— Я весь во внимании, – улыбнулся я.
— За ним придут, – она указала взглядом на Германа. – Он украл ценную вещь и не заслуживает прощения. Поэтому я хочу предупредить тебя: не вмешивайся в это дело. Тот, кто придет за ним, очень силен и опытен. Если попытаешься помешать – умрешь. Кем бы ты ни был.
— Мне приятна твоя забота, – возразил я. – Но я не позволю убить друга. А убить меня, поверь, будет не так‑то просто. Но отказаться от задания уже нельзя, верно?
— Нельзя, – прошептала она.
— Но это задание поручено точно не тебе, верно?
— Не мне…
— Я рад.
— Ты рад? – Ее глаза стали на мгновение удивленно–глуповатыми.
— Конечно. Я бы очень не хотел, чтобы у нас были причины сражаться. Что же, я буду ждать появления твоего… коллеги.
Она спрятала кошелек за поясом и подошла к окну.
— Один вопрос, – решился я. – Мы еще с тобой встретимся?
— Не думаю, – выдохнула она. – Но я буду наблюдать за тобой. Мне не верится, что ты сможешь победить его.
— Я люблю удивлять, – сказал я, но слишком поздно, незнакомка уже выпорхнула в окно.
Я подошел к окну и выглянул на улицу. Мне было неспокойно. Незнакомка ушла, оставив неприятное известие: Германа хотят убить, и если завтра я вступлюсь за него, мне придется драться.
Особой проблемы, конечно, я в этом не видел, но все равно переживал.
А ночь, наоборот, была тиха и спокойна. Прохладный ветер слабо задувал в окно, лаская кожу лица и безуспешно пытаясь растрепать мои волосы. Я вглядывался в силуэты домов, что ночью были лишь большими тенями, но где‑то в них прятались жилые здания и мастерские ремесленников, и думал, куда же могла пойти незнакомка. И не знал ответа.
Внезапно в доме неподалеку от постоялого двора раздался грохот, будто кто‑то что‑то уронил. Я, возможно, и не услышал бы его, если бы Эфир не изменил строение моих ушей и соответственно способ восприятия звуковых волн – теперь я различал их лучше любого человека, возможно, даже лучше некоторых животных. И шум, доносящийся из странного дома с деревянной башенкой на крыше, показался мне подозрительным.
Я принялся наблюдать.
Меньше чем через минуту оттуда выбежал человек в черном балахоне, небрежно накинутом поверх белого одеяния. Он был возбужден, возможно, напуган и очень сильно торопился. Быть может, его беспокоили совершенно обыденные проблемы, вроде резкого падения цен на курятину или подорожания меха выдры, какие‑нибудь торговые вопросы, но его появление подстегнуло мое любопытство. Почему именно ночью? Это же было как минимум подозрительно.
Человек, позабыв закрыть входную дверь, побежал к центру города – постоялый двор находился на окраине. Я немедля двинулся за ним.
Прятаться мне практически не пришлось, мужчина так торопился, что почти и не оборачивался. К тому же я держался на расстоянии, да и двигался довольно тихо, так что подозрений не вызывал. Он спустился в один переулок – срезал путь – я за ним, затем в другой – я также не отставал. Пробежал по длинной узкой улочке – я последовал за ним по крышам. Это оказалось даже слишком просто.
Вскоре мы оказались во дворе небольшой, но высокой и очень красивой капеллы. Мужчина с трудом сдвинул массивную дверь и вошел внутрь. Я тенью последовал за ним.
— Учитель, – он подбежал к человеку, одиноко стоящему перед огромной иконой, и оперся о колени, тяжело дыша. – Как я рад, что вы еще не спите.
— Я молился, – обернулся тот. – Вильям, что с твоим лицом? Ты напуган?
— Беда, учитель! Голубиная почта. Только что расшифровал важное сообщение из Керенора…
— О боже! – Голос учителя стал тревожнее. – Там что‑то случилось?
— Не там. Здесь!
— Здесь?
— В сообщении говорится, что в Берон проник демон, и не обычный, а настоящее порождение Вельзевула. Тот самый демон, что учинил пожар в Гинне!
Несколько долгих секунд мужчины молчали.
— Что нам делать? – не выдержал более молодой, тот, что принес сообщение. – Вам, учитель, приказом архиепископа предоставлены особые полномочия. Близ города остановились на ночь рыцари ордена Золотого дракона, мы можем попросить о помощи их.
— А сколько там человек? – приосанился учитель.
— Примерно семьдесят конников и двести пятьдесят человек пеших.
— Когда мы сможем разбудить их и вывести на улицы города?
— С рассветом, учитель, – молодой присел на одно колено.
— А в сообщении говорится, где прячется демон? Где он устроил свое логово? Где скрывается это грязное чудовище?
— Нет, это неизвестно. Нам придется искать самим.
— Хорошо. Тогда, во славу господа, мы найдем и уничтожим порождение зла! Где бы он ни находился!
Я сжал кулаки. Они даже не подозревали, как близко я находился. За оскорбления, за ложные обвинения – они посмели обвинить меня в учинении пожара в Гинне, хотя сами же и применили заклинание божественного огня! – мне хотелось убить их. И это казалось мне правильным решением. Я должен был избавиться от них, быстро, без крови, например, поломать шеи, а затем избавиться от трупов. И когда их бы спохватились, или тем более обнаружили, мы были бы уже далеко от Берона. А доказать, что столь деликатное и аккуратное убийство совершило воплощение зла, не смог бы ни один детектив.
— Учитель. В городе много мирных жителей, торговцев и ремесленников. Если мы начнем сражение с демоном, они могут пострадать.
— Да, верно, – опомнился пожилой. – Мы не можем допустить человеческих жертв. Нужно вывести людей из города! Вильям, слушай мой приказ. Мы заручимся поддержкой ордена Золотого дракона и выведем людей из города. А затем найдем логово порождения зла и уничтожим его! Начинаем с рассветом.
— Да, учитель! – послушно поклонился Вильям и отправился выполнять приказ.
Я так до конца и не понял, что именно сдержало меня от убийства этих двоих, но склоняюсь полагать, что все же человеческая сущность. Ведь, по сути, эти двое не были безумцами, не были жестокими, кровожадными тиранами, заслуживающими смерти. Они заботились о своих соплеменниках, это было явным признаком истинно доброй натуры. А ненависть ко мне была всего лишь заблуждением. Религиозным заблуждением.
Быстрым шагом я возвращался к постоялому двору. Можно было и не торопиться, до рассвета оставалось около двух часов – достаточно для бегства. Но убегать в спешке я тоже не собирался. Они не знали, как я выгляжу. Никто не знал. Всем известна была лишь моя демоническая форма – доспех из черного клубящегося тумана. Выглядеть человеком – этого было достаточно для того, чтобы обмануть и церковников, и рыцарей ордена.
Единственным серьезным беспокойством оставался вопрос: «Как церковники узнают мое месторасположение?» С помощью магии, вроде той, что использовал Урук, чтобы следить за добычей в запретной долине, или как‑нибудь еще. Днева не такая уж и маленькая страна, чтобы следить за действиями всех ее жителей сразу и находить среди них меня. Вероятнее всего, маги в Кереноре могли каким‑то образом чувствовать Эфира и могли поставить в известность высшее руководство церкви, которое, основываясь на моих перемещениях, принимало определенные, пусть и не совсем понятные мне решения.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
