– Слушай, белоголовый, расскажи мне, что вы ищите в наших горах!
Вотша улыбнулся и бросил задумчивый взгляд на опустившего глаза Сафата.
– Да, ты правильно понял мой вопрос! – Снова заговорил староста. – Мой зять по месяцу пропадает в горах, и не говорит, зачем! И моей дочери и мне самому это… несколько странно! Вы что-то ищите уже почти два года, а ведь за это время можно было перевернуть все наши горы! Может быть того, что вы ищите, вообще нет?!
Вотша снова посмотрел на Сафата, потом улыбнулся и, откинув полу своей длиннополой куртки, вытащил из ножен недлинный кинжал со странным светлым, мягко отсвечивающим клинком. Положив оружие перед старостой, он, задумчиво глядя старосте в лицо, проговорил:
– В горах, откуда мы пришли к вам, уважаемый Махась водится вот такой металл. Я называл его серебром, а ребята прозвали уругумской сталью. Мы надеялись отыскать такой же здесь и… отыскали, причем, очень богатую жилу. В ней попадаются самородки до сотни килограмм! Но перетаскивать их сюда, в село, чтобы здесь обрабатывать и тяжело и, в общем-то, не нужно – мы не хотим раньше времени показывать людям, с чем мы возимся. Так что Сафат и другие ребята вовсе не «таскаются» по горам, они уходят к найденной жиле и там работают с этим металлом.
Вотша перевел взгляд на свой кинжал.
Махась взял оружие в руки, повертел его перед глазами, попробовал заточку, потом снова взглянул на Вотшу и спросил:
– Ну, и что необычного в этом металле. На мой взгляд, ваша уругумская сталь во всех отношениях уступает обычной стали, ну, разве что, выглядит красиво. Из такой стали хорошо делать украшения или, может быть, ложки.
Вотша с Сафатом переглянулись и Сафат едва заметно кивнул.
Вотша задумчиво потер подбородок и заговорил медленно, тщательно подбирая слова:
– Мы живем у вас почти два года. За это время в Лосинку четыре раза приходили многоликие и, чего уж скрывать, просто-напросто грабили село…
– Ну, уж и грабили… – Усмехнулся староста. – Скорее забирали то, что мы сами для них приготовили! Многоликие по нашим горам шляться не любят, если уж зашли, сразу к селу направляются, так что в горах все, что надо, спрятать можно!
– В любом случае… – Не стал спорить Вотша. – Мы даже здесь платим дань многоликим – дань камнями, имуществом, унижением, наконец, жизнью!.. Они же убили двоих!
– Так заведено не нами, и так будет всегда… – Угрюмо проговорил Махась, сведя густые, чуть посеребренные сединой брови. – А раз мы не можем изменить положение вещей, надо к этому положению приспосабливаться.
Вотша аккуратно забрал из рук старосты свой кинжал и, ласково погладив полированное лезвие пальцами, улыбнулся:
– Вот это может изменить «положение вещей»!
Лицо старосты окаменело, взгляд медленно перетек с лица Вотши на его руки, державшие кинжал. С минуту в комнате царило молчание, а затем староста выдавил из себя недоверчивое:
– Эта… «уругумская сталь»… может… И что же она может?!
– Она убивает многоликих! – Просто ответил Вотша.
Махась мгновенно вскинул глаза, словно желая убедиться, что белоголовый изверг не врет, и встретил прямой, открытый взгляд Вотши.
Нет, было не похоже, что бы Старик врал, не было в его словах пустого хвастовства, не было желания поразить собеседника – он просто констатировал факт. И все-таки староста невольно переспросил:
– Ты… не шутишь?.. Ты это точно знаешь?!
– Я сам вот этим кинжалом убил Юсута, сына вожака стаи южных ирбисов, а затем и самого вожака, Юмыта. Сейчас далеко на Юге в горах, принадлежавших южным ирбисам, многоликих, скорее всего не осталось вовсе!
– Но… Почему же об этом никто не знает?! – Воскликнул староста.
– А ты думаешь, ирбисы бросятся трубить на весь Мир, что изверги уничтожают их стаю?.. – Усмехнулся Вотша. – Нет, они до конца будут пытаться… навести порядок в своих землях!
Махась снова посмотрел на кинжал, и в его глазах зажглось странное мрачное пламя:
– Белоголовый, ты сказал сейчас такое!.. Если ты соврал – у тебя вместо сердца черный обугленный камень!! А если это правда… – Он с трудом сглотнул, словно проглатывая вставший в горле комок, и неожиданно спросил. – Ты знаешь, почему я оказался в этих горах?!
Вопрос был задан совсем другим, словно бы не принадлежавшим старосте голосом – хриплым, натужным. Вотша не ответил на этот вопрос, да ответ и не был нужен:
– Я из стаи западных вепрей. Моя мать была очень красива, и когда ей исполнилось шестнадцать, она попалась на глаза вожаку стаи, и… – Последовала короткая пауза, но голос рассказчика не дрогнул. – …он ее изнасиловал. Мне исполнилось три года, когда из Рожона – столицы западных вепрей, приехали двое многоликих. Вожак вспомнил симпатичную извергиньку, с которой потешился четыре года назад, и решил проверить, не появился ли у нее… полуизвержонок! Они забрали меня, не обращая внимания на мольбы моей матери, а деда, который попробовал просить, чтобы его внука оставили в его семье, просто зарубили на месте! Меня привезли в княжеский замок, и тут выяснилось, что я не способен к многогранью. И тогда меня просто выкинули из замка. Трехлетнего ребенка выкинули на улицу совершенно ему незнакомого, злого города!
Староста судорожным движением схватил со стола наполненный стакан и залпом осушил его. Чуть успокоившись этим резким движением, он поставил стакан на место и продолжил:
– Как я выжил и что перенес, рассказывать не буду. – Он бросил быстрый взгляд на Вотшу. – Думаю, ты сам все прекрасно представляешь. Но с тех пор единственной моей мечтой стала месть! Месть многоликим!! Всем многоликим!! Ты себе не представляешь, белоголовый, каких только способов мести не приходило мне в голову, но ни один из них не мог быть реализован – многоликие для меня были недосягаемы!! И вот, пришел ты и говоришь, что есть средство… – Староста снова судорожно сглотнул и словно бы вытолкнул из глотки. – Есть средство, уничтожить оборотней!!
Он замолчал и целую минуту смотрел в глаза, сидевшего напротив, Вотши, а затем тяжелым, тусклым голосом произнес:
– Если ты меня обманул, белоголовый, тебе не будет прощенья. А если ты сказал правду – я сделаю для тебя все!
– Для меня делать ничего не надо. – Улыбнулся Вотша в широко раскрытые глаза старосты. – Я уже говорил, что не хочу до поры раскрывать секрет уругумской стали, но и сидеть, сложа руки нам нельзя – надо готовится к схватке с многоликими! Тебе я открылся в надежде на твою помощь.
Он сделал паузу, словно ожидая какого-то ответа от старосты, и тот просто спросил:
– Что надо делать?!
– Надо собирать извергов! – Так же просто ответил Вотша. – Собирать и учить, а для этого их надо где-то поселить и чем-то кормить! Мы, конечно, отыщем средства, для этого, но нужны еще и люди, которые будут делать работу, не спрашивая, зачем это нужно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
