и капризная пока – так что здесь скорее всего провода. Знаю, что есть хитрые схемы, когда у взведенной мины от перерезания провода может сработать, – но повторяю, не должно тут быть такого, если по мосту хотели пропустить своих, да не малый отряд, а две танковые дивизии, контакт отойдет, и что тогда? Ну а если все же, то и почувствовать ничего не успею. И жалеть обо мне в этом времени не будет никто – никакая «аня лазарева» меня тут не ждет. Мне лишь жалко будет, что мало америкосских сук на тот свет отправить успел!
Нашел. Перерезаю – только бы в реку не свалиться, ой, блин! Тут прямо над головой вспыхивает стрельба, причем по звуку – бьет наш ПК. Группа поддержки подоспела? А ей отвечает крупняк с американской стороны. Наши где – должны же услышать?
И тут я едва не полетел вниз. Висел в очень неудобном положении, – а когда мимо по небу летят залпы «градов», эта установка даже внешне больше на него похожа, чем на «катюшу», трубчатый пакет на шасси Зис-151, сильно впечатляет! И еще калибры вступили, – а с той стороны нет ничего, у десантуры по штату лишь минометы батальонного калибра и батарея легких гаубиц, против артиллерии танковой дивизии! Влезаю на опору, ну вот, уже устойчиво – и едва сдерживаюсь от того, чтоб не выстрелить в появившуюся в трех метрах фигуру. Саперы прибыли наконец:
– Тащ подполковник, дальше мы сами!
Сообщаю, что я нашел и где перерезал. И лезу на мост. Метрах в ста от нас сверкают вспышки выстрелов, американцы контратаковать пытаются, зачем? А пытались, значит, взорвать – и обнаружили, что облом! Теперь хотят нас оттеснить и мины в действие привести, хоть на бикфордов шнур, или по новой провод протянуть. А нам – хоть пять минут продержаться! Ну что ж, условленный сигнал на наш берег, «три зеленых свистка» – точное описание объекта «ракета зеленая сигнальная строенная, со звуком».
Мазур, что с Котом? Тяжелый – но жить будет? Он ведь меня спас – оказался от меня справа, ну а перед американцем левее, и какую цель первой выберет не левша? А чисто случайно, окажись я на его месте… Теперь надеюсь, выкарабкается – и не надо ему в американский тыл лезть. В отличие от меня – вот не признаюсь никому, даже отцу Адмиралу, или Большакову, или Смоленцеву – за все мои беды в прошлой жизни хочется мне тут лично американское кладбище заполнить! Чтоб побольше их угробить – и за все, суки, ответили!
Идут наши! Слышно, как мост гудит. Передовой отряд – танковый взвод, с пехотой на броне, за ним БТРы. Мимо нас проскакивают – хорошо, на пути никого из наших нет, только дохлые пиндосы! Вот уже бой идет на берегу, но нам туда не надо. У нашего отряда задача другая, ради которой мы себя и поберечь должны, – а что сейчас влезли, так кто бы сумел?
И еще идут – целый десяток Т-54 и столько же БТР. А наша артиллерия работать закончила, чтоб своих не прибить. Судя по звуку, бой от моста отдаляется – хорошо! А мы чего сидим – двигаемся тоже!
Если бы сам только что под мостом не лазал, не услышал бы! Едва слышно, будто кто-то там ползет – вот, металлом о металл ударился, снаряжение плохо подогнал? Саперы вроде закончили уже! Мазур с Шизой лезут вниз… ну а мне просто влом, не командирское это дело, когда подчиненные под рукой! Крик, выстрел, и что-то булькнуло. Мы, уже по-боевому рассредоточась, за укрытиями.
– Эй, что там?
– Американец лез! – голос Мазура. – Хотел вручную подорвать. Храбрый!
А как бы он сам уходил? Значит, и у них такие встречаются, кто может и на амбразуру? Учтем.
И хорошо, что сдох такой – вот даже у Смоленцева еще какое-то уважение к «достойному врагу» встречается. А по мне, так чем меньше у пиндосов в здешнем 2012-м будет героев, и чем больше либероидной швали – тем лучше для СССР! Надо было самому спуститься – был бы в моем кладбище еще один экземпляр. Ладно – наш поход лишь начинается!
А дрались они упорно! Как рассвело, и бой закончился – их пленных у нас оказалось едва сорок голов, причем половина раненые. Один Т-54 и два БТР из базук подбили, у нас убитых и раненых за семь десятков, наши и корейцы. Из нашей команды один лишь Кот, но мы и в бой на берегу фактически не вступали. А Котяра живой был, когда его в медсанбат отправляли – только бы выкарабкался! Ведь двадцати пяти лет парню не было, на фронте он был с сорок четвертого, на Одере повоевать успел, жены у него нет пока, родители в Ленинграде! И чуть не убили человека, суки пиндосские!
Властью своей, «опричника», лично я стараюсь не пользоваться без крайней нужды. Но тут был как раз такой случай – всех пленных американцев я приказал вывести в расход, под мою ответственность, и докладывайте кому хотите. Под предлогом обеспечения секретности, чтоб не было свидетелей, как колонна из нескольких десятков грузовиков и полугусеничных БТР с американскими белыми звездами уходит на юг.
В интересах выполнения задания. А кто и что подумает – плевать!
Жуков – Кравченко (ком. 6-й гвард. танковой армией), разговор по ВЧ. 3 сентября 1950 года,
6 утра по местному времени
Вам боевой приказ непонятен, товарищ генерал-полковник? Разворачивай все свое хозяйство на Циндао и вперед, как на Берлин! Маскировку под «корейцев-добровольцев» к чертям – товарищ Сталин разрешил! Американцы попадутся – бей и дави на общем основании, как врагов! С воздуха тебя прикроют, пехоту для городских боев придали, корейцы и наш ШИСБр, куда лучше маньчжур! Жду от тебя доклада о взятии Циндао!
Из обращения И. В. Сталина к советскому народу.
3 сентября 1950 г.
Шесть лет назад завершилась нашей Победой самая тяжелая, самая кровопролитная война, какую знала история. Война за само выживание человечества, спасение его от фашистского рабства. Мы помним и никогда не забудем, что в одном строю с нами сражались народы Англии и США. Мы помним ленд-лиз, северные конвои. Как и помощь в борьбе с японским милитаризмом, верным союзником гитлеровцев. И эту благодарность мы сохраним навеки.
Но правящая верхушка западных стран, промышленники и финансисты, уже тогда видели целью войны – лишь получение собственных прибылей и расширение рынков сбыта. И Победа для них – вовсе не победа, если народы многих стран Европы и Азии выбрали социалистический путь развития, если народы Африки не хотят больше безропотно подчиняться белым колониалистам. Мы не считаем, что коммунизм может быть принесен куда-либо на штыках Советской Армии, – но следуем долгу
