- Да, это он, - удовлетворенно произнес Нияз и разжал руку. - Не сопротивляйся, смертный. Не порть это замечательное тело.
Я упал на камни и судорожно задышал, насыщая легкие драгоценным воздухом.
- Где Коготь?
- Лорд, все его вещи здесь, - Ойуун открыл стоящий у столбов ларь и почтительно отступил в сторону.
Нияз развернулся, подошел к сундуку и достал оттуда обсидиановый клинок, недобро блеснувший в отблеске пламени.
- Я уж и забыл, как он выглядит. Теперь ты станешь нашим!
Тварь что-то продолжала радостно говорить, а я, закрыв глаза, пытался вспомнить, где на теле Нияза остались красные пятна - отпечатки Турисаз и Хагалаз. В груди бешено стучало сердце, кровь железными молотками била в виски, дыхание никак не хотело восстанавливаться после удушья. В приступе ярости я ударил кулаком по алтарю, и боль принесла откровение. Зачем мне знать, где руны? Зачем направлять силу точно в знак? Для экономии энергии? А зачем мне ее жалеть, все равно сейчас умру, а так попробую забрать эту тварь за собою в ад!
Я направил всю свою энергию в сторону Нияза. Заемная мана мгновенно кончилась, потом оскудел и мой источник, но я продолжал посылать энергию вперед, черпая силу уже из праны.
Первой активировалась Турисаз и кожа Нияза вокруг руны покрылась сеточкой ран. Орк обернулся ко мне и насмешливо фыркнул. Но тут сработала Хагалаз. Морда твари удивленно вытянулась, глаза широко раскрылись, и из пасти раздался дикий рев. Упал забытый клинок древнего бога на пол, скрюченные пальцы орка стали скрести по бокам и груди, словно он решил содрать себя кожу вместе с рунами.
Меня охватило безумное веселье - ничего не видел краше, чем это подыхающий орк. Он крутился волчком, ревел во все горло и сдирал с себя мясо клочками. Но все было зря - руны работали как надо. Эх, если бы сразу понял, что внутри Нияза демон, то не потратил на него всю энергию. Осталось бы еще для погребального костра.
Нияз последний раз дернулся и затих. Ойуун в ужасе смотрел на тело демона и никак не мог поверить в его смерть. Потом жрец повернулся ко мне, и, оскалив в злобной усмешке клыки, поднял кинжал.
Вокруг началась какая-то нездоровая суета. Вдруг закричали другие орки, послышался тяжелый топот и звук рассекающего плоть железа.
Ха, всем захотелось комиссарского тела. И уж очень хочется меня убить Ойууну, вон даже язык высунул от усердия.
- В очередь, в очередь... - хотел я крикнуть знаменитую фразу, но в горле забулькало и меня вырвало кровью.
Я не стал закрывать глаза, когда жрец замахнулся кинжалом, и поэтому увидел, как ему в плечо вонзилась стрела. От удара орка развернуло в бок и качнуло назад. Он наступил правой ногой в стоявшую на полу жертвенную чашу и взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, но тут у него заскользила другая нога на пролитой демоном крови и жрец, сверкнув грязными пятками, взлетел на воздух. Я с трудом повернулся, встал на четвереньки и пополз к Ойууну. Если успею сорвать с его руки амулет и прикончить ублюдка, то захвачу его душу, а потом...
Сладкие мечты о мести прервали появившиеся из клубов дыма два орка с закутанными тканью лицами. Они быстро осмотрелись по сторонам и кинулись ко мне. Я захрипел, пытаясь выплюнуть им в лицо проклятье, надеясь, что они замнутся и дадут возможность поставить рунную печать, но орки ловко поднырнули под мои налившиеся тяжестью руки, подхватили под плечи и потащили вниз.
От железной хватки огадуров у меня помутилось в голове. Один из этих мерзавцев задел коленом мой бок, но вместо очередного приступа резкой боли, мне вдруг стало легче. Мышцы расслабились, боль ушла на задний план, в глазах все поплыло.
Как глупо все получилось. Почему забыл все то, чему меня учила жизнь? Почему доверился чужим? Зачем полез очертя голову в самое пекло?.. И хоть бы ушел красиво, затопив храм этих ублюдков огненным штормом... Теперь просто сдохну в руках этих палачей, а они будут смеяться над тупым магом. Тело кинут свиньям или сожрут, даже могилки не останется.
Меня кто-то стал трясти, что-то спрашивать. Но звуки тонули, словно в вате.
Черт, даже помереть нормально не могу...
*****
На шестой день после того, как лже-Вестник вместе со своими приспешниками устроил в Сером храме бойню и вырезал больше половины старших жрецов, в покоях Верховного жреца лежал труп. Синюшная кожа мертвеца чужеродно смотрелась на скомканной белой простыне из шелка. На полу, от кровати до дверей, пересекая роскошный пушистый ковер, тянулась широкая кровавая полоса, словно это тело зачем-то приволокли в покои и бросили умирать на кровать с черно-красным балдахином.
Ойуун тихо, чтобы не скрипнуть тугими петлями, открыл дверь в свои покои, посмотрел с опаской на мертвеца, и махнул назад рукой, отойдя в сторону. Тут же в покои на цыпочках вошли два слуги с оттягивающими руки большими корзинами и стали накрывать маленький ажурный столик близ кровати, рядом с которым стояло широкое кресло, с оббитыми мягким мехом спинкой и сиденьем. Первым делом они поставили тяжелый золотой кубок. Когда-то жрец восхищался затейливой гравировкой на его стенках, но сейчас сосуд был сильно помят, будто недавно попал под табун лошадей. Следующими слуги аккуратно положили две широких золотых тарелки, установили покрытый черным лаком большой глиняный кувшин и принялись заполнять блюда пищей. Подвявший виноград, слегка побитые яблоки и очень много мяса - хорошо прожаренного и с кровью, запеченного, вареного и сырого, замоченного в остром маринаде. По комнате тут же поплыли манящие, возбуждающие аппетит запахи. Один слуга не удержался и громко сглотнул слюну, глядя на все это изобилие.
- Еда! - от скрипящего мерзкого голоса со стороны кровати голодный орк чуть не обмочился.
- Да, мой лорд, завтрак, - произнес Ойуун и жестом отослал слуг из покоев.
То, что еще недавно казалось хладным трупом, теперь склонилось над столом с яствами и жадно поглощало пищу. Существо ело так, что в стороны летели брызги, ему не были знакомы хоть какие-то правила приличий. Оно громко чавкало, заедало вареное мясо яблоком, бросало в бездонную пасть куски жаренной и маринованной дичи, пожирало грозди виноград вместе со стеблями. Насытившись, странный посетитель верховного жреца громко отрыгнул, почесал сильно увеличившийся живот и откинулся в кресле.
Тут же к столику, как отлично вышколенный слуга в солидном заведении, подбежал Ойууну и наполнил золотой кубок вином из кувшина. Тот, кого назвали лордом, шумно осушил кубок и протянул кубок за добавкой. Жрец налил ему до краев, и почтительно отступил назад.
- Уф, хорошо! - блаженно произнес гость Ойууна. - Только еще раз подсунешь такое тело, удавлю.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
