спинкой, дабы потенциальные "перебравшие на мероприятии", в тщетной попытке облегченно откинуться назад, не кувыркались в забавных кульбитах!
Кстати, "столы" мы накрыли одинаковыми скатертями, благо это добро в советских магазинах дефицитом не являлось, а скамейки застелили тонкими разноцветными одеялами. Получилось очень мило и уютно…
Из-за Вериных затруднений с оплатой ресторана, мою голову впервые посетила мысль, что возможно, я не так уж и много плачу участникам группы. Надо переговорить на эту тему с Клаймичем. Которому, похоже, я тоже недоплачиваю! Хм…
Разговор в долгий ящик откладывать не стал и провел его вечером того же дня, как Вера завела разговор о дне рождения. Григорий Давыдович привычно устроился в облюбованном югославском кресле и, погрев в руке бокал с коньяком, несколько смущенно сообщил:
— Это хорошо, что вы, Витя, сами подняли эту тему…
Из дальнейшего разговора выяснилась одна "неприятная фигня" — зарплаты в группе надо повышать.
Впрочем, сначала я прослушал весьма познавательную и любопытную лекцию о музыкальном мире Москвы!
Итак, если не считать более-менее известных певцов и их групп, работавших от всяческих Гос-, Мос-, Росконцертов и разнообразных филармоний, то остальной "музыкальной жизнью" Москвы заправляла одна очень серьезная структура под названием МОМА — Московское объединение музыкальных ансамблей. Это была могучая государственная организация со своими парткомом и профкомом, а так же с так называемым "дирижерским корпусом", осуществлявшим руководство объединениями из нескольких музыкальных коллективов: от минимального трио до оркестров в 20-30 человек. Подчинялась МОМА непосредственно Министерству культуры и без неё Мосресторантрест не мог заключить ни одного договора на музыкальное обслуживание. А нормально зарабатывать, кроме как в ресторанах, музыканты больше нигде не могли. На сегодняшний день, в Москве насчитывается более трех тысяч "лабухов" и человек, хотя бы мало-мальски, умеющий играть на каком-нибудь инструменте, без работы не сидит.
Конечно, кроме ресторанов МОМА обслуживает ЗАГСы, кинотеатры, танцплощадки и различные мероприятия, но основные деньги крутятся только в элитном общепите. А он, по вечерам, забит под завязку.
— Разумеется, в разных ресторанах музыканты зарабатывают по-разному… Виктор! Когда я говорю "зарабатывают", я имею в виду, конечно, "чаевые" за исполнение "на заказ"… Официальные зарплаты музыкантов обычно от 100 до 150 рублей…
Понятливо киваю — слушать Клаймича интересно. Это сторона жизни в Советском государстве была для меня "терра инкогнита"
— Вся система полностью построена хм… на взятках. Директора ресторанов заинтересованы в хороших профессиональных коллективах, привлекающих в ресторан более платежеспособную публику. Музыканты мечтают из заштатных ресторанов перейти в центральные или загородные… А руководители МОМА ежегодно перезаключают договоры и перенаправляют коллективы с места на место. А ведь некоторые рестораны работают даже по ночам. Так сказать, неофициально и только для… ОЧЕНЬ(!) богатой публики. И ночью, как Вы понимаете, стоимость "заказов" вырастает в разы!
Григорий Давыдович прерывается. Он посыпает очередную дольку лимона сахарным песком, а сверху, с чайной ложки, стряхивает несколько крупинок толченого бразильского кофе. Употребив лимон, крепко зажмуривается и мелкими глоточками "отпивается" коньяком.
— Кстати… — Клаймич открывает глаза и усмехается, — большинство музыкантов — алкоголики. В той или иной степени. Ежедневные халявные деньги… практически дармовой алкоголь… плюс угощения от "благодарных" клиентов… Редко кто копит на квартиры и машины. Такие, конечно, есть и живут припеваючи, но большинство — пьёт и все пропивает…
Наш директор тяжело вздыхает и отставляет пустой бокал.
— Если бы Вы, Виктор, знали… сколько талантливых музыкантов банально спились, а скольких уже и похоронили…
Повисла печальная пауза.
Я слегка поколебался, но все же задал вопрос, ответ на который меня изрядно интересует:
— А с чего, в основном пьют, Григорий Давыдович? Просто, потому что могут позволить или… жизнь — тяжелая? Ну, там… Нет возможности к самовыражению, свободы творчества и тому подобное?
Клаймич остро, и совершенно трезво, мазанул по мне взглядом и снова вздохнул:
— На кухнях кричат, конечно, именно эти слова… а, на самом деле, я считаю, пьют от слабости. Характера, воли или души.
Клаймич несколько секунд молчит и возвращается к прежней теме:
— Так вот… Как и в любой структуре, внутри МОМА тоже бывают конфликты и противостояния. Тогда проблемные коллективы расформировываются, а их музыкантов кидаются "на график". Так называют работу по расписанию на внересторанных площадках. С "графика" начинают свою творческую карьеру и молодые музыканты… Как Вы понимаете, это наименее выгодная работа, а если она еще и связана с обслуживанием ритуальных мероприятий…
Григорий Давыдович разводит руками
— …то и весьма депрессивная… Нам повезло и мы с Николаем сумели набрать одаренных ребят с "графика" и деньгами они еще не разбалованы. Хотя, конечно, сколько зарабатывают их более успешные коллеги, тайной для них не является. Проблема гарантированно возникла бы только с ударником. Хороший "барабанщик" — товар на вес золота, но тут нам подфартило — Роберта мы привезли с собой из Ленинграда….
Беру "быка за рога":
— А сколько зарабатывают музыканты в хороших ресторанах?
Клаймич опять берет в руки пустой бокал и медленно крутит его за ножку.
— В "средних" ресторанах музыканты зарабатывают по 500-700 рублей в месяц… В "хороших" — до полутора тысяч… А в "избранных" — столько же… но уже в неделю.
Мне остается только поражено присвистнуть и округлить глаза…
Дома, убедившись, что мама заснула, достаю айфон и начинаю искать воспоминания музыкантов о "нынешнем" времени. Поисковый зуд сходит на нет, после вычитанных откровений Муромова: "…в ресторане у меня получалось 2 тысячи рублей в неделю. Это в те времена, когда 'Жигули' стоили 5 тысяч. Да, за мной охотились ребята из ОБХСС. Но они тоже хотели есть бутерброды с икрой. И проблем с ними у меня никогда не возникало…".
Мдя… Чё-то чересчур много гнили оказывается в Советском королевстве. Слава богу, хоть Клаймич мне не врёт… А то, признаюсь, засомневался было — цифры какие-то уж больно несуразные прозвучали. Ан нет, все верно…
Верин день рождения прошел "на ура"! Народу собралась уйма: к привычному составу солистов и их родственников, добавились жены музыкантов — и компанию совершенно не испортили — было очень весело. В адрес Заи прозвучало множество добрых слов и, разумеется, тостов — Веру в группе любят и это чувствуется! Клаймич, "от имени руководства", под хор восторженных возгласов, подарил имениннице здоровенный, размером с портфель, набор итальянской косметики "Рupa" и французские духи "Коко Шанель", купленные в комиссионке на Цветном бульваре, а я вручил красивый букетище из двадцати трех белых роз. Впрочем, основной подарок я собирался преподнести девушке завтра, наедине.
Однако Брежнева переплюнула всех! Веру
