— У-ух, — Кытугьин неодобрительно покачал головой. — Яцек, не надо так. Аскаган вовсе не это говорил. Он не говорил дурного о вашем вожде.
Солмики опасливо переглянулись. Речник был хмур, Кытугьин задумчиво смотрел в стену, и какая-то мысль терзала его.
— Солнце… — он сердито сжал губы. — Если солнце стало врагом, то кто остался у нас в друзьях?! Какой дурной год, не в обиду Праматерям…
— Теперь вы ничему не удивитесь, — кивнул ему Яцек.
Тяжёлая дверная завеса качнулась, все зашевелились, расправляя закатанные рукава и торопливо влезая в меховые накидки. На пороге стоял незнакомый солмик. Его накидка перехвачена была широким красно-чёрным поясом с пышными кистями.
— Воин Яцек, — пришелец на миг склонил голову, — вождь Аскаган просит тебя прийти сегодня в дом собраний, но не одного. Он хотел бы видеть там других воинов Великой Реки — Кессу и Хагвана, и вашего маленького хийкиммига.
«Ох ты…» — Кесса от неожиданности часто замигала и покосилась на Хагвана. Отчего-то всякий раз, когда его называли воином Великой Реки, его разбирал хохот — и он в очередной раз прикусил себе язык, чтобы не рассмеяться в голос. Речница расправила плечи и наклонила голову в ответ.
— Мы прийдём, — сказал Яцек, бросив на неё предостерегающий взгляд. Северянин кивнул и вышел за дверь.
— Всем любопытно посмотреть на гостей с юга, — сказала Аса, убирая в сумку горшок с мазью. — Вы приехали вечером, многие не успели прийти в дом собраний. Они будут там сегодня. Икымту, пойдёшь в дом собраний, или опять весь день проваляешься?
— Аса, найди себе дело и дай языку отдых, — раздражённо буркнул солмик. — Я пойду к Уджугу, буду у него, пока он не поест.
— Уджуг! — спохватилась Кесса. — Икымту, где он сейчас? Там, на геджатаа?
— Зачем ему быть на геджатаа? — пожал плечами северянин. — Он в доме хийкиммигов. Когда вас отпустят из дома собраний, найди меня — я покажу тебе, где это. Тут с непривычки можно потеряться…
Кесса знала уже, что он говорит правду — и снова в этом убедилась, когда шла вслед за Речником Яцеком по тускло освещённым ходам глубоко под холмом. И впрямь казалось, что наверху — лёд на сотню локтей, а тут, внизу, прорыты туннели, и стены их — из снежных глыб, и порой они заканчиваются круглостенными пещерами… и окна в этих залах — не из стекла, а из того же льда, что похоронил под собой весь город — или один бесконечный дом с сотнями комнат и пещерок. В коридорах полы были прикрыты самыми негодными, вытершимися и истрёпанными шкурами, сшитыми вместе лоскутами кожи, на стенах же вовсе ничего не было, и блестящий белый «камень» казался не то непрозрачным стеклом, не то цельной ледяной глыбой. Кесса осторожно трогала его пальцем — в глубине стены как будто горел очаг, и вся она источала ровное тепло. «Рилкар,» — завороженно думала Кесса. «Целый город из рилкара…»
— Кытугьин, — тихо окликнула она северянина, — скажи, кто построил эти дома? Что это за камень?
— Рилкар, камень тулугов, — так же тихо отозвался солмик. — А строили люди Ильнайтота.
— А где огонь, который согревает все эти дома? — Кесса покосилась на Яцека, но он как будто ничего не слышал, поглощённый беседой с незнакомым солмиком.
— Бесцветный огонь течёт в камне, внутри всех стен, — прошептал Кытугьин. — Это огонь тулугов. Жирники хорошо греют, но сильно чадят, бывает, что от них угорают и сильно болеют. Огонь тулугов не чадит.
— Тулуги — кто они? — обмирая от любопытства, спросила Кесса. «Здесь почти как в Тлаканте,» — думала она, вертя головой по сторонам. «Почти как у наших предков. Наверное, где-то здесь есть всякие сложные штуки, большие, сложенные из стальных частей… Вот бы увидеть что-нибудь!»
— Тулуги превращают камень в огонь, — понизил голос Кытугьин. — Они управляют самым жарким огнём. Если воин Яцек не откажется от гибельной затеи, мы приедем однажды в Навиат. Там ты увидишь башню тулугов. А если мы будем в Элуатаа…
— Воины Великой Реки пришли в твой дом, вождь Аскаган, — сказал незнакомый солмик, отводя в сторону половину тяжёлой меховой завесы. Кесса огляделась по сторонам и смутилась — здесь, в большом круглом зале с невысоким сводом, собралось, кажется, больше людей, чем жило во всём Фейре. Они сидели на шкурах, расстеленных вдоль стен, чёрноволосые, рыжие и почти седые, и со сдержанным любопытством смотрели на пришельцев.
— Воины Великой Реки оказали честь людям Ильнайтота, — склонил голову тот, к кому обращался солмик. Он был одет так же, как другие северяне, только его белоснежная накидка была длиннее, чем серо-пятнистые куртки соплеменников, и бесчисленные нитки бус из потемневших и прозрачно-льдистых зубов обвивали её. В волосах белели пушистые перья.
— Яцек Сульга, вечерний совет не утомил тебя? — спросил северянин, поднимаясь с места и указывая на него пришельцам. Там расстелена была мохнатая белая шкура. Кесса взглянула на неё и вздрогнула — это определённо был мех хийкиммига!
— Нам не следовало вчера давать волю словам, — покачал головой Аскаган. — Было сказано много лишнего. Я надеюсь, наши слова не обидели тебя и тех, кто идёт с тобой.
— Никакой обиды, вождь Аскаган, — спокойно ответил Яцек, устраиваясь на шкуре. Койя, спрыгнув с плеча Кессы, села рядом с ним и зашевелила ушами.
— Благодарю тебя за предостережения, за припасы и тёплый кров, — продолжил Речник. — Жаль, что мы можем отплатить только плохими вестями с юга. Я многое бы отдал, чтобы ни одна долина не была затронута тем, что идёт сейчас с востока. Пусть боги будут к вам милосердны, если лёд не удержит солнечного змея.
— Мы побеждали вышедших изо льда, — слегка нахмурился Аскаган, — но с вышедшими из огня мы всегда жили мирно. Если времена изменились настолько… что же, мы встретим новых врагов так же спокойно, как старых. Благодаря вам, люди Великой Реки, мы знаем, чего опасаться. Лучше было бы, принеси ты нам вести о мире и покое в южных долинах, но с такими вестями в Ильнайтот обычно не приезжают.
Он сел на серые шкуры неподалёку от пришельцев.
— Те, кто был в доме собраний вчера, пересказали услышанное другим людям Ильнайтота. Сегодня все они пришли взглянуть на вас. Мы решали, чья повозка повезёт вас дальше — но никто не переспорил Кытугьина Иланку. Он получит довольно припасов для всех, кто в его повозке, и для своего хийкиммига. Ещё люди Ильнайтота хотят, чтобы вы взяли себе эту шкуру. Это был хийкиммиг Ильнайтота. Он жил столько, сколько живут три человека, и умер спокойно. Пусть вы в своём пути будете так же удачливы, как он в своём.
Хагван дёрнулся и пополз в сторону. Кесса с опаской тронула белый мех. Речник Яцек придержал герольда за плечо и почтительно склонил голову.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
