медленно показывает приёмы рукопашного боя, а затем убыстряясь, как это должно выглядеть во время сражения. Казалось бы, совершенно простые броски и уходы от удара смотрелись лёгкими и не трудными в исполнении друга, но вот у принца никак не получалось правильно их выполнить.
Они так увлеклись, что пропустили момент, когда появился ректор Нибин. Он уже некоторое время стоял на краю поля, наблюдая за адептами. Он вновь видел столь заинтересовавшие его приёмы рукопашки. И если в предыдущий раз он их не смог разглядеть, то сейчас рассмотрел во всех подробностях. Да, было бы интересно опробовать их все и каждый в отдельности как можно скорее. Неуёмное любопытство и жажда новых знаний гнали его испытать приёмы самому и сию минуту. Но он мысленно одёрнул себя, говоря, что он в первую очередь учитель и пришёл сюда не за этим.
Эхор и сам понимал, что прикрывается интересом к новым и незнакомым приёмам боя, просто чтобы не выходить к ребятам. Он шёл на занятие твёрдо решив, что пора заканчивать с порочными мыслями о мальчишке. Но увидев его, замер на месте, пытаясь успокоить бешеный стук дурного сердца. Прикрыв глаза, мужчина проделал несколько упражнений по медитации и запер мысли, эмоции и желания глубоко в душе за выстроенной его разумом ледяной стеной. Когда полностью успокоился, шагнул к ученикам.
— Это похвально, адепт Эрэссэа, что вы делитесь знаниями со своими одногруппниками. Но почему только с адептом Нибином?
Вопрос застал ребят врасплох. Переглядываясь, они молчали, ну не могли же сказать, что не собирались учить такому девушку. Видя, что внятного ответа ему не дождаться, Эхор не стал развивать эту тему дальше. Он сюда пришёл учить одно зеленоглазое бедствие, а не выяснять чем они тут занимаются и почему.
— Вы очень хорошо выбрали место. Песок замечательно гасит огонь, — внимательно огляделся мужчина, раздумывая с чего лучше начать занятие, всё же молодым драконам такие знания дают дома, и академического обучения не существует.
Вира во все глаза уставилась на ректора. Сейчас она видела перед собой совершенно другого человека. Вернее, дракона. Холодный, отстранённый он вызывал удивление: куда делся тот, что пожирал её огненным взором, заставляя плавиться в нём? У неё возникло ощущение, что она наткнулась на глыбу льда, готовую заморозить всё вокруг. Ей слышался леденящий душу звон зимней стужи и было страшно подойти ближе из-за опасения превратиться в такой же сияющий и бездушный кусок льда.
С одной стороны, её радовало такое положение дел: наконец-то этот похотливый любитель мальчиков перестал обращать на неё внимание и можно спокойно сконцентрироваться на учёбе. А с другой, такое отношение к ней безумно задевало, обижало и раздражало. Было ощущение, что она потеряла что-то очень дорогое и родное. Глаза защипало от не к месту появившихся слёз. Закусив нижнюю губу и проглотив их, она выше задрала голову, чтобы никто не видел как ей больно.
А Эхор, определившись с местом, распоряжался кому и куда встать.
— Корза, идите сюда. Нибин и Эрэссэа, вы на подстраховке, — полюбовавшись получившейся композицией, встал сбоку, чтобы не попасть под неконтролируемый выброс силы. — Прежде чем мы начнём, я должен вам сказать, что дополнительных занятий по ментальной магии у вас больше не будет.
Ребята удивлённо уставились на своего ректора, ведь они только что были у Мара.
— Магистр Мар только что заходил ко мне. Подумав, мы решили, что не стоит тратить ни ваше, ни его время на то, к чему нет предрасположенности.
Эхор оглядел ошеломлённые лица парней и начал своё занятие.
— Корза, мысленно идите в средоточие своей силы и… — мужчина запнулся, поняв, что у мальчишки не две стихии, как у драконов, а намного больше, — позовите любые две силы, которые первыми отзовутся. Попытайтесь… подружить их…
Как несмышлёному дракончику объяснял Эхор, у него это получилось неосознанно, и он очень удивился этому, но решил не менять манеру обучения, видя, что парнишка понимает, серьёзно кивая в ответ.
— Затем очень спокойно дайте выход этой новой силе. Бережно удерживайте её, не давая вырваться из-под контроля…
Он ещё объяснял, а Колин и Кан уже положили свои ладони на плечи девушке, даря ей чувство защищённости и стабильности. Колин пожал Вире плечо, дав свою молчаливую поддержку, а Айканар тихо шепнул ей на ухо:
— У тебя всё получится.
Эхор не слышал слов племянника, но его открытая мальчишеская улыбка и столь лёгкое поведение с зеленоглазой головной болью вызвали глухое неудовольствие внутреннего дракона, раздражённо зашевелившегося в душе.
Виорела светло улыбнулась друзьям, мысленно благодаря их, пусть они и не видели её улыбку, но она чувствовала их поддержку и уверенность, что у неё всё получится. Полуприкрыв глаза, девушка шла знакомой дорогой к своей силе. Попав в круговорот магических потоков, она растерялась какие выбрать: они все ластились к ней.
“Нужны две стихии. Но какие?” — не успела она подумать, как перед внутренним взором от общей массы сил отделились три и закружили вокруг неё.
“Нет, надо две…” — попыталась она вернуть любую в общий поток, но ничего не вышло, и её выкинуло из медитации.
Перед лицом девушки, шипя, словно рассерженный кошак, и плюясь искрами, висел клубок перегретого пара. В испуге дёрнувшись от него, Вира потревожила равновесие силовых потоков, и шарик резко качнулся в сторону Эхора. За спиной раздался тихий испуганный вздох, и наступила тишина. Все боялись пошевелиться, чтобы не сместить опасный шар, принявший устойчивое положение.
Эхор сделал лёгкий, едва заметный плавный шаг в сторону и за спину Виры.
— Ты можешь его убрать? — еле слышно выдохнул он.
— Нет, — прошептала побелевшими губами девушка.
Она с самой первой минуты как увидела эту страсть, пыталась либо развеять её, либо впитать. Но ничего не получалось. С непривычки ей становилось всё труднее и труднее контролировать созданное смертоносное заклинание. Эхор, словно почувствовав это, приказал:
— Бросай в песок подальше от себя!
Она и бросила, со всей силой желая, чтобы он оказался как можно дальше от неё и её друзей. Шар перелетел полосу песка и врезался в кусты. Одновременно произошло два события. От соприкосновения с растением разогретого пара случился взрыв, и с громким матерным мявом оттуда выскочил кошак и бросился наутёк.
Кошак, оглашая окрестности громкими воплями, со всех лап улепётывал в сторону ближайшей рощицы. Не пришедшие в себя после взрыва адепты и их ректор ошалело смотрели ему вслед. Первым в себя пришёл дракон Эхора и, радостно взревев в душе мужчины: “Добыча!” — попытался перехватить управление телом. У него это даже получилось, и Эхор дёрнулся
