Врон тоже ел мясо, только предварительно прожарив его на костре. Эта пища его телу тоже понравилась.
На следующий день они нагрузились кусками сырого мяса и двинулись дальше.
Когда до монастыря осталось совсем немного, Ласка вдруг замерла. Врон недоуменно уставился на нее.
— Что случилось? — спросил он. Ласка повертела в разные стороны головой, широко раздувая ноздри и к чему-то принюхиваясь.
— Смерть, — мрачно изрекла она. — Я чувствую запах смерти.
— Какая смерть? — спросил Врон.
— Не сегодняшняя, — ответила Ласка, продолжая крутить головой во все стороны. — Старый запах, ему несколько недель, и он доносится от монастыря.
— Не понимаю, объясни, — попросил Врон.
— Здесь убили много людей, — сказала Ласка. — Я чувствую запах разложения.
— Понятно, — вздохнул Врон, сбрасывая мясо на траву, и передвинул меч, чтобы было легче его выхватить. — Я пойду дальше один, а ты с малышом останешься здесь.
— Нет, — покачала головой Ласка. — Мы идем вместе, запахи старые. Опасности почти нет.
— Почти?
— Люди есть, но их немного, и они немного в стороне.
— Ты останешься здесь, — сказал Врон. — Если есть хоть малейшая опасность, ты не можешь рисковать нашим малышом.
— Мы идем все вместе, я — командир нашей тройки, и решение принимаю я, — отрезала Ласка и зашагала вперед, передвинув свои мечи на поясе, чтобы было легче их достать. Врон догнал ее и преградил ей путь.
— Мы не охотимся за демонами, — сказал он. — И если здесь что-то произошло, то это уже совсем другая война. Ласка погладила его по щеке и нежно поцеловала.
— Не бойся, я не дам в обиду нашего малыша и буду очень осторожна, — сказала она. — К тому же мы еще ничего не видели, мне это все могло просто померещиться. И, самое главное, мое чувство опасности молчит, это говорит о том, что нам пока ничего не угрожает.
Врон обнял ее и тихо спросил:
— Разве обязательно быть такой упрямой?
— Ты знал, что я — полукровка, — улыбнулась Ласка. — А упрямство и непослушание — это черта демонов. Врон вздохнул:
— Я люблю тебя, командир, поэтому прошу тебя, будь осторожна.
— Вытаскивать нас из неприятностей твоя обязанность, — сказала Ласка. — Но обещаю не лезть туда, где будет слишком опасно.
Когда до монастыря осталось не больше сотни метров, Врон тоже почувствовал сладковатый запах разлагающейся плоти. Когда они продрались сквозь кусты, то увидели, что ворота сброшены с петель, а двор внутри монастыря завален полуразложившимися трупами охотников. Ласка не стала заходить во двор, а пошла вдоль стены к свеженасыпанному огромному земляному холму.
— Люди лежат здесь, — сказала Ласка. — Они похоронили своих, а охотников оставили непогребенными. Нападение было хорошо спланировано, они напали с разных сторон, и у них были лестницы.
— Как ты это узнала? — спросил Врон.
— Кровь вдоль стен и отпечатки от жердей, — сказала Ласка. — По следам хороших сапог видно, что это были стражи, и их было не меньше тысячи, и они заплатили дорогую цену за это нападение. Я думаю, что больше половины их закопано под этим холмом.
Она повернула обратно.
— Мы осмотрим все помещения, — сказала она. — Но шансов, что мы найдем кого-то из живых, почти нет — слишком много времени миновало со дня нападения. Если бы кто-то и уцелел, то он ушел в лес или в горы.
Трупы охотников были изуродованы, у многих были отрублены головы, и это производило тягостное впечатление.
— Они боялись, что они оживут, — горько усмехнулась Ласка. — Ты заметил, что на каждом охотнике по десять и больше ран? Это они рубили их уже мертвых. Это от очень большого страха.
Они зашли в здание монастыря. Здесь почти не было мертвых охотников, только в кельях они обнаружили тела стариков.
— Эти просто не смогли выйти, они были слишком дряхлыми, — вздохнула Ласка. — А все остальные приняли смерть с оружием в руках.
Они осмотрели все тела, нашли новых патриархов и всех, кого знали. Только привратника и Амии не было среди мертвых, и у Врона немного отлегло от сердца.
Ласка спокойно и невозмутимо прошла мимо трупов и вышла за ворота монастыря. Она вздрогнула только тогда, когда заплакал малыш. Ласка принялась успокаивать его, и тут Врон увидел, что и она плачет, не вытирая слез, а в глазах у нее были тоска и отчаяние.
