Швырнул испятнанный кусок полотна на пол и схватил проститутку в охапку. - Уходим, малышка... - выдавил, и пошел на таран, рассекая толпу повскакивавших со своих мест клиентов заведения. Ошарашенная девица не сопротивлялась.
На улице Большой Грэй аккуратно поставил Сэру на ножки, оправил ей задравшееся платье, выпрямил съехавшую на ушко шляпку, взял за ручку, как маленькую девочку, и быстро оттащил прочь, футов на пятьдесят. - План меняется. Стой здесь, - сказал. - Никуда не исчезай, о'кей? И запомни. Я дал тебе адрес человека, который может тебе помочь. Это все, что я могу для тебя сделать. Можешь не ходить, твое право. А шутки шутить, знаешь, у меня как-то настроения нет. Какие уж тут шутки, сплошной мордобой... Я и так совершаю должностное преступление, болтая тут с тобой. Пойду-как пособлю соотечественнику. Потом твоя очередь, будешь... его утешать.
- Черт с тобой, - Сэра нервно рассмеялась. Ей было явно не по себе. Как скажешь. С тобой не соскучишься, Большой Грэй. Веселый ты парень.
- Ты не первая женщина в этом мире, которая мне это сообщила, малышка. Но все равно, польщен. Жаль, нету времени во всей красе своей веселости предстать. Се ля ви, как говорят не менее веселые парни, чем я. - Грэй поднес ладонь к лицу девушки и погладил двумя пальцами ее носик. И что ж вы со мной делаете, девчонки... Не бойся ничего, милая. По крайней мере, пока я поблизости кручусь... Жди, я скоро. Привет, Витек... я счас...
...драли глотки битых два часа. Политбой, разыгравшийся на заднем сиденье форда, окончился полной победой невесть с какого потолка свалившегося на Вика давнего знакомца, которого паренек по имени Вилли звал почему-то Торопыгой, смуглая, похожая на испанку, но каштанововолосая, девка звала Биг Грэй, и которого Вик помнил как Бородача. Набив морды целой толпе болванов в кабаке, едва унесли ноги от нагрянувших фараонов. Неожиданно возникшего из звенящей мглы, дыма и чада, летающих кулаков и диких воплей старого кореша Вик воспринял как очередное доказательство, подкрепляющее тезис: "От судьбы не уйдешь, как ни тщись". Мысли о необходимости соблюдения конспирации и старательного избежания (по ее законам) встреч с людьми, знавшими тебя в прошлом, в драке как-то не возникают. Евграфушку утащили черти по неизвестному курсу... Опосля яростного спора, бурлившего два часа внутри форда, Вик не стремился отправляться на розыски.
...покинув совершенно растерянного Маузера осмысливать полученную информацию, Грэй вылез наружу и трясущимися руками добыл из пачки последнюю "беломорину". Два часа назад эту пачку он распочал. Их у него теперь, к сожалению, оставалось всего три...
Как бы ты ни устал, останавливаться нельзя. Усталость - не оправдание. И простаивающий мощный паровоз - менее могуч, чем крохотная дрезина, без остановки бегущая по рельсам. Паровоз, у которого остыла топка - не сила, а всего лишь демонстрация силы... Пока не сдох, шевели конечностями, короче говоря.
Сэра поднесла ему зажженную спичку и сочувственно спросила: - Этот одноглазый тебе так нужен? На тебе ж лица нет, перекури, хороший мой.
- Ох, нужен, - вздохнул Большой Грэй и на подламывающихся ногах побрел в обход машины. Дотащился к бамперу и опустил на него задницу. Форд стоял на обочине дороги, ведущей из Ньюарка в Патерсон, милях в пяти от ближайшего жилого дома. Глухомань еще та. - Непреклонный он парень, доложу я тебе, крошка. Покамест его переубедил собственную любимую женщину не приканчивать, семь потов с меня сошло, сама видишь.
