Элис легонько коснулась пальцев брата.
– Успокойся! – негромко проговорила она.
Каллены обменялись долгим взглядом, и мне очень захотелось узнать, что говорит подруга.
Наверное, убеждала брата не нападать на Феликса, потому что Эдвард тяжело вздохнул и будто нехотя посмотрел на Алека.
– Аро будет очень рад снова тебя увидеть! – как ни в чем не бывало сказал молодой вампир.
– Лучше не заставлять его ждать, – посоветовала Джейн.
Эдвард коротко кивнул.
Держась за руки, Алек и Джейн провели нас в следующий просторный, богато украшенный зал. Интересно, сколько их еще впереди?
Не обратив внимания на высокие, облицованные золотом двери в глубине зала, они остановились у стены и сдвинули обшивку, обнажив еще одну, самую простую, деревянную. Галантный Алек придержал ее, пропуская вперед Джейн.
Я беззвучно застонала, когда Эдвард толкнул меня в узкий проем: с другой стороны те же камни, что и на площади, в проулке и канализационном коллекторе. Камни, темнота и холод…
К счастью, каменный вестибюль оказался недлинным и скоро привел в зал посветлее, похожий на пещеру или башню древнего замка. Наверное, это и правда башня. Двухэтажная, с длинными узкими окнами, сквозь которые на каменный пол падали яркие прямоугольники света. Из мебели только несколько массивных, высоких, как троны, стульев, расставленных вдоль плавно изгибающихся стен. В самом центре круга небольшое углубление, а в нем еще один водосток. Интересно, он, подобно канаве на улице, тоже используется в качестве выхода?
У водостока стояли несколько человек и о чем-то оживленно беседовали. Спокойные голоса сливались в негромкий, разносящийся под сводами башни гул. Вот две бледные женщины в летних платьях остановились в островке солнечного света, и от их кожи, словно посыпанной хрустальной пылью, по светло-коричневым стенам заплясали радужные блики.
Не успели мы войти, как все прекрасные лица повернулись в нашу сторону. Большинство бессмертных были одеты совершенно непримечательно: брюки, юбки, рубашки, на улице они бы не выделялись из общей массы. Но мужчина, заговоривший первым, был в длинной накидке. Черная как смоль, она волочилась по полу, и на секунду я приняла его длинные, цвета воронова крыла волосы за капюшон.
– Джейн, милая, ты вернулась!
Голос мягкий, бархатный. Мужчина двинулся… нет, поплыл вперед с такой невероятной грацией, что я раскрыла рот в немом восторге. С ним не сравнится даже Элис, каждый шаг которой напоминает балетное па.
Когда он приблизился и я увидела его лицо, то удивилась еще сильнее. Оно не было неестественно красивым, как у членов его свиты (грациозный брюнет подошел не один: вокруг него суетились все присутствующие в зале – кто-то шагал позади, кто-то, подобно бдительным телохранителям, впереди). Я не могла решить, нахожу его привлекательным или нет. Вероятно, черты были идеально правильными, но от сопровождавших его вампиров брюнет отличался не меньше, чем я. Кожа, прозрачно-белая, как луковая чешуйка, и такая же нежная, в обрамлении смоляных волос казалась еще бледнее. У меня возникло странное непреодолимо сильное желание коснуться его щеки: интересно, она мягче, чем у Эдварда и Элис?
Или может, рыхлая, словно толченый мел? Радужка, как у других, малиновая, но не яркая, а матовая, будто подернутая пеленой. Интересно, он видит хорошо или как сквозь дымку?
Подплыв к Джейн, брюнет коснулся ее щеки полупрозрачной ладонью, легонько чмокнул в пухлые губы и отступил на шаг.
– Да, господин. – Улыбка осветила лицо девушки, сделав его ангельски прекрасным. – Я привела его обратно, как вы пожелали.
– Ах, Джейн, – расплылся в улыбке брюнет, – у тебя всегда только хорошие новости!
Затуманенные глаза повернулись к нам, и улыбка стала еще шире – почти восторженной.
– Как, Элис с Беллой тоже тут? – Ликуя, мужчи на даже в ладоши захлопал. – Вот так сюрприз! Чу десно!
Надо же, он говорит о нас, как о старых друзьях, которые неожиданно нагрянули в гости. Брюнет повернулся к конвоирам:
– Феликс, будь добр, скажи моим братьям, что у нас гости.
– Да, господин, – кивнул Феликс и исчез.
– Вот видишь, Эдвард! – тоном любящего, но строгого дедушки воскликнул необычный вампир. – Кто из нас прав? Разве ты не рад, что я вчера не выполнил твою просьбу?
– Да, Аро, рад, – признал Каллен, еще крепче обнимая меня за плечи.
– Обожаю счастливые развязки! – вздохнул Аро. – Вот только случаются они редко… Расскажите мне все с самого начала! Элис, – затуманенные глаза впились в гостью, – твой брат считал тебя непогрешимой, но, видимо, ошибался.
– Я-то никогда не считала себя непогрешимой, – ослепительно улыбнулась Элис. Если бы не сжатые в кулаки руки, я бы сказала, что она нисколько не волнуется. – Как вы могли сегодня убедиться, я создаю проблемы почти так же часто, как решаю.
– Ты себя недооцениваешь, – пожурил Аро. – Я наблюдал за некоторыми из твоих… хм, более удачных деяний и должен признать, что никогда не встречал подобного таланта. Превосходно!
Элис украдкой взглянула на брата, но Вольтури был начеку.
– Извини, нас ведь даже толком не представили друг другу! Просто такое впечатление, что мы давно знакомы, поэтому, по своему обыкновению, я немного опережаю события. Можно сказать, вчера твой брат тебя представил, правда, не совсем обычным образом. Видишь ли, я обладаю некоторыми его талантами, только свободы действий гораздо меньше, – покачал головой Аро, в голосе которого слышалась зависть.
– Зато куда больше власти, – сухо добавил Каллен и, посмотрев на сестру, быстро пояснил: – Чтобы читать мысли, Аро требуется физический контакт, зато ему открыто гораздо больше, чем мне.
Я слышу только сиюминутные мысли, а он – все, с самого начала.
Элис вскинула изящные брови, а Эдвард чуть заметно кивнул.
Вольтури заметил и это.
– Читать мысли на расстоянии… – вздохнул брюнет, показывая рукой на Калленов, между кото рыми только что произошел безмолвный диалог. – Это было бы так удобно!
Аро оглянулся, а за ним и все присутствующие, включая Джейн, Алека и Деметрия, молча стоящего в полушаге от нас.
Я отреагировала последней. Оказывается, вернулся Феликс, а с ним еще двое облаченных в черные накидки мужчин. Оба очень похожи на Аро, у одного даже волосы точно такого же цвета и длины, у второго – благородная седина. Лица одинаковые, а кожа тонкая, как пергамент.
Троица с картины Карлайла присутствовала в полном составе, нисколько не изменившись за триста лет, что прошли с момента ее создания.
– Марк, Кай, только взгляните! – воскликнул Аро. – Оказывается, Белла жива, и с ней пришла Элис! Разве не чудесно?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
