— Кто?
— Мортон.
— Не может быть! — воскликнул Хоше. — Он же сам первым поднял тревогу.
— Это ничего не значит. Все было очень тщательно продумано. И похоже, он не сохранил воспоминаний. Воспоминания — это улика. Он все стер.
— Сукин сын! Ты уверена?
— Теперь да. — Прикрыв глаза, Паула торопливо прокручивала в уме все обстоятельства дела. — Все сходится. Взгляд в прошлое — великая вещь.
— И что же мы теперь будем делать?
— Нам нужны улики. Они будут двух типов: материальные и финансовые. Я займусь историей компании.
— Хорошо. А что за материальные улики?
— Я хочу, чтобы ты отыскал тела.
* * *
День в офисе выдался неудачный. Мортон ожидал, что предварительный контракт на строительство центрального проспекта и сети водоснабжения для новой столицы Пуимро будет готов к подписанию еще утром. По его настоянию «Ганза» сильно снизила цену: убытки на этой стадии не имели значения. Это соглашение было ключом, прелюдией к целой серии контрактов на работы в новом многообещающем мире. С таким фундаментом «Ганза» может планировать деятельность на два десятка лет вперед, пока не станет такой же большой, как материнская компания на Октиере. Вот тогда и начнется борьба за межпланетный статус.
Но адвокаты комитета по развитию на Пуимро высказали подозрение, что снижение стоимости контракта «Ганза» намерена оправдать экономией на материалах и конструкциях. Они хотели добавить в контракт гарантии качества и исключить возможность сверхприбылей. Все это достаточно разумно, но где, черт побери, они были два месяца назад, во время предварительных переговоров? Из-за бюрократической неразберихи, занявшей весь вчерашний день, Мортон начал ругаться с адвокатами и экономистами своей корпорации. И поздно вечером, когда он в самом дурном настроении пнул ногой собственную машину, еще ничего не было улажено. Команда адвокатов и экспертов «Ганзы» по контрактам собралась в конференц-зале и была готова работать всю ночь, чтобы утрясти проблемы и вопросы, поднятые их коллегами с Пуимро. Очередной этап переговоров был назначен на следующую неделю, и подписание теперь состоится не раньше чем через десять дней.
Проклятые бюрократы, вечно они стоят на пути прогресса.
Дворецкий встретил Мортона у двери лифта в вестибюле и подхватил сброшенный им пиджак. Мортон прошел в гостиную и сощурился от закатных лучей, бивших сквозь крышу над садом и бассейном. На шезлонге, уронив голову на руки и понуро сгорбившись, сидела Меллани.
О господи, только этого ему сейчас и не хватало. Он хмуро встретил ее взгляд. Меллани робко улыбнулась и поспешила в гостиную.
— Сэр. — Дворецкий подал ему шипучий джин.
— Спасибо.
Мортон взял с серебряного подноса бокал.
По лицу Меллани, вышедшей из лучей яркого солнца, стало видно, что девушка плакала.
— Что случилось?
Вопрос был почти риторическим: ее дела Мортона ничуть не беспокоили.
Она обняла его и положила голову ему на грудь.
— Утром я пошла на тренировку, — чуть охрипшим голосом заговорила она, — а тренер сказал, что я плохо справляюсь, что результаты слишком низкие. Он заявил, что я утратила работоспособность.
— Ага.
Мортон чуть не спросил: и это все? Современное общество было заинтересовано только в командных видах спорта. Генетики Содружества теперь запросто создавали суператлетов, и индивидуальные соревнования сводились к соперничеству между лабораториями и клиниками. А вот в командных видах все было иначе, здесь главную роль играли естественные качества и в первую очередь опыт. В таких играх, как футбол, бейсбол или крикет, объединенные усилия всей команды могли привлечь массу преданных болельщиков. Хотя Мортон считал, что это уже не имеет прямого отношения к спорту и значение общественной поддержки искусственно преувеличивается производителями спортивных товаров и средствами информации, чтобы увеличить производительность рекламы.
— Твой тренер просто идиот. Не обращай внимания.
Она снова заплакала.
— Меня исключили.
— Что?
— Исключили из команды. Морти, это было так ужасно, он заявил об этом перед всеми. И даже привел двух новых девчонок.
— А, ну да. — Он рассеянно похлопал ее по спине и отпил джина. — Не бери в голову, найдется что-нибудь другое. Так всегда бывает.
Меллани слегка отдалилась, чтобы увидеть его лицо. Его слова явно потрясли ее.
— Что? Мортон, ты не понял? Со мной все кончено.
