1. Итак, посредством всего этого он показывает, о мудрости какого Бога он глаголет среди совершенных,[2267] а именно о мудрости Того, Который отнял мудрость у мудрых и разумение у разумных сделал тщетным,[2268] Который сделал глупой мудрость мира,[2269] избрав его юродивое и предназначив <его> спасению. Он говорит, что была сокрыта та мудрость,[2270] которая пребывала в том, что глупо, ничтожно и низко, которая скрывалась под образами, иносказаниями и загадками, которая должна была открыться впоследствии во Христе, поставленном в свет для народов[2271] Творцом, обещавшим через глас Исаии, что Он откроет невидимые и сокрытые сокровища.[2272] 2. В самом деле, трудно представить, чтобы тот бог что–либо сокрыл, который не сделал совершенно ничего, в чем что–либо могло считаться сокрытым. Он сам, если бы существовал, не мог бы скрываться, не говоря уже о каких–либо его таинствах. Но Творец столь же известен Сам, сколь известны и Его таинства, которые явным образом осуществлялись у Израиля, но были темны в своем значении, в которых скрывалась Божья мудрость, предназначенная быть изложенной в свое время среди совершенных <людей>, утвержденная, однако, в замысле[2273] Божьем прежде веков.[2274] 3. Кому же принадлежат века, если не Творцу? Ведь если века составлены из времен, времена же сколочены из дней, месяцев и лет, а дни, месяцы и годы знаменуются принадлежащими Творцу солнцами, лунами и созвездиями, для этого Им <и> поставленными, — ибо Он говорит: И будут для знамений месяцев и лет,[2275] — то явствует, что и века принадлежат Творцу, и все, о чем говорится как об утвержденном прежде веков, принадлежит не кому иному, как Тому, Кому и века. 4. Или <, если Маркион с этим не согласен,> пусть докажет, что у его бога имеются века, пусть покажет сам мир, в котором они считаются < проходящими >, некий сосуд времен и какие–нибудь их знамения или орудия.[2276] Если ничего не показывает, я возвращаюсь к своему вопросу: почему <бог Маркиона> утвердил нашу славу прежде веков[2277] Творца? Он мог бы казаться утвердившим прежде веков ту <славу>, которая была бы открыта <им> при начале века. Но поскольку он делает это, когда уже почти истекли все века Творца, он оказывается напрасно утвердившим прежде веков, а не в их пределах то, что собирался открыть почти после <окончания> веков. 5. Ведь поспешность в установлении не соответствует тому, кому принадлежит медлительность в откровении. Творцу же подходит и то, и другое: и прежде веков установить, и в конце веков открыть, ибо то, что установил и открыл, Он подавал в середине веков в образах, загадках и иносказаниях. Но так как < апостол > прибавляет относительно нашей славы, что ее никто из князей этого века не познал — впрочем, если бы они познали, никогда не распяли бы Господа славы,[2278] — еретик доказывает, что князья этого века Господа ***,[2279] т. е. Христа другого бога, распял[и],[2280] дабы и это обратить против Творца. 6. Что ж, тому, кому мы выше показали, из–за чего нашу славу следует мыслить[2281] как происходящую от Творца, должно показаться решенным делом, что слава, бывшая в тайне у Творца, закономерно оказывается неизвестной всем силам и властям Творца — так как и слугам не позволено знать замыслы господ, не говоря уже о тех ангелах–отступниках и о самом главе отступничества, дьяволе, — дабы я мог настаивать на том, что они вследствие вины были еще более удалены от всякого знания установлений Творца.[2282] 7. Но уже и мне не подобает истолковывать как силы и власти Творца «князей этого века», ибо апостол приписывает последним незнание < Господа славы > ,[2283] Ведь[2284] и согласно нашему Евангелию, сам дьявол узнал Иисуса при искушении,[2285] и, согласно общему <с еретиками > Писанию, нечистый дух знал, что Он — Святой Божий, что Он зовется Иисусом и что Он пришел на их (бесов) погибель.