дома, Рекозу не заинтересовали. Вместе с ампулой старого средства для ухода, и хвостиком, лежала записка. Я достал и развернул её:
«Не пытайся покончить с собой, пожалуйста. Не усложняй мне жизнь, Серёжа. Я же всё равно тебя достану. С любовью, Рекоза»
Я усмехнулся, сложил записку и положил обратно. Достал хвостик, закрыл ящик. В моей руке лежала небольшая usb-флешка, не такая крохотная как те, что выпускают сейчас, а где-то размером с ноготь. Когда-то мы грезили о нейрохранилищах, а сейчас довольствуемся простым уменьшением размера носителя. Разумеется, когда речь идёт о вещах, которые мы никак не можем доверить облакам.
Выключив компьютер, я вставил в usb-порт хвостик. При включении, машина запустила не операционную систему установленную на жёстком диске, а то, что было записано на хвостик. Стоило мне выдернуть флешку, как компьютер бы перезагрузился, не сохранив никаких данных о том, что было до экстренного завершения сеанса. Ящерица бы просто отбросила свой хвостик и сбежала от опасного корпоративного хищника.
На хвостике стояла небольшая операционная систему, и анонимный браузер, с помощью которого можно было влезть пусть и не на все ныне запрещённые ресурсы, но на большую их часть. Разумеется, КорСов и полиция постоянно вели борьбу с теми сайтами, что не вписывались в "новые рыночные отношения" — то есть, оставались в сером секторе, несмотря на легализацию почти всего, что могло приносить прибыль. И всё же, той правительственной борьбы с даркнетом, о которой мы читали детьми, в двадцатых, давно уже не было.
Мне понадобилось больше часа на то, чтобы найти схему вита-машины. Легализованные медицинские препараты для расширения сознания можно найти в сети и без хвостика, с «предметами нецензурируемого искусства» немного сложнее, но и его можно найти при желании. Вита-машины же была патентным корпоративным изобретением, наказание за обратное проектирование которого превышало наказание даже за съемку «предметов нецензурируемого искусства». Проблемой было ещё и то, что сбережений у меня не было, и я не мог просто снять с волшебного тайного счёта пару сотен долларов, и приходилось бродить по форумам и закрытым доскам. Удача улыбнулась мне только тогда, когда я догадался зайти на доску с пометкой «Медицина», на которой врачи обменивались совершенно неизвестными мне словами.
Несмотря на то, что это была доска, на которую можно было попасть только с помощью хвостика, там не обсуждали продажу органов или пятьдесят лучших способов намекнуть родственникам умирающего на цену эвтаназии. Это была совершенно обычная доска, на которой врачи и администраторы искали лучшие способы получения лекарств. Часть из них уже не производилась, часть производилась в государствах и квази государствах не подчиняющихся Корпоративному совету и поэтому не могла поступить на онлайн-аукцион легально. Проблем было множество, и только «кор клиники» могли достать все нужные препараты быстро. Остальные же должны были найти выход или погибнуть. И разумеется, в какой-то момент, в какой-то больнице просто не нашлось бюджета на то, чтобы пригласить специально обученного корпоративного специалиста по обслуживанию вита-машины и пришлось разбираться с ней самостоятельно. Я принёс с кухни ведро, зажигалку, набор отвёрток и быстро распечатал техническое руководство вита-машины.
Никита позвонил как раз тогда, когда я уже снимал переднюю крышку. Я отклонил звонок, написал короткое сообщение вроде «дай поспать», или что-то вроде этого. Никита позвонил снова. Мне совсем не хотелось разговаривать с ним, и я просто поставил на беззвучный режим. Крышка наконец поддалась. Снять её простой отвёрткой, без специальных «ключей» от производителя, было не так уж и сложно. Сложнее было снять её аккуратно, не повредив ни один контакт или проводок. Я осторожно положил крышку на стол — от неё, ко мне, ещё тянулся десяток тонких, почти прозрачных, нитей. Я смотрел на схему, осторожно обмакивал ватную палочку в алкоголь и смазывал всё, что инструкция просила «охранять от пыли». Я примерно понимал назначение большинства проводов и сенсоров.
А вот маленькая чёрная точка на схеме обозначена не было. Я осмотрел её внимательно — никаких красных лампочек, как в кино, но всё равно ужасно похоже на маленький динамик. Я чуть потянул его, и он легко оторвался от крышки вита-машины. Потратив несколько минут, я смог вскрыть крышку устройства, обнаружив там и динамик, и плату с микросхемой и тонкий проводок, через которое устройство подключалось к вита-машине. Тот, кто поместил устройство в вита-машину уже точно знает о том, что я её вскрыл. Да и о том, что я расковырял сам маячок тоже. Динамик и батарейки были слишком маленькими, чтобы всерьез записывать звуки моего голоса. Но они точно бы передали звуки того, как я вскрывал крышку.
Никита продолжал названивать, пока я просматривал ампулы в вита-машине. Их было четыре. Ещё раз найдя в объемной документации субкакую-то-там гематому с интра-ещё-какой-то гематомой, я убедился, что ампул должно быть три. Вздохнув, я взял трубку.
— Ты не дашь мне поспать, да? — спокойно спросил я.
— Там с пиздюком что-то неладное творится, — ответил Человек с билборда. — Причём, не с туловищем, а в мире игры. Его персонажа ебать как колошматит.
— В Blood Lore есть механика ядов? — проверил ампулы, но понятия не имел, какая из них, с чем. Это были просто прозрачные немаркированные ампулы. В двух из них было обезболивающее, ещё в одном какая-то штука, которая не давала открыться внутреннему кровотечению. Четвёртой ампулой явно было «Царство», или другой наркотик, позволяющий мне погружаться в игру глубже. Поскольку я чувствовал боль, я ставил на «Царство».
— От неё бы так не колошматило, — Никита помолчал в трубку несколько секунд. — Сможешь отсюда поиграть?
— Да, хорошо. Ты вызовешь мне такси?
— Конечно, — Никита даже не рассмеялся.
— Спасибо, — я нажал на отбой. Аккуратно установил на место крышку вита-машины, сделал глоток дряни, которой я протирал провода и контакты. Поморщился. Кто-то хочет обкалывать меня Царством всё время. Или Лариса, или её муж, или Никита. Или волшебная Рекоза, способная залезть в окно жилого многоквартирного дома. Окно
