– Миша… – сказал Алекс, – ты лучше расскажи нашему американскому другу, как ты и Тищенко пробивали визу для семьи Охрименко. Чтобы потом обвинить…
– Заткнись!
– Думаешь, ты все свалишь на меня, а я буду молчать в тряпочку? Мистер, а вы знаете, что это вон он, – Алекс показал на Фельдмана, – приказал мне завалить Анжефа, Будрайтиса и Рабиновича и теперь хочет свалить все на меня! Или что он хочет договориться с Донецком и кидануть здесь всех на пару с Либманом и его связями в Москве? Или, может, рассказать про Охрименко и почему его оставили в живых? Ривкин…
Фельдман достал пистолет и трижды выстрелил в Алекса. Тот упал, кашлянул и застыл.
– Черт…
Кудроу нервно посмотрел по сторонам.
– Все нормально, – сказал Фельдман, – тут только мои люди. А Рабинович мертв. Больше нам никто не помешает.
– «Лимон».
– За что?
– Вот за все это.
– А ты не офигел? Тебе напомнить, сколько ты уже получил?
– Надо мной тоже есть люди. Это еще по-божески. Рабинович минимум десятку отстегивал на Капитолий и столько же – на президентские. И теперь по его преждевременной смерти будут вопросы. Потерять такой источник бабла к выборам… Так что «лимон» – это только первый взнос.
Фельдман носком ботинка показал на лежащего Алекса.
– Вот тебе ответ. Мы у него в эллинге винтовку нашли. Он и есть днепропетровский снайпер.
– Это ты местной полиции расскажешь. У нас подозрение означает почти обвинение. А ФБР уже здесь…
– Эй…
Козак поднялся в полный рост, он был у самой дороги. Несколько автоматов нацелились на него.
– Стой!
Козак перевел винтовку на Кудроу.
– Сэр, вы арестованы по подозрению в убийстве.
…
– …в убийстве первой степени гражданина США, сержанта морской пехоты Кеннета Конроя, совершенного с целью скрыть ваши иные преступления, связанные с коррупцией и предательством…
…
– Вы имеете право хранить молчание. Если вы не воспользуетесь этим правом, то все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде…
Кудроу, не обращая внимания на оружие, достал телефон и начал нервно набирать номер.
– Здесь что-то со связью, – заметил Фельдман, – не работает.
– Вы также арестованы по подозрению в организации ряда заказных убийств, в том числе убийств граждан Украины на киевском Майдане в феврале две тысячи четырнадцатого.
Фельдман перевел пистолет на Кудроу и несколько раз выстрелил. Тот упал рядом с Алексом.
Козак опустил автомат.
– Еврейское правосудие, мистер Козак, – сказал Фельдман, – давно мечтал это сделать. Полагаю, вы разумный человек и не будете поднимать шум. Миллион вас устроит?
– Миллион чего?
– Долларов, не гривен же. Можно евро, если желаете…
– Девять.
– Что – девять?
– Девять миллионов.
– Девять многовато. В конце концов, мы не дядя Сэм, деньги не печатаем, трудом зарабатываем. Кстати, а почему девять, а не десять?
– Один – мне. Восемь – моим друзьям по службе. Они сейчас вокруг нас.
Козак и проницательный бывший замгубернатора посмотрели друг другу в глаза. Потом Козак вскинул автомат, разбил очередью прожектор и покатился по земле, а со всех сторон заговорили винтовки и автоматы…
Донецк, Новороссия.
Донецкий аэропорт.
Ночь на 12 июля 2019 года
Продолжение
Пески. Район, где шли одни из самых ожесточенных боев этой войны.
До сих пор здесь не все до конца было восстановлено. Но восстановят. Это не проблема. Проблема – как восстановить нормальные отношения в обществе, привыкшем лгать, убивать и ненавидеть…
– Ты как понял, что это та самая машина? – спросил я Спеца, который курил у своего «Ниссана Патруля».
– Да просто. Это наша машина, я сам и переоборудовать ее помогал, и людей готовил. Там внизу короб вваренный, а в нем снайпер. Мы это на случай оккупации Донецка делали – и не только это.
– Ну, бывай. Благодарю.
– Не за что. Если так – обращайся…
Мы сидели вдвоем у джипа, я и мой сын. Катерина дипломатично осталась в машине. Хотя у меня к ней есть вопросы, и у нее ко мне тоже есть наверняка. Вряд ли я быстро найду общий язык со своей невесткой.
– Что дальше? – спросил Вячеслав, затягиваясь сигаретой.
– Давно начал? – спросил я.
– В армии.
– Это плохо…
Огонек сигареты тлел во тьме.
– Знаешь… я никогда не думал, что я выйду из всего этого живым, – сказал Слава, – и никогда не хотел этого. Мы все умерли на Майдане. Мы все попрощались и умерли.
– Не спеши умирать.
– А что – жить?
– Жить.