[2286] Также притча о том сильном с оружием, которого одолел другой, более мощный, и завладел его снаряжением,[2287] * * * ,[2288] если понимается у Маркиона как притча о Творце, то не мог Творец ни пребывать и далее в неведении относительно Господа[2289] славы, будучи побеждаемым Им, ни распять на кресте Того, с Кем был не в состоянии справиться; и остается <предположить>, что — по моему мнению, это правдоподобно — силы и власти Творца распяли Господа[2290] славы, своего Христа, зная <Его>, с тем отчаянием и избытком злобы, с каким погрязшие в преступлениях рабы, не колеблясь, убивают своих хозяев; ведь написано у меня,[2291] что сатана вошел в Иуду.[2292] 8. Согласно же Маркиону, и апостол в этом месте[2293] не позволяет приписывать силам Творца неведение в отношении Господа славы; ведь он (апостол) не желает, чтобы они понимались под «князьями этого века».[2294] А если, как кажется, он сказал не о духовных началах, то, стало быть, он сказал о земных властях: о первом народе, конечно, не включаемом в состав язычников, о самих его владыках, о царе Ироде, а также о Пилате и о том, посредством кого более могущественная власть этого века, римское величие, осуществляет руководство. 9. Таким образом, когда рушатся доказательства противоположной стороны,[2295] воздвигаются наши объяснения.[2296] Но ты все еще настаиваешь на том, что наша слава принадлежит твоему богу и сохраняется у него втайне. А почему все еще и <твой> бог, и <твой> апостол опираются на одно и то же Писание? Что заставляет его (т. е. апостола) повсюду обращаться к изречениям пророков? Ибо кто познал мысль Господа и кто был ему советников Это <слова> Исаии.[2297] Что ему (т. е. апостолу твоего бога) до ссылок на слова нашего Бога? 10. В самом деле, <читая> утверждение <апостола>, говорящего о себе как о разумном зодчем,[2298] мы обнаруживаем, что так Творцом через Исаию назван основатель божественного учения. Ведь говорит: Отниму у Иудеи, — среди прочего и, —мудрого зодчего![2299] Разве тогда не[2300] получил сам Павел предназначение быть отнятым от Иудеи, т. е. от иудаизма, для сооружения христианства, грядущий положить единое основание, которое есть Христос? Поскольку и об этом говорит Творец через того же самого пророка: Вот, я полагаю в основание Сиона камень драгоценный, славный, и тот, кто уверует в него, не постыдится.[2301]11. Разве только Бог провозглашал Себя <здесь> строителем земного сооружения, чтобы <из этих Его слов> нельзя было заключить, что Он указывает на Своего Христа, Которому предстояло стать основанием для верующих в Него. Если в зависимости от того, как каждый будет строить на этом основании — речь идет о создании достойного или недостойного учения, — его дело будет проверено посредством огня, если вознаграждение ему будет выплачено посредством огня,[2302] то <таковой образ действий> принадлежит Творцу, так как посредством огня вершится суд[2303] над нашим[2304] сооружением, конечно, возведенным на Его основании, т. е. на Его Христе. Неужели вы не знаете, что вы являетесь храмом Божьим и в вас обитает Дух БожийТ[2305] Если человек является принадлежностью, произведением, образом и подобием[2306] — и плотью благодаря земле, и душой благодаря дыханию[2307] — Творца, то, стало быть, бог Маркиона целиком пребывает в том, что ему не принадлежит; если же это не так, то мы являемся храмом Творца.[2308]12. И если кто разорит храм Божий, <сам> будет разорен,[2309] — конечно, Богом храма. Угрожая мстителем, <апостол> угрожал Творцом. Будьте глупыми, чтобы быть мудрыми}[2310] Почему? Ибо мудрость мира сего есть глупость у Бога.[2311]' У какого Бога? Если прежде сказанное не подводит нас к пониманию этого, то хорошо <для нас>, что и здесь <апостол> прибавил: Ибо написано: уловляющий мудрых в их порочности[2312] и опять: Господь знает помышления мудрых, что они (помышления) суетны[2313] 13. Ведь нами для всех случаев будет установлено, что он (т. е. апостол) не мог пользоваться никаким речением Того Бога, Которого он должен был[2314] ниспровергать, если он <при этом> не учил в Его интересах. Итак, — говорит, — пусть никто не хвалится в человеке,[2315] И это соответствует учению Творца: Несчастен человек, который надеется на человека,[2316] и: Лучше полагаться на Бога, чем полагаться на человека;[2317] таким образом, и хвалиться <лучше Богом, чем человеком>.
