нему, пребывая в шоке.
Догерти спокойно наблюдал за моими действиями, сложив руки на груди, и удивлённо хмыкнул, когда я без проблем