…
– Я хочу увидеть внуков.
– А я не хочу, чтобы у меня были дети.
– Что ты несешь?
– У таких, как я, детей быть не должно.
– Хватит.
…
– Знаешь, – сказал я, – в Библии написано: мы знаем, что мы от Бога и что весь мир лежит во зле. Это написано в Библии, и это не изменить. Поэтому просто помоги тем, кто с тобой рядом, чем можешь. Вот и всё…
И вот какое дерзновение мы имеем к Нему, что, когда просим чего по воле Его, Он слушает нас.
А когда мы знаем, что Он слушает нас во всем, чего бы мы ни просили, – знаем и то, что получаем просимое от Него.
Если кто видит брата своего согрешающего грехом не к смерти, то пусть молится, и Бог даст ему жизнь, то есть согрешающему грехом не к смерти. Есть грех к смерти: не о том говорю, чтобы он молился.
Всякая неправда есть грех; но есть грех не к смерти.
Мы знаем, что всякий, рожденный от Бога, не грешит; но рожденный от Бога хранит себя, и лукавый не прикасается к нему.
Мы знаем, что мы от Бога и что весь мир лежит во зле.
Знаем также, что Сын Божий пришел и дал нам свет и разум, да познаем Бога истинного и да будем в истинном Сыне Его Иисусе Христе. Сей есть истинный Бог и жизнь вечная[86].
Аминь…
Приложение
Революция без жертв – ничтожная ложь.
ДДТАвтор отсмотрел и изучил немало материала… и продолжает изучать, пытаясь понять, что произошло в тот день на Евромайдане.
http://werewolf0001.livejournal.com/2595144.html
Наилучшее видео, на мой взгляд, вот это.
Фильм Двадцать свидетельств о переломном дне противостояний на Майдане
http://www.youtube.com/watch?v=qzvw5ozqcvE
Выводы каждый должен сделать для себя сам. Мои выводы на сегодняшний день следующие:
1. Растиражированная всеми телекомпаниями мира запись расстрела активистов майдана «у клумбы» – на самом деле дымовая завеса, призванная скрыть факт настоящего времени преступления. Она была отснята утром, в промежутке от 10 до 11 часов, в то время как основная масса погибших приходится на более позднее время, с 11.00 и до 16.00., возможно, даже до 17.00.
2. На записи стрельбы по группе у клумбы прекрасно видно, как падающий активист со щитом хватается за ногу. То есть конкретно на этих кадрах стреляют не на поражение, а по ногам. В то же время большинство последующих жертв убиты выстрелами на поражение, в голову.
На нескольких видео сами протестующие и сочувствующие Евромайдану возмущаются – почему не стреляли по ногам, по рукам, почему на поражение. Сам этот вопрос тоже может задать только гражданский, не разбирающийся человек. Снайпер, вооруженный «СВД» с оптическим прицелом ПСО, в типовом случае целится именно в корпус. Сама винтовка не очень точная, а корпус, в отличие от рук, ног, головы, менее всего подвижная и самая «легкая» точка прицеливания на теле человека. Даже если завысишь-занизишь, все равно попадешь. Так что при расстреле у клумбы большинство было именно ранено, хотя и тяжело. А вот то, что происходило дальше (в фильме «Двадцать свидетельств…», в самом начале – рядом со мной убили человека в голову), имеет другое объяснение. Такое может быть лишь в случае, когда снайпер находится недалеко, а цель не сражается, не двигается, а стоит неподвижно. Тогда он может выстрелить в голову. Именно это и произошло – выстрел из окна гостиницы «Украина», всего лишь через улицу (метров двести, если не меньше), в неподвижно стоящего и наблюдающего человека (думающего, что он в тылу, вне опасности) и, скорее всего – из винтовки типа «Ar15», у которой очень небольшая отдача.
3. По мнению автора, хронология этого дня такова:
– приказ на отступление «Беркуту» отдан очень рано, не позднее 9.00 по местному времени. Кем – неизвестно, возможно, что и командирами на месте. Он начинает отступать. «Беркут» отступает вверх по Институтской, преследуемый по пятам самооборонцами. В тот момент, когда самооборонцы достигают знаменитой лестницы, ведущей к выходу из метро, происходит провокация: кто-то открывает огонь по «Беркуту», находящемуся рядом с Нацбанком и чуть впереди, из окна гостиницы Украина. Множественное попадание пуль в мешки старой баррикады на Ольгинской и бегущие оттуда «беркутовцы» засняты на видео. При этом милиции роздано боевое оружие и патроны. Группы снайперов на Нацбанке (Институтская, 9 и 9 а) и, возможно, в башенке на крыше здания по Городецкого, 1/10 – по приказу или без – открывают по майдановцам огонь на поражение. Часть снайперов расположена на самих зданиях, часть – за импровизированной баррикадой у Нацбанка – поставленном поперек улицы а/м «КамАЗ»;
