1:12—18 Суетность мудрости человеческой. В свете проблем, представленных в 1:2—11, возникает вопрос: можно ли с помощью мудрости разрешить их? 12 Здесь намек на вошедшую в поговорку мудрость Соломона. 13а Выражение исследовать и испытать подразумевает глубину и необъятность проблемы. Фраза под небом ограничивает область рассмотрения проблемы. 13б—15 Затем следуют три вывода. 1) Поиски цели и смысла жизни — это поставленная Богом задача. Тяжелое занятие означает здесь долг, вмененное обязательство. 2) Призрачность результатов. Суета и томление духа — бесплодность, тщетность усилий. (В буквальном переводе с еврейского — «погоня за ветром». — Примеч. пер.). Живущие «под солнцем» не в силах самостоятельно разрешить свои проблемы. 3) В жизни есть вещи, не подвластные человеку. «Кривое не может сделаться прямым». Кривое, то есть несовершенное, ущербное, относится и к природе человека (см.: 1:3—4а), и к жизненным обстоятельствам (см.: 1:4б). Предположение об источнике «кривизны» будет высказано в 7:13,29, но здесь об этом умалчивается. В жизни есть «лакуны» («чего нет»), логические скачки или пробелы в данных, что составляет тайну жизни. 16–18 Фраза познать безумие и глупость показывает, что Екклесиаст, опираясь на мудрость, хотел понять («познать») и ее противоположность. Это подтверждается в 2:1–11. Он приходит к выводу, что попытка разрешить проблемы земного бытия расширяет горизонт исследователя, но не приносит желаемого результата. Следующим шагом к пониманию проблем и возможности их решения станет ожидание пришествия Христа.
2:1—11 Тщета жизненных наслаждений и удовольствий. Убедившись в тщете мудрости, Екклесиаст обращается к вещам иного толка. Мы видим его решение (1а), его вывод (1б–2), детальное рассмотрение вопроса (3—10) и повторный вывод (И).
Смех (2) — пустая забава, веселье (как таковое) несколько более осмысленное времяпрепровождение. Но удовольствия любого рода не решают проблему, поставленную Екклесиастом. Глупость ассоциируется с потерей благоразумия. Нет ответа и на вопрос Проповедника о весельи: «что оно делает?». Таким образом, никакие услады и даже возвышенные радости не могут дать человеку истинного счастья, не могут разрешить загадку жизни.
3—10 Всевозможные опыты Екклесиаста. Он предавался разного рода удовольствиям и забавам. Слуги, служанки, домочадцы, скот — свидетельства его несметных богатств. 9 Здесь говорится о том, что он пользовался заслуженным уважением и слыл человеком справедливым и беспристрастным (о чем говорит последняя фраза). Он не отказывал себе ни в чем, будь то видимое (видимое для глаз) или невидимое (сердечные порывы, стремления к увеселениям). Но он испытывал лишь мимолетное удовлетворение, и не более того.
В результате он приходит к тому же неутешительному выводу (11), что и ранее в своих рассуждениях о мудрости (ср. 2:11 с 1:17–18). Горькое разочарование подчеркивается характерной лексикой: суета, томление духа и нет… пользы.
2:12—23 Предопределенность всего. Рассмотрев проблему земного бытия (1:2—11) и тщетность мудрости и человеческих достижений (1:12–18; 2:1–11), Екклесиаст вплотную встает перед вопросом: есть ли у мудрости преимущество перед стремлением к увеселению? Отметив громадное превосходство мудрости над глупостью (как света над тьмою), он убеждается, что они равны перед всевластием смерти.
Вторая половина ст. 12 гласит: «…что может сделать человек после царя, сверх того, что уже сделано?» (более детально см.: Eaton M. A. Ecclesiastes, TOTCIVP, 1983. Р. 68). Здесь звучит вопрос, смогут ли будущие цари прибавить что–нибудь к его выводам. Будущие правители столкнутся с теми же проблемами, которые вставали перед Екклесиастом. Какой совет можно им дать? Превыше всего царь нуждается в мудрости (см.: 3 Цар. 3:5–28; Прит. 8:14–16). Всякий глупец печально знаменит своим злословием и злокозненными делами, для него греховность и нечестие — «забава» (см., напр.: Прит. 9:13–18; 10:23).
Четкий ответ на этот вопрос дан в ст. 13–14а. Мудрость — качество первостепенной важности. Свет — метафора: мудрость освещает все вокруг и учит искусству жить. В ст. 14б—16 проблема рассматривается под другим углом зрения. Одна участь — смерть, она постигает и мудрого, и глупого (14б). Всевластие смерти уравнивает всех. Никто не может победить этого последнего врага (15). Мысль в ст. 16 идентична высказанной в 1:11 с той лишь разницей, что здесь речь идет об отдельной личности. Память человеческая слишком коротка, чтобы сохранить даже то, что достойно воспоминаний (см. также: 9:15).
