— Я пораженец. И мои командиры, и я сам поняли, что я не годен к службе в космических силах.
— Пораженчество — это широко распространенное убеждение. Вы, по-видимому, честный человек и открыто рассказали о нем. Может статься, ваши сослуживцы, продолжившие службу, сомневались в победе побольше вашего, но помалкивали, — сказала Кейко.
— Может быть. Однако на протяжении всех этих лет я чувствую себя не у дел.
— Потому что оставили службу?
У Юэ покачал головой:
— Нет, не поэтому. Я родился в интеллигентной семье и получил хорошее образование. Даже став военным, я продолжал рассматривать человечество как единое целое. Я всегда считал, что для солдата высшая честь — сражаться за всю человеческую расу. И такая возможность появилась. Но эту войну нам суждено проиграть.
Хайнс собирался что-то сказать, но Кейко перебила его:
— Можно спросить, сколько вам лет?
— Пятьдесят один.
— Если даже вы обретете веру и сможете вернуться в космические войска, не поздно ли возобновлять службу?
Хайнс видел, что ей недостает решимости отказать напрямую. Вне всякого сомнения, этот грустный мужчина притягивает к себе женский взор. Но Хайнса это не тревожило. Посетитель был погружен в уныние, и ничто иное его не занимало.
У Юэ затряс головой:
— Вы меня не так поняли. Я не хочу уверовать в победу. Я просто желаю обрести душевный покой.
Хайнс попытался заговорить, но Кейко остановила его.
У Юэ продолжил:
— Я познакомился со своей женой, когда учился в военной академии в Аннаполисе. Она была убежденной христианкой и встречала будущее с такой невозмутимостью, что я ей даже завидовал. Она говорила, что все уже запланировано Богом, от прошлого до будущего. Нам, Божьим детям, незачем понимать Его план. Нам лишь следует искренне верить, что это самый лучший план во всей Вселенной, а затем спокойно жить согласно Господней воле.
— Вы хотите сказать, что пришли сюда, чтобы уверовать в Бога?
У Юэ кивнул.
— Я записал свой символ веры. Вот, посмотрите. — Он полез в нагрудный карман.
И снова Кейко Ямасуки остановила мужа, пытавшегося что-то сказать. Она обратилась к У Юэ:
— Если это все, чего вы хотите, то идите и верьте. Зачем вам прибегать к таким крайним, искусственным мерам?
На лице отставного капитана космических сил появилось нечто вроде кривой улыбки:
— Меня воспитали материалистом. Я убежденный атеист. Вы полагаете, что я способен так просто взять и уверовать в Бога?
— Конечно же нет! — заверил его Хайнс, делая шаг вперед. Он решил поскорее расставить все по местам. — Вы должны знать, что ООН разрешила «запечатывать разум» только одним-единственным утверждением.
Он достал большой, богато отделанный красный альбом, раскрыл и предъявил У Юэ. На черном бархате золотой краской были напечатаны слова с Монумента у входа в Центр.
— Это Книга веры. — Хайнс вынул еще несколько альбомов разного цвета. — Это та же самая Книга, только в переводе на множество языков. Мистер У, над нашей технологией установлен пристальный надзор. Из соображений надежности и безопасности слова веры не высвечиваются перед добровольцем на экране. Он их зачитывает по этой старомодной книге. Поскольку вся процедура построена на принципе добровольности, каждый кандидат лично раскрывает Книгу веры, а потом сам нажимает кнопку «Пуск» на машине. Прежде чем приступить к запечатыванию разума, компьютер потребует троекратного подтверждения. Перед каждой процедурой Книгу веры осматривает комиссия из десяти человек, назначаемая из членов Комитета ООН по правам человека и стран — постоянных членов СОП. Эта комиссия также присутствует при каждом запуске аппаратуры. Так что, сэр, мы не можем вам помочь. Даже не думайте — религиозную веру вы здесь не обретете. Замена одного-единственного слова в Книге веры будет преступлением.
У Юэ покивал головой.
— Тогда мне очень жаль, что я вас побеспокоил.
Похоже, гость ожидал такого исхода. Он развернулся и направился к выходу. Со спины он выглядел пожилым и неприкаянным.
— Ему будет трудно всю оставшуюся жизнь, — негромко, участливо сказала Кейко Ямасуки.
— Сэр! — окликнул посетителя Хайнс, останавливая его снаружи, за дверями Центра. Лучи заходящего Солнца языками пламени горели на Монументе веры и в стеклах здания ООН поодаль. Он прищурил глаза, защищая их от этого пламени, и сказал У Юэ: — Вы, наверное, не поверите, но я чуть было не совершил прямо противоположное.
На лице посетителя выразилось удивление. Хайнс обернулся, убедился, что Кейко не последовала за ним, достал из кармана сложенную бумагу и развернул ее перед собеседником.
— Я хотел запечатать в своем мозгу вот это. Я, конечно, сомневался и в конце концов так и не решился.
На листе бумаги крупными буквами было напечатано:
«Бог мертв».
— Почему? — спросил У Юэ, поднимая взгляд на Хайнса.
— А разве не ясно? Разве Бог не мертв? Наплевать на все его планы. Наплевать, чего он от нас хочет.
У Юэ некоторое время молча смотрел на Хайнса, затем повернулся и зашагал вниз по ступеням.
Когда У Юэ вошел в отбрасываемую Монументом веры тень, Хайнс снова окликнул его:
— Сэр, как бы я хотел скрыть мое презрение к вам! Но у меня не получается.
На следующий день начали наконец появляться те люди, которых Хайнс и Кейко дожидались все это время. Ярким солнечным утром в здание Центра вошли четыре человека — трое европейской наружности и одна женщина-азиатка. Молодые, высокие и стройные, ровно шагающие, они выглядели уверенными в себе. Однако Хайнс и Кейко заметили нечто знакомое в их взгляде — ту же меланхолию, то же замешательство, какое накануне видели в глазах У Юэ.
Они аккуратно разложили свои документы на столе. Главный среди них торжественно заявил:
— Мы офицеры космических войск, и мы пришли, чтобы уверовать в победу.
Наложение печати на разум не занимало много времени. Книги веры раздали десяти членам комиссии. После тщательной проверки содержания Книг вся комиссия расписалась на официальном сертификате. Затем под их наблюдением первому офицеру дали одну из Книг веры, и он занял место в кресле нейронного сканера. Перед креслом находился небольшой пюпитр, на который он поставил Книгу. Справа располагалась красная кнопка. Доброволец раскрыл Книгу, и из динамиков прозвучал вопрос:
— Уверены ли вы, что хотите поверить в это утверждение? Если да, то нажмите кнопку. Если нет, то покиньте помещение.
Вопрос прозвучал трижды; каждый раз кнопка сияла красным. Голову добровольца медленно охватил специальный шлем; он был необходим для точной наводки луча сканера. После этого голос из динамиков сообщил:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
