В № 239 «Русских Ведомостей»[320] (от 30 августа) помещена статейка г. Н. Левитского: «О некоторых вопросах, касающихся народной жизни». «Живя в деревне и имея постоянное общение с народом», автор «давно натолкнулся» на некоторые вопросы народной жизни, разрешение которых путём соответственных «мероприятий» представляет собой «неотложную необходимость», «настоятельную потребность». Автор выражает уверенность, что его «краткие заметки» о предмете такой важности «найдут себе отклик в среде лиц, интересующихся народными нуждами», и выражает желание вызвать обмен мыслей по поводу предложенных им вопросов.
«Высокий слог», которым писана статейка г-на Н. Левитского, и обилие высоких слов заставляют уже наперёд ожидать, что речь идёт о каких-нибудь действительно важных, неотложных, насущных вопросах современной жизни. На самом же деле, предложения автора дают лишь ещё один, и чрезвычайно рельефный, пример того поистине маниловского прожектёрства, к которому приучили русскую публику публицисты народничества. Вот почему мы и сочли небесполезным подать свой голос о поднятых г-ном Н. Левитским вопросах.
«Вопросов» исчислено г-ном Н. Левитским пять (по пунктам), причём на каждый «вопрос» автор даёт не только «ответ», но и указывает с полной определённостью соответствующее «мероприятие». Первый вопрос – «дешёвый и доступный» кредит, устранение произвола ростовщиков, «кулаков и всякого рода мироедов и хищников». Мероприятие – «выработка более упрощённого типа деревенских крестьянских касс», и автор проектирует выдачу сберегательных книжек из касс государственного банка не на отдельных лиц, а на специально устроенные товарищества, делающие чрез посредство одного казначея взносы и получающие ссуды. Итак, вот к какому выводу привело автора давнее «общение с народом» по столь избитому вопросу о кредите: «выработка» нового типа касс! Автор полагает, очевидно, что у нас слишком мало бумаги и чернил изводится на выработку бесконечных «типов», «образцов», «уставов», «образцовых уставов», «нормальных уставов» и т. д. и т. д. «Живя в деревне», наш практик не заметил никаких более важных вопросов, вызываемых желанием заменить «кулака» «дешёвым и доступным кредитом». Мы не станем, конечно, говорить здесь о значении кредита: мы берём за данное цель автора и рассматриваем с чисто практической стороны те средства, о которых с такой помпой говорит автор. Кредит есть учреждение развитого товарного обращения. Спрашивается, возможно ли такое учреждение в нашем крестьянстве, которое поставлено бесчисленными остатками сословных законов и запрещений в условия, исключающие правильное, свободное, широкое и развитое товарное обращение? Не смешно ли, говоря о насущных и неотлагательных народных нуждах, сводить вопрос о кредите к выработке нового типа «уставов», умалчивая совершенно о необходимости отмены целой массы «уставов», препятствующих правильному товарному обращению в крестьянстве, препятствующих свободному обороту имуществ, движимых и недвижимых, свободному переходу крестьян с места на место и от одного занятия к другому, свободному доступу в крестьянские общества лиц из других классов и сословий? Бороться с «кулаками, ростовщиками, мироедами, хищниками» посредством усовершенствования «уставов» кредитных касс, что может быть комичнее этого? Ростовщичество в худших видах сильнее всего держится в нашей деревне именно благодаря её сословной замкнутости, благодаря наличности тысячи пут, связывающих развитие товарного обращения, – и вот наш практический автор не упоминает ни словом об этих путах и насущным вопросом деревенского кредита объявляет выработку новых уставов. По всей вероятности, развитые капиталистические страны, в которых деревня давно поставлена в условия, соответствующие торговому обороту, и в которых кредит получил широкое развитие, по всей вероятности, эти страны достигли такого успеха благодаря обильным «уставам», составленным благожелательными чиновниками!
Второй вопрос – «беспомощность положения крестьянской семьи в случае смерти главы её», а также «настоятельная необходимость» «сберегать и охранять всеми возможными мерами и способами крестьянское рабочее земледельческое население». Как видите, чем дальше, тем «вопросы» г. Н. Левитского становятся шире, величественнее! Если первый вопрос касался самого дюжинного буржуазного учреждения, пользу которого мы могли бы признать лишь с весьма большими оговорками, то здесь перед нами ставят уже вопрос такой гигантской важности, что «в принципе» мы вполне признаём его насущность и не можем отказать автору в нашей симпатии за то, что он ставит подобный вопрос. Но гигантскому вопросу соответствует у народника и «мероприятие» гигантской… как бы это помягче выразиться?.. неумности. Слушайте:
«…является неотложная необходимость организации и введения обязательного (sic![321]) массового, удешевлённого до возможного минимума, взаимного страхования жизни всего крестьянского населения[322] (обществами, товариществами, артелями и т. д.). При этом необходимо выяснить роль и участие в этом деле а) частных страховых обществ, б) земства и в) государства».
