Из вышесказанного видно, что леоно-кастильские комендерос обнаруживают значительное сходство с немецкими фогтами и французскими адвокатами, что лишний раз подчеркивает тождество социальных и политических отношений, породивших эти институты. Иммунитеты и энкомьенда Леона и Кастилии, несмотря на некоторые отличия от соответствующих западноевропейских институтов, вызваны были к жизни необходимостью осуществления внеэкономического принуждения по отношению к непосредственным производителям. То, что леоно-кастильский иммунитет не включал в себя юрисдикцию по наиболее важным судебным делам и что короли не уступали некоторых регалий и сохраняли за собой апелляционный суд, некоторые исследователи считают доводом в пользу тезиса о «неразвитости» данных институтов, а тем самым и феодализма в изучаемой части Испании.
1 Santos Diez L. J. La encomienda de monasteries en la corona de Castilla. Siglos X-XV, p. 76-78, 103-104, 128.
Известно, однако, что объем прав иммунитета был неодинаков в различных странах, а нередко в пределах одной и той же страны. В Англии, например, повинность участвовать в ополчении, строить укрепления и мосты (trinoda necessitas) обычно возлагалась и на население иммунитетных округов.
Если объем прав иммунистов в Леоне и Кастилии был уже, чем в странах, где иммунитет сложился в своей классической форме, то и в данном королевстве он отражает процесс сосредоточения политической власти в вотчине. Это явление характерно для определенной, обычно ранней, стадии развития феодальных отношений. Наличие энкомьенды - института, родственного фогт-ству, служит дополнительным подтверждением этого тезиса.
Глава VI
Города в XI-XIII вв.
В исторической литературе нередко высказывается положение об исключительно важной роли городов в процессе Реконкисты и колонизации Новой Кастилии и Эстремадуры. К. Санчес-Альборнос писал о «колоссальной силе 'консехос Кастилии» при Альфонсе XI, не имеющей себе равной ни в Испании, ни в Европе, о «свободах демократии в Кастилии»1. В то же время К- Санчес-Альборнос, Л. Вальдеавелльяно и другие испанские историки отмечали слабость бюргерства в Кастилии, незавершенность его развития, по сравнению с западноевропейским городским сословием. Немецкий исследователь Г. Амман утверждает, что Испания (включая Кастилию) в хозяйственном развитии «шла в ногу с остальной частью Европы», и средневековый город в Испании «полностью вписывается в облик западного городского строя»2. Для выяснения общего и особенного в развитии городов Леона и Кастилии необходимо рассмотреть основные черты их развития и изучаемую эпоху.
1. РОСТ ГОРОДСКИХ ПОСЕЛЕНИИ И ИХ ХАРАКТЕР
Термины, которые служат обозначением для города, - это civitas, villa, а также burgus, последний употребляется главным образом в Галисии и на севере Португалии3. Бургами назывались поселения, возникавшие близ монастырей, а позднее - ив других областях, где селились клюнийские монахи (Саагун, Силос). В хронике Родриго Хименеса де Рада (XIII в.) встречается упоминание о.коммунах.
Рост численности городов происходил как путем восстановления старых, разрушенных, так и путем обра-
1 Sanchez-Alb ornoz С. Senorios у ciudades. - «Anuario de histo- ria del derecho espafiol, t. VI, 1929, p. 455.
2 Amman H. Vom Stadtwesen Spaniens und Westfrankreichs im Mittelalter.-«Studien zu den Anfangen des europaischen Stadtwe-sens». Lindau und Konstanz, 1956, S. 119-121.
3 В Партидах город - это поселение, окруженное стенами.
зования новых городов. Завоевание областей между Дуэро и Тахо ознаменовалось появлением густой сети городов по обе стороны от Гвадаррамы. На севере - Медина дель Кампо, Куэлляр, Ольмедо, Кока, позднее - Саламанка, Альба де Тормес, Авила, Сеговия. На юге- Талавера, Мадрид,Ореха, Алкала де Энарес, Гвадалахара, Мединасели, Зорита де лос Канес, Атиенца.
Король Арагона Альфонс I колонизовал пограничные с его государством территории на востоке, где были заселены Сория, Берланга, Альмаеа, Белорадо. Здесь отчетливо выражен военный характер городского развития. Это проявляется и в топографии городов и в их назначении. Сепульведа, например, защищала кастильскую пограничную линию на Дуэро; Саламанка, Самора, Авила, Сеговия, Толедо первоначально играли роль предмостных укреплений на переправах через Дуэро, Торнис, Эресму. Эти города служили во время военных действий убежищами для населения и скота. Авила и Сеговия были окончательно заселены лишь после взятия Альфонсом VI Толедо. Именно тогда в Эстре-мадуре появилась линия конеехос - Медина, Куэлляр, Аревало, Кока, Сепульведа.