- Бе-едненький, - пожалела его проститутка, подошла вплотную, прижала голову Большого Грэя к своей груди и ласково погладила по всклокоченным волосам, - и чего надрываешься, спрашивается, за каким чертом, не пойму. Теперь мне тебя жалко, а его ни капельки. Если любишь, на кой убивать? Если допекла, брось и дело с концом. Все мужики так делают. Значит, не любил... Но убивать на хрен?
- Торопыга! - вклинился в разговор бесшумно подошедший Вилли; последние полчаса он бродил по диковинным окрестностям, подальше от кара, нутро которого превратилось в душегубку, наполненную дымом папирос Торопыги и самокруток одноглазого; недоумевающий Вилли, не выдержавший накала страстей, заморившийся таращиться на двоих сумасшедших типов, орущих друг на друга дурными голосами на неизвестном языке... - С этим уродом надо поладить, я верно осознал?.. Однако бешеный он какой-то! И ты... заразился, что ли, от него? У вас что, не все дома, кто-то погулять ушел?
- Именно, - изнуренным голосом сказал Грэй, прижимаясь левой стороной головы к теплой, женщиной пахнущей, холмистой упругости, и с наслаждением ощущая, как быстрые легкие пальчики Сэры блуждают в волосах, как острые ноготки почесывают кожу, как душа наполняется сладкой щемью, а двухчасовое, пиковое даже для него, напряжение постепенно, по микрону, по крупичке, тает, снижается, уменьшается, уходит в нежные пальчики пахнущей табаком, дымом сгоревших папирос, дешевыми духами, грязным своим ремеслом, и полумертвой в душе мечтой, проститутки... - Именно так, Вилли, повторил Грэй. - И у него, и у меня - тоже. Два сапога пара. Мы, славяне восточные, такие, на политике сдвинутые. - Грэй замолчал и затянулся, вваливая щеки, изо всех сил диафрагмы. Долго не выпускал сизое облачко, потом наконец изверг ноздрями две толстенные струи, окутавшие его собственную голову и половину туловища Сэры живым движущимся облачком...
- А ты славянин?! - проморгавшись, поинтересовалась Сэра. - Вот бы не подумала. Я была уверена, ты чистокровный ирландец. Среди них часто встречаются такие здоровенные красавчики...
- Душа моя - славянская, загадочная, - прошептал Грэй, отбрасывая папиросу и шарящим движением ладони проводя по бедру, талии и боку женщины. В конечном итоге ладонь его замерла посередине спины Сэры. - А тело... ну его, этот скафандр.
- Чего-чего? - сощурился Вилли. - А ну повтори?
- Пошел ты... - вяло заслал Неудачника Грэй. - Еще один, блин, судия истории нашелся. С меня вон того, в машине, анархиста клятого, хватает. Идеология-то до чего наивная у них, зато верит, ч-черт, до полной потери пульса... Не бренчи нервами, мужик. Мне еще старого товарища Вика в туман грядущего переправлять контрабандой, а устал я, что твоя ездовая собака, одолевшая южное побережье Северного Ледовитого из конца в конец.
Сэра внимательно выслушала слова Грэя. Немного ниже передвинула его голову и вдруг спросила: - Слушай, дорогуша, давно тебя спросить хотела... Намыув - это где? Там что, все такие козлы, как тот, на котором ты мне не позволил заработать? Почему он именно с этого самого, как его... Намыув, язык сломать можно, а? Не пойму... И что за Ред Мэйер? Или как там...
- Боже Мой, - вздохнул Грэй, - неисповедимы пути женских мыслительных процессов... Не перестану изумляться. Вспомнила, надо же. Вопросики у тебя, крошка... Попробуй в двух словах перескажи несколько десятков лет истории... Намыу-ув - это далеко, Сэра. И никакого отношения к этому козлу не имеет. Просто свободный ассоциативный ряд... - Грэй замолчал. Капитально так, бесповоротно. Повернул голову лицом к груди проститутки и уткнулся анфас. Сэра терпеливо подождала, потом пожала плечиками и за волосы оттащила мужскую голову от своих прелестей. - Эй, Большой Грэй! Ты, я вижу, совсем обалдел, - сказала, - на ходу спишь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