— Мы потеряли дом, друзей, людей, которые могли нам помочь, — сказала она, свернув в кусты. — Мы потеряли все, и теперь у нас нет будущего, нам просто некуда идти. Если люди напали на монастырь, то куда бы мы ни пошли, на нас будут охотиться, как на диких зверей. — Она опустилась на землю и зарыдала. — Я не знаю, что нам делать.
Врон сел рядом и прижал ее к себе.
— Я что-нибудь придумаю, — сказал он.
— Ну что ты можешь придумать? — спросила Ласка сквозь слезы. — Ты что, не понимаешь, что произошло? Монастыря больше нет, и теперь мы одни против всего мира людей. Мы их защищали от демонов, а за это нас всех убили.
— Не всех, — грустно улыбнулся Врон. — Мы с тобой все еще живы, и с нами наш малыш, о котором мы должны сейчас в первую очередь думать.
— Это несправедливо, — всплакнула Ласка. — Почему все так жестоко устроено в этом мире?
— Я не знаю, — вздохнул Врон. — Но это наш мир — плохой он или хороший, но он наш…
— Какой же он наш? — печально спросила Ласка. — Он теперь нам такой же чужой, как и все остальные. Куда нам теперь податься?
— Пойдем в дом древних людей, — сказал Врон. — Там есть все, что нужно для жизни, и мы будем там в безопасности и подумаем о том, как нам жить дальше…
— Идем, — вздохнула Ласка. — Я понимаю, что лучше мы ничего не придумаем, и ты прав в том, что там нас никто не найдет.
Ласка шагала медленно, прижимая к груди малыша, на глазах ее по-прежнему блестели слезы.
Когда они прошли дорогу и свернули в степь, она остановилась.
— За нами следят, — сказала она мрачно.
— Кто следит? — спросил Врон.
— Я не знаю, — покачала головой Ласка. — Но у меня появилось ощущение опасности. Ищи место, где мы сможем принять бой.
Врон выругался и поправил меч за спиной. Впереди на высоком холме он увидел остатки какого-то здания и направился к ним. Ласка обогнала его.
— Я спрячу ребенка, — крикнула она. — А ты прикрывай нас.
Врон посмотрел по сторонам, но ничего не увидел. Когда он еще раз оглянулся, то наконец заметил, как зашевелились заросли кустарника и оттуда выехали всадники. Их было чуть больше тридцати.
Впереди скакал высокий мужчина в полном боевом вооружении с мрачным лицом.
— Стой! — крикнул он, увидев его, и пришпорил коня.
Врон вытащил меч и оглянулся на Ласку — она уже поднималась на холм.
Всадники окружили его. Они были хорошо вооружены, так что сразу стало понятно, что перед ним стражи одного из благородных.
— Кто такие? — спросил высокий страж. — И что вы делали у монастыря демонов?
— Просто зашли по дороге, — сказал Врон, разглядывая всадников. — Увидели, что ворота сброшены, подумали, что можно будет что-то взять для себя.
— А кто вы такие? — спросил высокий страж.
— Идем из деревни Стронго, а так люди обычные.
— Что-то я не видал обычных людей с мечами, — мрачно сказал высокий страж. — Есть у меня подозрение, что ты один из демонов…
После его слов Врон заметил, что несколько всадников вытащили из-за спин луки и каждый наложил на тетиву стрелу. Он тяжело вздохнул.
— Видно же по нам, что мы не демоны, — сказал он, стараясь охватить взглядом всех всадников.
— Ты сказал Стронго? — спросил один из всадников. Врон кивнул.
— Так в этой деревне больше никто не живет, всех жителей убили демоны, — сказал страж. — Может, это ты и постарался?
Врон мрачно вздохнул и выругался про себя — он и сам не знал, почему назвал эту деревню. Может, потому, что ни одной другой деревни он в округе и не знал?
— Там жили мои родственники, — проговорил Врон. — И мы туда заходили, чтобы их проведать. Узнали, что они погибли, и пошли дальше.
— Что-то, паренек, ты все время разгуливаешь по таким местам, где кого-то убивают. Придется тебя для разбирательства отвести в город и показать ведуньям.
— Не надо нам в город, — сказал Врон. — Нам дальше идти надо.
— А куда вам идти? — спросил высокий страж. — Дальше людских селений нет, дальше дорога только в царство демонов.
— А никуда не надо его вести, его здесь убивать надо, — услышал неожиданно Врон знакомый голос из толпы всадников. — Я его знаю, он из нашей деревни, мы его уже раз отправляли в Проклятую долину…
Всадник подъехал поближе, и Врон увидел, что это Слип. Он почувствовал, что на его теле начинает выступать слизь.
— Ну что ж, — сказал высокий всадник. — Раз такое дело, рубите демона!
Врон увернулся от двух ударов мечом и, нырнув под брюхо лошади, побежал к холму с той скоростью, на которую был способен.