Короли всячески способствовали колонизации данных городов, предоставляли им вольности. В колонизации участвовали различные этнические группы. Так, например, в Саламанке оседали горцы, кастильцы, мосарабы, французы; Куэлляр, Медина, Аревало, Ольмедо и Сепульведа заселялись жителями Паленсии, Вальядо-лида, Бургоса и Риохи.
Особые обстоятельства способствовали росту городов на севере. С середины XI в. широкие размеры здесь приобрело паломничество в Сантьяго де Компостела в Галисии к предполагаемой гробнице покровителя Испании апостола Якова. В этом паломничестве принимали участие не только жители Испании, но также Франции и многих других стран. К концу XI в. в городах, находившихся на этом пути и на его ответвлениях - в Пампло-не, Логроньо, Нахере, Бургосе, Кастрохерисе, Саагуне, Леоне, Сантьяго, выросло население, обслуживавшее богомольцев, умножились рынки, лавки, ремесленные мастерские, постоялые дворы, госпитали. Здесь оседали иностранные, главным образом французские, купцы и ремесленники. С конца XI в. в Саагуне, например, находились, помимо местных жителей, выходцы из Гаскони,
Прованса, Бургундии, Бретани, Нормандии, Англии, Италии. В Леоне с 1901 г. существовало поселение «франков»1. Французы находились также в Асторге, Виллафранке, Саламанке, Толедо, Авиле, Сеговии.
В ходе Реконкисты в Андалузии были захвачены крупные мусульманские центры, в которых высокого уровня развития достигли торговля и ремесло. Многие из них перешли в руки кастильцев после того, как было сломлено вооруженное сопротивление горожан, что вело, как отмечалось выше, к изгнанию местных мусульман (Убеда, Баэса, Кордова, Хаэн, Севилья и др.). После восстания 1263 г. массам арабов пришлось покинуть и многие другие города. Здесь произошли глубокие демографические сдвиги, которые,в дальнейшем сказались и на хозяйственной структуре данных городских центров.
Экономический характер городов в XI-XIII вв. изменялся медленно. Правда,, на «дороге в Сантьяго» усилились торговля и ремесло, особенно в самом Сантьяго. Появилось немало новых рынков, а в некоторых городах - ярмарки (Вальядолид, Саагун). Объектами торпойли были ib Сан-Себастьяне медь, свинец, олово, меха, пряности, конская сбруя; в Сепульведе - рабы, скот, зерно, орудия труда, одежда, домашняя утварь, ткани, медикаменты, меха, пряности; в Куэнке - рабы, скот, медь, свинец, железо, соль, стекло, ткани, кожи. В фуэрос многих городов (Саагуна, Куэнки и др.) упоминаются ремесленники различных специальностей: кузнецы, плотники, башмачники, портные, скорняки, золотых дел мастера, ткачи, гончары, красильщики и пр.
В ряде городов, отвоеванных у арабов, сохранилось производство различных промышленных товаров. Так, в Толедо изготовлялись одежда, шелковые ткани и сукно, обрабатывались железо, медь и золото. Ремесленники группировались в особых кварталах по профессиям. Имелись особые рынки портных, рыбаков, скорняков и др. В Алкале производились ткани, головные уборы, ковры. Фуэрос Авилы, Сеговии, Сории, Касереса, Усаг-ре упоминают о технических культурах - льне, конопле, о продаже шерсти; это позволяет предположить, что в
1 «Франками» назывались не только французы, но и англичане, ломбардцы и выходцы из других европейских стран,
данных городах существовало текстильное производство. Во введении к фуэро Куэнки, характеризующем обычные занятия человека, поселившегося на городской территории, говорится о том, что он добывает железо, соль, строит, ловит рыбу. Ремесленное производство было рассчитано на небольшую округу и не удовлетворяло полностью потребности населения в промышленных изделиях. В XIII в. страна наводнялась импортными товарами- тканями (в частности, сукном из Фландрии), железными изделиями, предметами роскоши, церковной утварью. Об относительно низком уровне развития ремесла можно судить отчасти по дороговизне ремесленных изделий по сравнению со скотом, который как отмечалось выше, ценился достаточно высоко. К началу XI в., например, простое одеяло стоило столько же, сколько 4-13 овец, а стоимость одеяла высокого' качества приравнивалось к стоимости 60 овец; мужская туника (верхняя одежда) - стоила 3-7 быков; шелковая рубаха-3 быка; серебряная миска-1-;2 быка1.
Невысокий уровень развития торговли в Леоне и Кастилии в известной мере характеризовался отсутствием сколько-нибудь значительного национального слоя купцов. Во внутренней торговле важнейшую роль играли евреи и мудехары. В XIII в. все большее значение в торговле приобретали западноевропейские купцы. Фламандские, английские и французские купцы торговали с Кастилией через северные порты полуострова, а итальянские- через порты Андалузии и Мурсию. В ряде городов появлялись кварталы иностранных купцов.