В ст. 17—23 Екклесиаст продолжает анализировать жизнь под солнцем. Смерть ставит предел мудрости, что само по себе делает жизнь бессмысленной. 17 Слова противны стали мне дела перекликаются с фразой «они бремя для меня» (см.: Ис. 1:14). 18 Ненависть к жизни влечет за собой ненависть к труду, это слово иногда относится к тяжелому занятию познания истины (1:13), но в данном случае подразумевает повседневную трудовую деятельность человека. 19 Другое удручающее обстоятельство состоит в том, что наследник может разрушить все достигнутое (наглядный пример — Ровоам, наследник Соломона; см.: 3 Цар. 11:43–12:24). 20 Отчаянье — вот к чему пришел Екклесиаст в результате своих размышлений. Фраза, переведенная с еврейского как «сердцу моему отречься», может звучать следующим образом: «он допустил в свое сердце отчаяние». 21 Это несправедливо, когда человеку нетрудившемуся достаются плоды трудов его предшественника. Ни мудрость (умение применять знания на практике), ни знание (информация), ни успех, который достигается через мудрость и знание, — ничто не властно отвратить смерть или гарантировать бессмертие. Только Евангелие дает нам ответ: «…труд ваш не тщетен пред Господом» (1 Кор. 15:58). 22 Что может получить человек от всего труда своего и заботы сердца своего? Ответ в ст. 23: скорби и беспокойство, то есть физические страдания и душевную боль. Все это не оставляет человека и ночью, вызывая бессонницу от мыслей о несбывшихся надеждах.
2:24 — 3:22 Альтернатива пессимизму
В разделе 1:2 — 2:23 практически не говорится о Боге; единственное упоминание о Нем встречаем в 1:13. В этих текстах основное внимание сосредоточено на земных реалиях (1:3,13–14; 2:3,11,17–20,22), а Бог вспоминается лишь мимоходом, как инициатор тяжких трудов, выпавших на долю человека. Теперь же Бог предстает как Властелин мира, Творец прекрасного мироздания, справедливый Судья. И возникает тема радости бытия, красоты мира, щедрого воздаяния Божьего, безопасности и познания смысла жизни.
2:24—26 Даруемое Богом благоденствие. 24а Человек должен наслаждаться благами, дарованными ему Богом. Есть и пить означает радостно пользоваться дарами, которые по воле Божьей получают люди. 24б—25 Когда мы наслаждаемся жизнью, эта радость бытия приходит тоже от Бога. 26 Бог дарует нам три благословения: мудрость (искусство жить), знание (информация, понимание, опыт) и радость. Грешник — это тот, кто своей жизнью не прославляет Бога (в 7:20 несколько иной угол зрения). Суд над грешником тоже в руках Божьих. Собирать и копить: Екклесиаст говорит здесь о стяжательстве. Но приобретенные грешником блага предназначаются для праведного. Это не случайное замечание. Мысль, что «богатство грешника сберегается для праведного» (Прит. 13:23), подтверждается на примере ханаанских городов, которые были отданы во владение израильтян. Эту мысль гораздо легче понять с точки зрения христианского представления о вечности (потому что в этой жизни часто случается как раз обратное), но для Екклесиаста это, вероятно, было вопросом веры. Его убежденность могла опираться на знание фактов истории израильтян (см., напр.: Исх. 12:35–36).
3:1–8 Контроль Бога над временем. Здесь звучит призыв поразмышлять о верховном владычестве Бога, которое, с одной стороны, вселяет в нас уверенность, а с другой — заставляет трезво взглянуть на ход вещей. Уверенность определяется тем, что Бог контролирует все сущее, а трезвение — присутствием в этом Божественной тайны. 1 Божественное Провидение властвует над общим ходом вещей, в том числе над временем (см. Пс. 30:16: «В Твоей руке дни мои»). Время здесь может означать случай или дни жизни; выражение всякая вещь — это неточный перевод еврейского слова hephez, которое означает «намерение, предприятие». 2—8 Контроль Бога над временем подразумевает и Его контроль над нами. В ст. 2а имеется в виду начало и конец жизни (т. е. весь жизненный период). Три пары противопоставлений (2б—3) отражают созидательную и разрушительную стороны человеческой деятельности (использованные глаголы имеют широкий спектр значений). Затем отмечаются эмоциональные аспекты (4): частный (плакать, смеяться) и публичный (сетовать, плясать). 5а Фраза разбрасывать камни и… собирать камни может пониматься как метафора, относящаяся к разорению сельскохозяйственных угодий и возобновлению их обработки (ср.: 4 Цар. 3:25; в Ис. 62:10 это символ приветствия победителей). Далее (5б) речь идет о вражде и дружбе, личной и коллективной. Следующие тексты (6—7а) говорят о человеческих желаниях и предприятиях, об отвержении или сохранении обретенного. 7б–8 Здесь говорится о важности вовремя сказанного слова (молчать… говорить) и о взаимоотношениях между людьми: личными (любить… ненавидеть) и межнациональными (война, мир).
