окажется жива, то я посчитаю это большой удачей. В остальных отделения Саи тоже не обнаружилось и я начал беспокоиться. Быстренько пробежавшись техникой по всей деревне и наиболее выделяющимся источникам чакры, я убедился, что Кушина, Мито и Линли в порядке и обследовал клановые земли Нара. Точнее, попытался это сделать, поскольку количество возведенных барьеров на домах и общая защита изрядно мешали, сбивая чувствительность. Значит, все же дома… или тело просто до сих пор не нашли?
Потряся головой и усилием воли подавив начавшую возрастать панику, я прекратил технику и встав на ноги, использовал несколько шуншинов, чтобы оказаться у стены кланового квартала. Одним прыжком перемахнув через стену и медленно преодолев два внешних барьера, я оказался недалеко от нашего дома, рядом с тренировочным полигоном. И несмотря на такую близость, все равно не почувствовал чакры Саи. Глубоко вздохнув и вытерев дрогнувшей рукой выступивший на лбу от волнения пот, я медленно пошел к входной двери, мысленно уговаривая себя, что это еще ничего не значит и у ма всего лишь может быть мало чакры на данный момент, чтобы засечь чувствительностью сенсора. Мне одновременно хотелось ринуться вперед, чтобы проверить эту теорию, и не переступать последний рубеж, после которого совершенно точно станет ясно, что Саи нет и здесь. Потоптавшись около крыльца, я собрался с духом, придушил страх и пересек барьер. А в следующий момент чуть не рухнул на пол на вдруг подогнувшихся ногах — она там! Пусть ощущения от очага чакры еле заметны, но Сая жива! Глубоко вздохнув и замерев на минуту, чтобы успокоить зашедшееся в бешеном ритме сердце, я отодвинул дверь и шагнул в прихожую.
— Ма, я вернулся!
Донесся звук падения чего-то деревянного со стороны кухни и такой знакомый голос изумленно воскликнул:
— Рью?! Ты дома!
Чуть не растекшись лужицой облегчения на месте, я скинул сандали и вихрем пронесся по дому к его источнику. Сая только и успела взвизгнуть от неожиданности, когда я заключил ее в объятья, крепко прижимая к себе.
— Живая! — счастливо выдохнул в гриву волос, что ма оставила рассыпавшимися по плечам.
— Рью! Поставь меня немедленно! — возмутилась куноичи, но по полностью отсутствовавшему возмущению в голосе, я понял, что она тоже счастлива меня видеть.
— Нет уж! Я чуть с ума не сошел от беспокойства, когда не получил ответа на свое письмо и не обнаружив твою чакру при появлении в Конохе, — пробурчал ей в макушку, лишь после этого поставив на пол и чуть отстранившись, по-прежнему не размыкая кольца рук.
— И-извини.
Бросив быстрый взгляд на мое лицо, Сая виновато потупилась, а я получил возможность первый раз хорошо ее рассмотреть и непроизвольно нахмурился. В глаза сразу бросился безобразный шрам на лице, что только чудом не задел левый глаз, пройдясь от начала брови по переносице до самого низа подбородка, уродуя нос и губы. Его багровый вид и общая свежесть ясно показывали наличие посторонней чакры в ране и плохую скорость заживления даже с помощью лечебной печати. И судя по видимому краешку такой же полоски через ворот рубашки, повреждением лица удар не ограничился. Также было невозможно пропустить пустой правый рукав чуть выше запястья и вцепившуюся в мою одежду для удержания равновесия другую руку. Перевязанная стопа левой ноги и лежащая на полу палка ясно указывали, что и ноге тоже досталось. Да и сама Сая выглядела несколько меньше, чем я ее запомнил, с множеством появившихся на лице морщин, впалыми щеками и общей худобой. Она выглядела не ослепительной красавицей двадцати с хвостиком лет, какой её оставлял дома, и даже не на свои реальные тридцать четыре года, а на все сорок пять или пятьдесят обычного человека, да и несколько седых волос в шелковистой гриве появились. Я уж не говорю про сильное чакроистощение, если только сейчас источник стал стабильно вырабатывать чакру. Было хорошо видно, что участие в защите деревни обошлось Сае очень дорого.
Подавив на мгновение вспыхнувшее раздражение и желание наорать на безрассудную дурочку, что вечно пытается ввязаться в неприятности и когда-нибудь доведет меня до инфаркта несмотря на все здоровье Узумаки и навыки ирьёнина, я устало вздохнул и погладил ее по голове.
— Ну а написать-то ты чего не смогла? Вторая-то рука рабочая…
— Я собиралась немного потренироваться ею, чтобы почерк был такой же и ты не волновался…
Я подавил желание треснуть себя по лбу и застонать — а то я вообще не буду волноваться при отсутствии ответного письма! Женская логика меня убивает!
— Ладно, фиг с письмом, — вздохнув, подхватил Саю на руки и понес в гостиную.
— Рью?
— Что Рью? Я уже пятнадцать лет Рью! — сварливо проворчал в ответ, падая на диван и устраивая ма на коленях. — Сейчас проведу обследование и пойдем в кроватку лечиться. У меня не так много времени, чтобы терять его зря.
— Не так много? Разве ты не на отдых вернулся? — удивилась куноичи.
— Интересно, кто отпустит единственного нормального ирьенина на лагерь из двух с лишним сотен человек? — саркастически фыркнул я, проводя окутанной медицинской чакрой рукой вдоль тела Саи.
Результат меня не обрадовал — кроме раздробленных костей стопы, что никто не удосужился поправить, оставив неправильно сросшимися, от разрубленной ключицы до левой стороны живота проходил такой же шрам, что и на лице, только чудом (и тройным запасом медицинской печати) не выпотрошивший ее в первые же мгновения. Оказались перерублены четыре нижних ребра с левой стороны, задето легкое и печень. Надвое разрублена грудь. После таких ранений живут не больше пары минут даже шиноби и если бы не мгновенная помощь печати, то мне прислали бы похоронку. Скорее всего, этим же ударом отрубили и руку, если ма пыталась ей заслониться. Сейчас ничего страшного нет и она будет жить даже в таком состоянии, но тут работы как минимум на несколько недель, чтобы привести в порядок внутренние органы и несколько месяцев для уменьшения шрамов.
— Так ты сбежал с фронта?! — встревоженный голос Саи отвлек меня от работы.
— Нет, клона я оставил там, а сам выторговал шесть дней отдыха и бросился в Коноху, — пояснил ей, — обратно попаду через призыв, так что четыре дня я буду тебя лечить.
— Рью…
Фыркнув на укоризненные нотки в голосе, я шутливо потыкал ее в бок:
— А кто виноват, что одну тебя оставлять нельзя — вечно куда-нибудь норовишь вляпаться, а мне потом собирай по кусочкам!
— Неправда! Это было-то всего…, - надулась куноичи.
— Угу, один раз собирал буквально по кусочкам, а еще несколько раз еле доползала до госпиталя своим ходом, не говоря уж об этом случае, — покачал я головой. — Чего сейчас-то полезла?
— Когда напали на деревню, я как раз была в лавке и когда какой-то урод
