ее на тумбочку и мою руки. Затем устанавливаю таймер на своем телефоне, испытывая противоречивые чувства по поводу того, на какой результат я действительно надеюсь.
Я никогда не хотела быть матерью. Но мысль о том, что у меня будет частичка Гейба? Мне это нравится. Думаю, я даже хочу этого. Когда мой телефон пикает от уведомления, говорящего мне, сейчас или никогда, я задерживаю дыхание и смотрю на палочку.
Слово ‘беременна’ вспыхивает передо мной, и мое сердце на мгновение замирает. Беременна. Я беременна. У нас будет ребенок. Моя первая мысль — интересно, как Гейб отнесется к этому…
Захочет ли он от меня ребенка?
Помню, мы с ним уже говорили об этом, когда я сказала, что никогда не хотела детей. Не знаю, как он отнесется к тому, что я передумала. Особенно учитывая обстоятельства. Сейчас я даже не уверена, что нужна ему. Он не хочет меня видеть, не хочет разговаривать со мной. Он даже не пишет мне. Часть меня хочет верить, что это его способ справиться с ситуацией. Что это не имеет никакого отношения к тому, что он меня не любит.
Но в то же время в моей голове всегда есть зерно сомнения. Что, если он на самом деле покончил со мной? Покончил с нами… Со мной и ребенком, о котором он не знает.
Моя рука опускается на живот. Я беременна. Мне нужно собраться с мыслями. Я не имею ни малейшего представления о том, каково это — быть матерью и как сохранить жизнь другому человеку. Но знаю, что буду любить этого ребенка за двоих родителей. Если придется. И со мной все будет в порядке.
— Я смогу это сделать, — шепчу я своему отражению в зеркале.
Затем выбрасываю тест в мусорное ведро. Сначала нам нужно пройти через это слушание. Мне нужно знать, с какой реальностью мы столкнулись. Нужно знать, как долго я буду матерью-одиночкой.… Мне нужно верить, что Гейб вернется ко мне домой. Возможно, мне придется подождать несколько лет, но я смогу это сделать. Я уже прождала целую жизнь, чтобы найти такого, как он. Несколько лет — ничто по сравнению с этим.
Верно?
Он заставил меня влюбиться в него. Заставил меня полюбить его и понять, что за нашу любовь стоило бороться. Она стоит того, чтобы ждать.
Эл сжимает мою руку, когда мы сидим позади Гейба и его команды юристов. Он бросил на меня один взгляд, когда вошел в зал суда, и с тех пор больше не оглядывался. Впрочем, этого было достаточно. Я увидела любовь в его глазах. Он страдает. Ему от этого ничуть не легче, чем мне.
Мне нужно быть достаточно сильной ради нас обоих. Если он хочет избавиться от меня, хорошо. Я буду терпелива и продолжу пытаться заставить его снова увидеться со мной. Сейчас я готова даже согласиться на телефонные звонки.
И этого маленького проблеска надежды достаточно, чтобы помочь мне пережить судебное разбирательство. До тех пор, пока судья не выносит вердикт, от которого мой мир снова и снова разлетается вдребезги.
— Виновен.
После этого я больше ничего не слышу. Затем звук крика возвращает меня к реальности, и я понимаю, что это я. Я кричу, зовя его. Эл держит меня за плечи, когда Джио встает передо мной и обнимает меня. Я не понимаю, что происходит. Просто знаю, что мне нужно добраться до него.
— Гейб! — кричу я, когда мне удается выглянуть из-за Джио и увидеть своего мужа. Гейб смотрит на меня в ответ, по его лицу текут слезы, и он качает головой в мою сторону.
Джио выносит меня из зала суда. Вин следует за ним. Когда меня наконец ставят на ноги, я падаю прямо на землю и приземляюсь на задницу.
— Он нужен мне. Ты должен вытащить его, Джио. Должен вернуть его домой, — плачу я.
— Мы не перестанем пытаться, Дейзи, — говорит Джио, после чего Вин протискивается между нами.
Он переводит взгляд с меня на своего старшего брата.
— Я разберусь. Вернись туда и убедись, что он не наделает глупостей.
— Как долго? — спрашиваю я Вина, как только Джио оказывается вне пределов слышимости. Я отключилась от всего после того, как услышала слово "виновен".
— Пять лет, — говорит он. — Это хорошо, Дейзи. Ему светило десять или больше. Не знаю, как Ксавьеру удалось свести все к пяти, но это всего лишь пять лет. Все закончится раньше, чем ты успеешь оглянуться. Обещаю.
Пять лет. Пять лет я должна жить без мужа. Пять лет должна растить нашего ребенка одна.
— Мне нужно уйти, — говорю я Вину.
— Хорошо, я отвезу тебя домой, — говорит он.
Я качаю головой.
— Нет, мне нужно уйти. Я не могу здесь оставаться, — пытаюсь пояснить я.
— Что ты имеешь в виду?
— Мне нужно уехать, Вин. Я не могу здесь оставаться. Мне нужно быть там, где меня никто не знает. Я беременна, — шепчу я.
— Тогда тебе не следует никуда уезжать. Ты должна быть здесь, со своей семьей.
— Я не могу сказать ему. Он даже не хочет меня видеть, Вин. Я даже не могу сказать мужчине, которого люблю, что он станет отцом. Не могу… Даже если бы я могла, что бы это дало? Ему было бы еще больнее, если бы он знал, что я здесь, с его ребенком, а он заперт там. Он не должен узнать об этом, Вин. Не должен.
— Блять. Дейзи, это неправильно. — Вин качает головой, проводя рукой по волосам. Это слишком много для ребенка. Знаю. Но у меня больше никого нет. Нет никого, кто бы знал… все.
— Ты не обязан мне помогать. Со мной все будет в порядке. — У меня еще есть немного денег. Я могу найти какую-нибудь работу и продолжать откладывать деньги. Я способна справиться сама, мне не нужна помощь. Никогда в ней не нуждалась. Эта ситуация ничем не отличается.
— Я знаю место, куда ты можешь пойти. — Вздыхает Вин. — Пойдем.
Я иду за ним к его машине и сажусь,