Ведь этакие наши мужики недогадливые! Не думают о том, что вот умрёт хозяин, – придётся семье идти по миру; не уродится хлеб, – придётся умирать с голоду, а иногда и уродится, да всё-таки не миновать идти по миру, возвращаясь с неудачных поисков за «заработками»! Не соображают эти глупые мужики, что существует на свете «страхование жизни», которым уже давно многие хорошие господа пользуются и от которого другие хорошие господа (владетели акций страховых обществ) деньги наживают. Не соображает голодный «Сысойка»[323], что стоит ему с таким же голодным «Митяем» устроить общество для взаимного страхования жизни (с минимальным, самым минимальным взносом!) – и их семьи будут обеспечены на случай смерти хозяев! К счастью, за этих недогадливых мужиков думает наша просвещённая народническая интеллигенция, один из представителей которой, «живя в деревне и имея постоянное общение с народом», «давно натолкнулся» на этот грандиозный, до умопомрачения грандиозный «проект»!
Вопрос третий.
«В связи с этим вопросом необходимо выдвинуть и обсудить вопрос об образовании общеимперского капитала по страхованию жизни крестьянского населения[324], подобно тому, как существуют общеимперские капиталы продовольственный и пожарный».
Само собою разумеется, что для страхования надо обсудить вопрос о капитале. Но нам кажется, что высокопочтенный автор допустил здесь один существенный пробел. Разве не «необходимо выдвинуть и обсудить» также вопрос о том, к какому министерству и к какому департаменту относится проектируемое учреждение? С одной стороны, без сомнения, им должно заведовать министерство внутренних дел по хозяйственному департаменту. С другой стороны, ближайше заинтересован и земский отдел м-ва внутренних дел. С третьей стороны, заведовать страхованием должно также м-во финансов. Не целесообразнее ли ввиду этого проектировать учреждение особого «главного управления государственным обязательным взаимным страхованием жизни всего крестьянского населения», ну, например, наподобие главного управления государственного коннозаводства?
Вопрос четвёртый.
«Ввиду, далее, огромной распространённости в России всякого рода артелей, а также ввиду несомненной пользы и значения их для народного хозяйства, назрела настоятельная потребность 4) в организации отдельного специального Общества для содействия земледельческим и другим артелям».
Что всякого рода артели приносят пользу тем классам населения, которые их устраивают, это несомненно. Несомненно также, что и для всего народного хозяйства объединение представителей разных классов принесёт великую пользу. Автор напрасно только чересчур увлекается, говоря об «огромной распространённости в России всякого рода артелей». Всякий знает, что по сравнению с любой из западноевропейских стран в России невероятно мало, феноменально мало «всякого рода артелей»… «Всякий знает»… кроме мечтающего Манилова. Знает это, напр., и редакция «Русских Ведомостей», поместившая перед статьёй г. Н. Левитского очень интересную и содержательную статью «Синдикаты во Франции», и г. Н. Левитский мог бы узнать из этой статьи, как бесконечно широко развиты в капиталистической Франции (по сравнению с некапиталистической Россией) «артели всякого рода». Я подчёркиваю «всякого рода», ибо из этой же статьи легко видеть, напр., что во Франции синдикаты бывают четырёх родов: 1) синдикаты рабочих (2163 синдиката с 419 172 участниками); 2) синдикаты хозяев (1622 с 130 752 участниками); 3) сельскохозяйственные синдикаты (1188 с 398 048 членами) и 4) смешанные синдикаты (173 с 31 126 членами). Прикиньте-ка сумму, г. Левитский! Вы получите почти миллион лиц (979 тыс.), объединённых «артелями всякого рода», и скажите теперь, положа руку на сердце, неужели вам не стыдно соскользнувшей у вас фразы об «огромной распространённости в России всякого рода (sic!!!) артелей»? Неужели вы не замечаете, какое комичное, грустно-комичное впечатление производит ваша статья, помещённая рядом с голыми цифрами о «синдикатах во Франции»! Эти бедные французы, которых, видно, язва капитализма лишила «огромной распространённости артелей всякого рода», вероятно, гомерически расхохотались бы над предложением устроить «отдельное специальное общество»… для содействия устройству всяких обществ! Но этот смех, само собою разумеется, был бы только проявлением известного французского легкомыслия, неспособного понять российскую основательность. Эти легкомысленные французы не только устраивают «всякого рода артели», не устроив предварительно «общества для содействия артелям», по даже – horribile dictu![325] – не вырабатывают предварительно «образцовых», «нормальных» уставов и «упрощённых типов» различных обществ!
