Глава 27
Время исследований подошло к концу. Свернулся палаточный лагерь, отправили обратно на «Астрон» и «Грозовую птицу» оборудование и персонал. Погрузили все то, что находилось в контейнерах, находящихся в подземной части древнего храма. С этими частичками прошлого родного мира ниоки предстояло работать ученым. А моим адептам — помогать им в этом.
Хранители погибшей цивилизации, последние выжившие из великого некогда народа ниокиров… Пусть были живы их далекие потомки, ниоки, но они утратили корни, растеряли память предков, да и изменились и внешне, и физиологически. Смешение крови ниокиров с кровью человеческих (и не только) женщин, дало совсем другой вид, или точнее, народ. Оставлять же ниокиров в родном мире было бы глупо и жестоко. Что бы они делали там? Для того чтобы попытаться восстановить там жизнь и цивилизацию понадобится не одно десятилетие. Так что им пришлось лететь на Керакато, планету своих прямых потомков с надеждой, что однажды в будущем…
Всех пятерых кошаков Акир забрал на свой крейсер, хотя вообще–то им было бы логичнее лететь с учеными. Но они отказывались лететь отдельно от меня, а мою скромную персону отпускать на «Астрон» командор не собирался.
И потянулся пусть обратно. Дни складывались в недели, которые пролетали одна за другой. Я все время жила в ожидании подвоха, какого–то события, которое нарушит такое благостное спокойствие. Боялась, что на нас нападут космические пираты. Опасалась, что капитан Рит снова начнет приставать ко мне с претензиями. Что Акир начнет вести себя как раньше и мне снова придется шарахаться от него. Но все было спокойно и тихо, и это тоже пугало. Почему–то было ощущение, что это затишье перед бурей.
Мы дважды останавливались, чтобы пополнить запасы питания и разных необходимых вещей на планетах, но меня вниз не пускали. Да я и сама не горела желанием. Мне как–то с лихвой хватило последнего приключения в публичном доме и того, что могло бы со мной произойти, если бы не вытащил меня командор. Акир меня как–то спросил, не злюсь ли я, что он не пускает меня?
— Пока я не отрежу волосы и не перекрашу их в темно–коричневый цвет, я и сама не рискну появиться где–то в вашем ненормальном Объединенном Союзе. Это же дикость какая–то… воровать девушек и продавать их в гаремы. И это называется высоко цивилизованный мир. У вас даже полиция это не полиция, а перевалочный пункт и «крыша» для работорговцев.
— Не вздумай отрезать волосы, — попросил Акир, подходя ко мне и заключая в кольцо рук. — Не надо. И красить не надо. Ты такая милая и солнечная со своими рыжими кудряшками.
Я хмыкнула, но спорить не стала.
— С теми полицейскими уже разобрались, — сказал муж спустя пару минут. — И с тем гражданским, который присутствовал на допросе, тоже.
— Что ты имеешь в виду? — подняв голову, я посмотрела ему в глаза.
— Именно то, что сказал. Перед тем, как мы окончательно покинули ту негостеприимную планетку, я оставил кое–кому информацию. А также нанял… пусть будет частных детективов, с указанием, что делать потом с полученными сведениями. И еще… кое–кого.
— И? — у меня даже во рту пересохло от ожидания ответа.
— А теперь там все хорошо, — сухо ответил ниоки, упорно не глядя мне в глаза. — Небольшая чистка в рядах полиции и их прикормышей определенно пошла на пользу.
Поняв, что никакого подробного объяснения я не дождусь, я отвела взгляд. Выражение лица Акира в этот момент было пугающим. Я уже отвыкла от такого, а тут вдруг вспомнила слова моей давней сестры по несчастью — Алилеи. О том, что ниоки жесткие, даже жестокие, и следует держаться от них подальше. Мне это не удалось, с Лиллуко началась моя новая жизнь, с Акиром она продолжилась.
— Акир, — спросила я тихонечко: — Как ты думаешь, нашли родню тех девушек из оазиса по портретам и данным, которые я оставила?
— Нет. Они и не пытались.
— То есть все было напрасно, — печально констатировала я. — И девчонки так и останутся без вести пропавшими для своих близких.
— Даже если бы их семьи узнали, что они живы, все равно не смогли бы найти их, — пожал плечами мужчина.
— Как думаешь, если выложить в галесеть их родных планет на каких–нибудь форумах портреты и то, что мне было известно о девушке… Анонимно, разумеется. Это рано или поздно дойдет до их родных? Кто–то увидит, узнает, сообщит…
— Не вздумай! — Акир встряхнул меня за плечи. — Даже думать не смей! Тебя вычислят мгновенно и прибьют как ненужного свидетеля. Мы и так имели неосторожность засветить тебя в… — Он рыкнул и отошел, оставив меня в растерянности.
— Но…
— Не! Смей! — по слогам процедил он, сверкнув глазами. — Меня не прельщает перспектива вытаскивать тебя из очередной дыры, и хорошо еще в целом виде, а не по кусочкам. В прошлый раз нам повезло. Не факт, что так же будет и дальше, если ты сунешь свой милый веснушчатый носик во всю эту грязь снова. Все, что можно будет сделать, я сделаю сам!
На этом он развернулся и ушел.
Вот так мы и жили все время, пока летели к Керакато. А котиков я больше не рисовала. Совсем, чем сильно огорчала Риота. Он периодически пытался дружески подтрунивать надо мной и брать на «слабо», но я не шла на контакт. Все хорошо вовремя.
Наконец, долгое путешествие закончилось. Оба крейсера встали на орбите Керакато, нам предстоял путь вниз, а кораблями остались заниматься их капитаны и пилоты.
— Ты готова? — спросил меня улыбающийся Акир. — Все собрала?
— Да мне особо собирать нечего, — пожала я плечами. — Вещей у меня почти нет. Голографер, картины, контейнер для семьи Лиллу и Яшка, вот и все мое имущество.
— А одежда и краски? — поднял бровь муж.
— Форма казенная, краски и все прочее — тоже служебные. Я же говорю, моих вещей почти нет, а все что есть — в одной маленькой сумке.
Я кивнула на свой багаж, сиротливо стоящий на полу. Мы с Акиром весь путь на Керакато по–прежнему жили в разных каютах, хотя то он приходил ко мне ночевать, то я к нему. Но личное пространство на все остальное время суток у нас было у каждого свое. И сейчас мы с Яшкой были именно у меня, куда и пришел командор.
Акир хмуро осмотрел мои сумки (с вещами и с аппаратурой), не менее недовольным взором окинул меня в привычном уже форменном темно–синем комбинезоне.
— Мы это скоро исправим. Купим тебе все необходимое, при первой же возможности. Я должен представить тебя клану.
Пришла моя очередь поджимать губы и хмуриться. Представляться клану я не хотела. И знакомиться с родителями Акира — тоже не хотела. И вообще, мне было банально страшно лететь на планету страшных ниоки.
