Сэра внимательно выслушала слова Грэя. Немного ниже передвинула его голову и вдруг спросила: - Слушай, дорогуша, давно тебя спросить хотела... Намыув - это где? Там что, все такие козлы, как тот, на котором ты мне не позволил заработать? Почему он именно с этого самого, как его... Намыув, язык сломать можно, а? Не пойму... И что за Ред Мэйер? Или как там...
- Боже Мой, - вздохнул Грэй, - неисповедимы пути женских мыслительных процессов... Не перестану изумляться. Вспомнила, надо же. Вопросики у тебя, крошка... Попробуй в двух словах перескажи несколько десятков лет истории... Намыу-ув - это далеко, Сэра. И никакого отношения к этому козлу не имеет. Просто свободный ассоциативный ряд... - Грэй замолчал. Капитально так, бесповоротно. Повернул голову лицом к груди проститутки и уткнулся анфас. Сэра терпеливо подождала, потом пожала плечиками и за волосы оттащила мужскую голову от своих прелестей. - Эй, Большой Грэй! Ты, я вижу, совсем обалдел, - сказала, - на ходу спишь.
- Твоя правда, - вяло кивнул Грэй. Медленно поднял к глазам правую руку. - А еще три часа до полуночи... Устал я, люди, ох, устал...
- Аналогично, - сообщил Вилли, все это время просидевший поодаль на корточках, - знаешь, Торопыга, легче неделю в тылу у нонок прошастать, чем с тобой одни сутки бок о бок. Давишь ты на мозги, как танковые гусеницы на асфальт. Хотя, по совести говоря, странные места, в которые ты меня затащил, пикировщик хренов, мне покуда нравятся. Я тут полазил, всяческие цветы и деревья посмотрел, жуть какие разные... И бабы тут, блин... Вилли осекся и обреченно махнул рукой. Этим жестом он сказал больше, чем, мог бы, пятичасовой речью объяснять и растолковывать.
- Во! - сказал Грэй. - А то ли еще будет. Видишь, браток Вилли, как мне тяжко приходится. Ты всего одни сутки со мной, и то практически ничего не делал, на подхвате был. А для меня подобных бесконечных, под завязку набитых раздумьями, вопросами без ответов, душевной и головной болью, встречами и разлуками, растянутых как глава романа, из которой ни капли воды не отжато, и не будет отжато, зубодробительных суточных циклов минуло умопомрачительное количество... А ведь мимо-то души ничего не проходит... Устал я, Вилли, а теперь если ради каждого избранного мужика придется сигать и орать, как из-за Вика, взбешусь, не иначе.
- Ты и сейчас злой, как стая бешеных собак. Псих еще тот, я говорил. И что будем делать дальше?
- Бешеные в стаю не собьются... и водобоязнью страдают, пока не помрут. Значит, воду точно не будем отжимать. А будем одноглазого перебрасывать. Я ему обещал. Пускай воочию увидает мир, над которым гордо реет черное знамя матери порядка. Истинной свободы, мать ее...
- Это ты о чем? - полюбопытствовал Вилли.
- Это я о том, что уйти за стенку можно, лишь перемещаясь в пространстве, - ответил Грэй. - А бензину у нас - йок. И слава богу моему, что продемонстрировать воплощенную мечту я старому корешу могу, не выходя за стену. Он ведь потом маялся бы как я, выбрасываемый вон полуночами... Запоминай, Вилли. За стену выходить гораздо сложнее, чем по времени прыгать, с этой стороны стены. По моему методу, конечно. Может, другие есть, я их не знаю. А теперь валите подальше, не мешайте сосредотачиваться. Сэра, девочка моя, будь добра, залезай в машину, даю часок, утешь душу славянина. У него, понимаешь, горе неизбывное, блюз звучит, а объятия женских рук и поцелуи женских губ - лучшее лекарство во всех мирах, для горюющего мужчины. И чтоб мы без вас делали, подруги дней суровых...
- Это ты в общем о нас, или в частности о профессионалках? полюбопытствовала Сэра неожиданно, и коротко рассмеялась. - Но ты прав, на хрен. А он меня не растерзает? - повернувшись к форду, она с опаской посмотрела на Вика, остервенело смолящего самокрутку в салоне.
- Надеюсь, нет... Вот тебе за вредность, частность ты моя очаровательная, - он сунул ворох мелких купюр в руки проститутки, остальное получишь у Пэтси... - Грэй запнулся. - ...и... передай ей привет, большой и горячий, от меня. Напомни, что я просил ее не держать зла... Скажи, что в этом мире пистолетов, ножей, страха и ненависти трудно быть вдвоем, нельзя быть вдвоем, потому что кто привязан к кому-нибудь, тот слаб, ему есть за кого бояться, и врагам есть кем его шантажировать... У меня свой путь, я должен быть один, должен. Должен! - он вскочил и быстро зашагал взад-вперед вдоль машины. Остановился. Резко повернулся к Сэре. Взгляд его был в это мгновение _б_е_ш_е_н_ы_м_, и она испуганно отшатнулась. Словно он мог ее ударить... Но он опустил взгляд. Поднял через секунду, и проститутка изумилась - это были глаза совершенно другого человека!.. Ласковые и грустные. С бриллиантиками слезинок в уголках.
Как я трогал тебя! Даже губ моих медью
Трогал так, как трагедией трогают зал.
Поцелуй был как лето. Он медлил и медлил,
Лишь потом разражалась гроза.
Пил, как птицы. Тянул до потери сознанья.
Звезды долго горлом текут в пищевод,
Соловьи же заводят глаза с содроганьем,
Осушая по капле ночной небосвод...
Он замолчал, резко развернулся и быстро зашагал прочь от форда, по рыжей запыленной траве. Сэра вздрогнула и дернулась было вслед, но Вилли решительно придержал ее, стальным капканом пальцев ухватив за предплечье.
Грэй, не оборачиваясь, громко заговорил: - Через час я вернусь! Настроюсь и вернусь! Вилли, облачись покуда в полное боевое и мой комплект приготовь! Экзотические загулы кончились. Пора закручивать сюжет в штопор! Вот заброшу Вика по обещанному адресу в кратковременную командировку, и начнем, брат! Четвертый член нашего славного, мало подозревающего о своем существовании, братства, заждался, доложу я тебе! Подзадержались мы с тобой в лихом этом году. Сутки - они везде сутки, ни минутой больше, но воспринимаются по-разному человечьей душой, когда тянутся бесконечным генрифордовским конвейером, а когда и мелькают как вспышки лампочек цветомузыкальной установки. Впрочем, не удивительно, брат, мы с тобой познакомились на наши бедные головы с такими фантастически нетипичными девочками... - голос Грэя затихал вдали. Вилли и Сэра успели приметить, что он извлек откуда-то из-под одежды маленькую коробочку и прижал ее к уху. Переглянулись недоуменно. И вдруг Грэй обернулся к ним и закричал: С корабля на бал, друзья мои! Скоро мы с вами попадем с корабля на бал, слышите?! И дай бог мой, чтобы на балу нам не повстречались хулиганы с ножиками на карманах! А тебе, Неудачник, я обещаю меньше слов и больше дела! Надеюсь, ты мне - аналогично!..
Никто не слышал того, что он сказал после этого, потому что он сказал это едва слышно, спазм боли перехватил горло, перекрыл поток подступающих слез... Нет, больше он не заплачет...
- "Пока!", Любимая... Никогда уже не скажу я тебе "Привет!"...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
