Шофер полез было в фургон поискать еще какую голову, а горбун доверительно сообщил Коре:
— Детям вообще-то вредно много мяса есть, болеют они от этого.
— Они от плохого мяса болеют, а не от мяса вообще, — возразила Кора и получила энергичную поддержку в лице полицейского.
— Я с ними поеду, — пообещал он. — Я с ними вот до этого склада поеду, куда они везут мясо, — сказал он, чем насмерть перепугал горбуна. Он перепугался больше, чем от обвинения в перевозках драконьего трупа. И Кора поняла почему: тут ему грозило обвинение не сказочное и невероятное, а самое обычное житейское, с самыми обычными выводами и наказанием. Если, конечно, не удастся откупиться. Но в это Кора тоже не могла вмешиваться.
— А через какое время действует яд? — спросила она.
— Какой яд? — удивился второй полицейский.
— Через какое время действует драконий яд? — повторила вопрос Кора.
— А кто его знает, — сказал полицейский.
— Но он наверняка действует?
— Я, мадам, драконьего мяса не ел, но говорят, что оно ядовитое.
— Всем известно, — согласился второй полицейский.
Собака ела медленнее, уже утомилась. Ее пошатывало. Коре показалось, что яд начал действовать.
— А вы ее возьмите, — догадался первый полицейский. — Вы ее с собой возьмите и узнаете. Если до утра не помрет, значит, не дракон.
Он позволил себе легкую ухмылку в голосе. Но лицо оставалось строгим и серьезным.
— Вы не беспокойтесь, мадам, — сказал второй полицейский. — Мы их до места довезем, все координаты запишем, зафиксируем. И будем знать, где мясо хранится.
— Ну что же, — без энтузиазма произнесла Кора, — пожалуй, вы правы.
Она подняла в воздух тяжелую собаку: вес собаки плюс два килограмма мяса — это уже немало. Собачка начала было биться, надеясь спикировать обратно к мясу, но потом успокоилась.
Кора кинула собаку на пол перед задним сиденьем лимузина. Попрощалась с полицейскими. Машина завелась сразу: ей не хотелось нюхать этот аромат. Полицейские отдали честь. Горбун тоже поднес пальцы к шляпе. Отъезд Коры принес облегчение всем, кто остался. Теперь они займутся своими делами без посторонних.
По пути в город Кора несколько раз оборачивалась, зажигала свет в машине и смотрела, жив ли песик. Он перебрался на сиденье и, свернувшись в клубок, мирно похрапывал. Во сне он сучил лапами и дергал кончиком хвоста. Он смотрел счастливые собачьи сны.
* * *
Проснулась Кора сразу. За окном было светло, часы показывали половину девятого, звенел телефон, на него звонким лаем отозвалась совершенно живая собачонка. Кора мысленно выругалась — это порой помогает — и тут же, чтобы не расслабляться, спрыгнула со скрипучей кровати и схватила телефонную трубку.
— До-оброе утро! — пропел в трубку голос переводчика Мери. — Как вы спали, мадам Кора?
Не услышав ответа, потому что Кора разговаривала с ним очень грубо, но мысленно, переводчик продолжил:
— Пора вставать, глазки открывать! Солнышко уже встало, лишь наша Кора спит!
— Послушайте, переводчик! — рявкнула Кора. — Какое право вы имеете меня будить? Вы знаете, что я не спала всю ночь?
— Почему? Как… мне никто не сказал!
— А как вам скажешь, если вы вчера напились на работе и вместо того, чтобы обслуживать меня, убежали домой и оставили меня одну?
— Нет, ни в коем случае! Вы меня неправильно поняли! Я организовывал вам программу встреч на сегодня. Это было нелегко…
— Знаете ли вы, что произошло в зоопарке, то есть в Загоне, после вашего бегства?
— Нет, а что?
— А то, что украли дракона Смирного и у вас нет алиби, вам известно?
— Это у меня нет алиби? — перепугался переводчик.
— А у кого же? Где вы были вчера в половине восьмого?
— Да я… да я…
— Смелее, переводчик!
— Я докладывал. Я о вас докладывал! Неужели вы думаете, что я здесь сам по себе? Я же на службе.
— Ну вот и поговорили, — сказала Кора. — Тогда сидите внизу и отдыхайте. Я еще часок посплю, а потом буду готовиться к встрече с вами.
— Это исключено! Через час нас ждет сам господин церрион средней руки.
— Понятнее.
— Министр культуры в вашем понимании.
— А драконы у вас относятся к области культуры?
— Простите, но их военное применение прекратилось шестьсот лет назад.
— Хорошо, — сдалась Кора, — через полчаса я буду внизу. Закажите мне завтрак и тарелку овсянки.
— Тарелку чего?
— Овсянки.
Кора повесила трубку. Песик смотрел на нее, опустив ухо и наклонив голову. Он уже догадался, что его пока не выгоняют, и был готов на любые подвиги для своей богини.
— Как тебя назовем? — спросила Кора, направляясь в туалет. — Если сейчас опять не будет воды, я им всем головы поотрываю!
Песик остановился у двери в туалет, помахивая хвостиком.
— Будешь Пончиком! — сказала Кора и закрыла за собой дверь.
Вода шла, чуть теплая, жидкой струйкой, но шла.
Переводчик, не знавший, что его ждет — гнев или просто выговор, маялся у подножия лестницы. Он кинулся к Коре.
— Завтрак подан, каша заказана! — докладывал он, словно маршал, сообщающий о приближении своего корпуса к Аустерлицу.
Тут он увидел Пончика, который робко семенил за Корой, и брезгливо спросил:
— Это еще что такое? Тварям в гостинице быть не положено.
От звука его голоса очнулся сонный портье и присоединился к Мери:
— С неблагородными тварями вход воспрещен!
Кора, не обращая внимания на их крики, направилась к Мери и повелела царственным тоном:
— Овсянка для Пончика! — И показала на собачонку.
Песик, как и все подобные мелкие животные, чуткий к тону человеческой речи, быстро разобрался в ситуации и с отчаянным лаем кинулся на переводчика. Он подпрыгивал, норовя дотянуться до края коротких штанов Мери, а переводчик отмахивался, как от стаи пчел, и отступал к портье. Портье выхватил у уборщика половую щетку и встретил песика во всеоружии.
Пончик отскочил за Кору, но лаять не перестал.
— Где ресторан? — крикнула Кора. — Мы идем завтракать!
Переводчик растерянно показал, куда идти, и Кора, сопровождаемая Пончиком, быстро направилась туда. Переводчик и портье бежали сзади и пытались отделить злобного Пончика от Коры, но Пончик был не промах — в результате портье ударил щеткой Коре по ногам, и та, владевшая (в отличие от портье) приемами палавийской борьбы у-ку-шу, вынуждена была сделать выпад и уложить портье на пол.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