— Да, я понял. Так займись чем-нибудь другим. Давно пора. Ты и так уже потратила на эти занятия несколько лет. Теперь у тебя начнется нормальная жизнь.
Ее полные губы округлились в разочарованном вздохе, Меллани отступила на шаг назад и затем со сдавленными рыданиями бросилась в спальню.
Мортон услышал, как хлопнула дверь, и устало вздохнул. А чего она ожидала? Это вечная проблема с теми, кто живет первой жизнью: они не видят перспектив.
— Ну, спасибо, что поинтересовалась, — бросил он ей вслед. — У меня тоже выдался не самый приятный денек.
Эл-дворецкий доложил о вызове от главного следователя Мио. Мортон неторопливо отпил еще глоток джина.
— Переведи вызов на экран в гостиной, — приказал он эл-дворецкому.
Лицо Паулы Мио, даже увеличенное до двухметрового размера, выглядело безупречно. Мортон уселся в кожаное кресло и понял, что снова восхищается ее красотой. Такая, как она, была бы исключительным партнером: они оба уже достигли определенных высот, а это сейчас встречается не так уж часто, и могли бы быть союзниками, а не соперниками. Какое интересное сочетание наследственных черт…
— Я не ожидал вашего вызова, главный следователь. Что я могу для вас сделать?
— Мне необходим доступ к некоторым финансовым документам, а именно — к отчетам бывшей «Аквастейт». Поскольку вы председатель правления материнской компании, мне проще обратиться непосредственно к вам, чем иметь дело с судебными инстанциями.
— Вот как? — Он совсем этого не ожидал. — Могу я спросить, зачем вам это понадобилось? Что именно вы ищете?
— Я не могу обсуждать расследуемое дело. Думаю, вы меня понимаете.
— Да, конечно. Я достаточно подробно ознакомился с административными процедурами, особенно в последнее время.
— Похоже, у вас неприятности.
Он обворожительно улыбнулся:
— Этого я вам сообщить не могу, коммерческая тайна.
— Но старые отчеты вы можете мне представить?
— Да, безусловно. Могу я предположить, что вы добились определенных успехов в расследовании?
— Могу лишь сказать, что вы не ошиблись в своих предположениях.
— Рад это слышать. — Он отдал эл-дворецкому распоряжение переслать ей требуемые файлы. — Паула, позвольте задать еще один вопрос: в данный момент вы с кем-то встречаетесь?
— Не понимаю, каким образом ваш интерес связан с расследованием.
— Совсем не связан, это личный интерес.
— И что же вы хотите узнать?
— Я уверен, такие вопросы вы слышите довольно часто. Но хочу быть с вами откровенным с самого начала; если вы не связаны с кем-то тесными отношениями, я был бы рад пригласить вас на ужин в первый же свободный вечер.
Ее голова на экране слегка склонилась вбок, и на лице появилось выражение почти птичьего любопытства.
— Это очень лестное предложение, Мортон, но в данный момент я не могу дать своего согласия. Надеюсь, я вас не обидела.
— Нет, что вы! В конце концов, вы же не сказали, что это невозможно. По окончании расследования я надеюсь повторить свое предложение.
— Как пожелаете.
— Благодарю вас, главный следователь. И надеюсь, что переданные материалы будут вам полезны.
— Несомненно.
Разговор закончился. Мортон развалился в кресле, продолжая смотреть на пустой экран, где ему все еще чудилось изысканно-красивое лицо. Ему показалось, что день все же прошел не зря.
* * *
Наступил восьмой день их скитаний по лесу, и Оззи наконец пришлось распаковать вьюк, чтобы достать теплую одежду. Листопадные деревья в последний раз они видели пару дней назад. Теперь тропа вела их между высокими мрачными гигантами с темными стволами и каменно-твердой корой. Их длинные узкие листья, покрытые восковым налетом, были значительно толще, чем иглы земных сосен, а цвет варьировался от темно-зеленого до темно-коричневого, почти черного. Тонкий слой жесткой травы почти исчезал вокруг стволов, где падала содержащая кислоту листва. Прохладный воздух здесь препятствовал ее разложению и превращению в жирный перегной, как в обычном лесу. Резкий аромат насыщал воздух.
Солнечный свет, похоже, также покинул Оззи и Ориона. Изредка видимые клочки неба все время были серыми из-за низких туч, сбившихся в непроницаемую пелену. Порой поперек тропы протягивались полосы густого тумана, поднимавшегося выше самых больших деревьев. Чтобы преодолеть эти полосы иногда требовался не один час, и каждая из них казалась еще шире и холоднее, чем предыдущая.
